Книга Месть со вкусом мяты, страница 53 – Руслёна

— Ну, они любят тебя, не огорчайся так уж сильно, — Ена погладила его по руке и граф прижал девушку к себе теснее. — Давай, я пойду, всё же, к детям, а ты составь список, что мы завтра будем покупать, куда сходим, кого навестим. За ужином всё обсудим с детьми, и я их уложу спать.

— Опять со сказками?

Ена кивнула и огорчённо вздохнула:

— Если бы не забыла всё и доехала до дома, как планировала, непременно привезла свои детские книжки, почитала им. У нас хорошие сказки, повести для детей, рассказы. Поучительные, весёлые, как родину любить, — она засмеялась.

— Это как?

— Ну, ты не знаешь, как родину любить?

— У драконов это в крови.

— Я рада. Но лишним не было бы.

— А можно, я приду послушать?

Она засмеялась и чмокнула в щёку:

-Ты и так всё время подслушиваешь. Приходи, конечно.

Наконец, они разошлись каждый к себе — она на четвёртый этаж, к детям, он в кабинет.

Зайдя к себе и плотно закрыв дверь, граф взял кристалл связи и стал вызывать то Гринга, то брата, кто первый отзовётся. Отозвался первым Гринг:

— Что-то случилось? У вас проблемы? — взволнованно рыкнул он.

— Нет, всё хорошо, я просто хотел попросить сделать твоей дочери подарок.

— Что за подарок? — озадачился баронет.

— Книги… Она по ним, прям, тоскует. Особенно по детским, она же им постоянно рассказывает то сказки, то истории разные.

— Это всё?

— Если что-то ещё скажет, передам.

— Ладно, давай пока.

На этом они расстались и граф сел составлять план на следующий день.

****

Ена поднялась в комнату к детям и была встречена тишиной. Детей не было видно. Она прошлась туда-сюда, сделала вид, что ищет их и “озадаченно” протянула:

— Странно, куда они могли подеваться? Может, их украл кто-то? Боже, что я буду делать? Что папе скажу? (“Надо побольше трагизма” — подумала Клубничкина…)

Со стороны шкафа послышалось сдержанное хихиканье, а из-под кровати подозрительное шуршание и глухой удар, явно, головой о её низ. Она со всего размаха прыгнула на эту кровать и оттуда раздался сдавленное “ой”. Кровать сама по себе не прогибалась, но тот грохот, что создала Енка, был достаточно громким и неожиданным для лежащего под ней Мэя.

— Так нечееестно! Вы меня напугали!

— А, представляешь, как вы меня напугали? Пошли в детскую, все это знают, а здесь — тишинааа… И мёртвые с косами стоят…

С грохотом распахнулись дверцы шкафа и оттуда вывалилась испуганная сестричка:

— К-к-какаие мёртвые?

— Я пошутила, — успокоила её леди Йена, — это у нас есть фильм один, детский, — она хихикнула, — эта фраза оттуда.

Дети уже не раз слышали и про мультики, и про фильмы, и ныли, что тоже хотят посмотреть на них. Вот и сейчас стали прыгать вокруг неё и хором выкрикивать “кричалки”:

— Хотим, хотим, мультики, мультики, кино, кино!

— Да хоть обкричитесь. Кто вас пустит на ту сторону? Папаша ваш? Да он со страху помрёт и за вас, и за меня. И со мной не отпустит ни-ког-да! — она поводила перед их носами пальцем.

— А если он пойдёт с нами? Неужели ему самому неинтересно?

— Нууу… Я скажу, конечно, но что из этого выйдет… не могу знать. Давайте дождёмся ваших… наших первопроходцев, дядю Виторуса и отца моего, Грига. Может, с ними смотаемся. И я в том числе.

Они угомонились и пристали уже с другим:

— Расскажите, как вы сходили туда, на “ту” сторону? Было что-то интересное?

— О, да! — память услужливо подсказала и “показала” её замечательный подвиг с бутылкой.

— Кстати… Надо вашего папу попросить, чтобы пригласил какого-то мастера по боевым искусствам для вас ОБОИХ!

— Зачем? Я не хочу учиться драться! — запротестовала Лониэлька, а Мэй толкнул её плечом и сказал вполне серьёзно:

— Я же не всегда буду рядом. А вдруг какой сугги* попадётся? И что ты будешь делать? Махать руками и звать на помощь? А, может, и не окажется рядом никого. Правильно предлагает леди Йена.

Она прищурилась:

— А чего это вы меня так официально называть начали? Вроде, мы перешли на “ты”, и кто-то торт приготовил с такими тёплыми словами про маму? Который мы ели всем замком и съели, между прочим, до последней крошки, вот! — она ткнула в каждого близнеца пальцем.

— А… ты… не будешь сердиться? Нас отругали, сказали, что ещё нельзя, примета плохая, вы же ещё не поженились…

— Хм, хм…Я, вообще-то, в приметы не верю, но, чтобы вас, снусмумриков, успокоить, так и быть, разрешаю.

Ена вздохнула и махнула рукой.

— Садитесь на ковёр, и мне подушку приволоките.

Они умчались за подушками и одеялами. Устроив себе и ей гнёздышки, приготовились слушать.

— Ну, вышла, значит, я из этого коридора и…

Енка вдохновенно врала, обходя знакомство с отцом по касательной — то есть, познакомились на стоянке такси (“это такая повозка, типа, наёмной кареты”), оба поселились в одном отеле, но в разных номерах, потом вдруг выяснилось, что он отец.

— А как выяснилось-то? — дети не могли не поинтересоваться таким вопросом.

— А, да это просто — я его сфоткала с собой вместе и отправила на мамин телефон. Она его узнала и сказала мне.

Что такое телефон, они, конечно, тоже уже знали и видели его не раз.

— Вы, что, не виделись с ним раньше?

— Нет, они с мамой потерялись, пока отец спасал из горящего дома других женщин и детей, ну, тут, у вас ещё.

— О, так он тот герой, что поймал тех суггов в знаменитом доме вместе с дядей Виторусом?? Ничего себе, папа у вас! Молодец! И что потом? Вы сразу полюбили его, да, леди Ена?

Она вспомнила, КАК она его “полюбила” и нервно хихикнула:

— Ну, как сразу. Вот вы — вы сразу меня полюбили?

Дети переглянулись и закивали:

— Нет, не сразу. Но понравилась… вы сразу.

— Не такая, как другие, те старые были, говорили, что детей любят, а сами губы кривили всё время…

— А помнишь, Лоэнька, как одна губы не кривила, улыбалась всегда, а сама так и щипалась, так и щипалась!

— Дааа, — тут Лониэлла сама скривила губы и, уже чуть не плача, добавила, — а папа не верил, говорил, что мы очередную гувернантку выживаем ни за что. А потом сам увидел и выгнал.

— Ваш отец — самый лучший, знаете об этом?

Они радостно закивали.

— Другой бы искал вам то и дело мать новую, а он только гувернанток. Цените!