Книга Секретарь в переплёте, страница 13 – Ольга Арунд

— Я-то получу, — хмурится Зара, — а вот тебя он вполне может уволить. Даже я понимаю, что месяц — это мало!

— Это не мало, — качаю я головой, — это ничто, но я выиграю. Хотя бы ради того, чтобы увидеть лицо Крамеля в тот момент, когда он появится в моём архиве. Тем более, что с поражениями у меня и правда плохо, всё, как говорил Дальский.

— Дальский?

— Это тот, который как Крамель, но опаснее, — фыркаю я, вспомнив её восторг. Было бы отчего.

— Ты его знаешь? — округляет глаза Зара и подаётся ближе. — И молчала!

— А что бы изменилось? — улыбаюсь я, облокачиваясь на стойку ресепшн.

До конца рабочего дня остаётся полчаса и у меня нет никакого желания подниматься на седьмой этаж. Потому что в понедельник начнутся девять кругов ада, первый из которых называется «Достань Александра». Этот электрический недоспециалист напрочь проигнорировал дальние лампы, а я не потрудилась его проверить. Половина пойдёт под замену, ещё у трёх расколот рассеиватель и мне остаётся надеяться, что хотя бы часть ламп электрик починит сразу.

— Может, я бы попросила тебя нас познакомить, — лукаво улыбается Зара.

— Тебе Крамеля мало?

Вот ещё, знакомить кого-то с Дальским! Много чести для него.

— За глаза. — Зара оборачивается и эти самые глаза разительно меняются, делая резче черты её лица. — Посмотри на него, как можно быть такой бесчувственной скотиной?

В тот миг, когда я перевожу взгляд на идущего к дверям Крамеля, он останавливается и резко меняет направление. К нам.

— Ольга Александровна, мы не оговорили сроки нашего пари, — сообщает он, приблизившись и напрочь игнорируя закипающую невесту.

— Разве? — И пусть Зара не в состоянии сейчас оценивать ситуацию, но мне хорошо видны отсветы удовлетворения в его глазах. Ему доставляет удовольствие её бесить. — Тогда пусть, как все начинания, оно стартует в понедельник.

— Как скажете, Ольга Александровна, — Крамель смотрит на меня с ироничным сомнением. — Вы же понимаете, что восемнадцатого июля я сам приду в ваш архив?

— Буду ждать, — вежливо скалюсь я в ответ. — И вы же не забыли про ещё одного вашего будущего сотрудника?

— Я подписал перевод, — не обманывает мои ожидания Крамель. — И в этот раз обманули меня уже вы, — он, наконец, переводит на Зару нечитаемый взгляд, — указанную кандидатуру нельзя назвать квалифицированной.

— А об этом судить мне, — хмурюсь я, наблюдая за их игрой в гляделки. — Тем более, я должна получить хоть какое-то удовлетворение от спора, в котором вы в любом случае остаётесь в выигрыше.

— Я не назову выигрышем ваше присутствие на совещаниях, — прекратив сверлить взглядом Зару, Крамель смотрит на меня.

— То есть вы ставите на мою победу? — весело усмехаюсь я.

— Работайте, Ольга Александровна, — качает он головой, — попробуйте убедить меня в том, что я не пожалею.

Бросив последний долгий взгляд на Зару, Крамель, наконец, идёт к дверям.

— Этого гада мне даже больше, чем за глаза, — зло бросает Зара и разжимает руку, в которой оказывается смятая страница из лежащего тут же журнала регистрации посетителей.

Плюнув на экономию, я вызываю такси и добираюсь домой только через полтора часа. Пятница, вечер и +30 в погоде на ближайшие выходные вгоняют город в девятибалльные пробки, но мне всё равно. Откинувшись на спинку заднего сиденья, я наслаждаюсь прохладой в салоне, не напрягаясь даже от льющихся из динамиков откровенно шансонных мотивов.

Пусть.

Всё, что угодно, лишь бы дать себе передышку от того, что ждёт меня в ближайший месяц. И я буду ночевать на работе, но выиграю у Крамеля и у самой себя, доказав, что могу не только заваривать чай, устраивать встречи и заговаривать зубы не тем посетителям. Кстати, не забыть бы сменную одежду, хотя бы на первое время, пока уборщицы не выгребут пыль из всех углов, но об этом я подумаю в воскресенье вечером. Не раньше.

Зайдя в квартиру, я стягиваю босоножки и валюсь на диван. Это был сложный день. Действительно сложный и хорошо бы быть уверенной в своих силах хотя бы в половину так, как я показывала Крамелю, но чего нет, того нет. Ещё и Дальский со своими предложениями…

Не верю, что уже три недели ему не могут найти секретаря. Не с той зарплатой. Гораздо достовернее то, что кандидатуры не устраивают самого Александра Германовича, но это уже не мои сложности, это следствие отмороженных бизнесом требований Дальского. И пусть где-то в глубине души мне приятно, что незаменимые всё-таки есть и я внезапно оказалась в их числе, но возвращаться ради этого в «Олд-Арн»?..

Ни за что. Не к работе без выходных под ледяным и снова требовательным взглядом бывшего начальства. Некстати вспоминается прохладная ладонь, протягивающая мне ключи и она же, удерживающая меня рядом. И никакого льда в живых, удивительно ярких голубых глазах. Чёр-ртов Дальский! С чего это вообще начало меня волновать?

Резко поднявшись, я иду в спальню, чтобы раздражённо переодеться и так же раздражённо заказать доставку еды. Как это говорится, я не в резерве? Скорее, резерв не во мне и неудивительно. За сегодня со мной случилось всё, что только могло случится! Комбо.

К Саше, что ли съездить? Сколько мы не виделись, что-то около полутора месяцев? Значит, скоро она начнёт обижаться, но в жизни в этом не признается. Надо будет позвонить Денису, узнать какие у них планы на эти выходные…

Короткий звонок застаёт меня на пути в кухню и, поменяв направление, я иду открывать дверь.

— Игорь?

— Пустишь на чай?

От утреннего байкера он отличается только настроением, смущением напоминая прежнего Игорёшу. Но только благодаря ему ко всем сегодняшним приключениям не добавилось опоздание, поэтому я отступаю, приглашая его зайти.

— Что-то случилось?

Мы проходим на кухню и сев Игорь вдвое уменьшает свободную площадь.

— Нет, просто зашёл по-соседски.

— Чай или кофе? — оборачиваюсь я от плиты.

— Чай, — просит он и добавляет: — Лучше зелёный.

— Чай, так чай, — достав две кружки, я ставлю чайник на плиту и разворачиваюсь к Игорю. — Пожалуйста, не разочаровывай меня в утреннем байкере. Мы пятнадцать лет живём в одном доме и по-соседски ты зашёл впервые.

— А разочарование в чём? — Игорь отодвигает табурет дальше от стола, чтобы устроиться удобнее.

— Слушай, — я сажусь напротив и ставлю подбородок на руку, — ты же понимаешь, почему все девушки подъезда обходят тебя стороной?

— Боятся? — полуутвердительно заявляет он.

Финиш. Я честно пыталась быть вежливой, но это уже перебор.

— Игорь, ты дурак или притворяешься? — К его чести он даже не дёргается, лишь хмурится, пытаясь меня понять. — Поверь, здесь тебя не боится никто. Гораздо больше ужаса вызывает Анна Петровна, напоминающая Цербера на охоте, только вместо беглых душ её больше интересуют перспективные невестки.