Онлайн книга «Другая сестра»
|
– А в чем же? – У нас ведь конфиденциальный разговор? – заговорщически еще раз уточнила Аглая. – Конечно. – Я нимфоманка. Страдаю от безудержного желания с самого детства. Поэтому работа в клубе такого формата – настоящая находка для меня. Практически в любое время могу удовлетворить свои потребности весьма гуманным и прибыльным способом. Мне больше не нужно путаться с неудачниками и голодранцами, которые попадались мне раньше в местечковых заведениях моего города. А у нас в клубе – элита. Все красивые, холеные. Или просто очень богатые. – А устроить личную жизнь не пробовала? – Ой, это дохлый номер. Один мужчина не в состоянии удовлетворить все мои потребности. Разве вы не в курсе особенностей подобного недуга, доктор? – Мне знакома эта особенность. Поэтому спрошу: чем же ты спасаешься сейчас, когда из-за работы здесь появляешься в клубе реже, чем тебе хотелось бы? – Какое отношение это имеет к делу?.. Хотя секрета никакого нет: приглядываюсь потихоньку к коллегам. – Так недолго и плохую репутацию заработать. – Значит, придется ограничиться теми, кто уже в курсе моих пристрастий. – Не думаю, что мы с друзьями захотим повторить. Слишком уж это было… – Экстремально? – Ну… – Иногда у меня сносит крышу. И чтобы обострить ощущения, я прибегаю к ролевым играм. – Таким, как… – Изнасилование. Да. Это моя любимая. И вы полностью оправдали мои ожидания. Дэн нервно сглотнул. Он не ожидал от себя такой прыти, а от собеседницы – такого откровения. Их разговор зашел слишком далеко. Но он выяснил главное. И друзей он попытается успокоить, не раскрывая деталей их разговора. – Спасибо за откровенность. Многое встало на свои места. – Мне жаль, если я напугала и озадачила вас. Надеялась, что вы хорошо проведете время. Дэн промолчал, перебирая в памяти мучения последних недель. – Может быть, мне нужна профессиональная помощь? – Однозначно. – Я же не безнадежна? Ты не подумай, я не хочу умереть в обнимку с шестом. Хочу и отношений, семью. – Конечно, все корректируется. Тем более, первый шаг ты уже сделала самостоятельно – устроилась на приличную работу в ущерб той, которая покрывает основные потребности, но тянет все глубже на дно. – Если есть визитка, буду признательна. – Я не смогу принять тебя в своей консультации. По этическим соображениям опять же. – Ну, пожалуйста! Я не уверена, что смогу легко повторить это еще раз! – Я больше семейный психолог. – В семье нет секса? – Есть, конечно, но как элемент взаимоотношений. – Я была бы очень признательна! Обещаю, что не потревожу без разрешения! Он недовольно поморщился, но протянул ей карточку с лаконично изложенной информацией о его частной практике. 3 Со съемочным оборудованием наперевес Мика спешил к «Форду» с эмблемой телеканала. Погрузив камеру, штатив и микрофоны в багажник, он поспешно, в две затяжки, докурил сигарету и, отбросив окурок, сел в автомобиль на заднее сиденье – по привычке. Там удобнее было дремать после бессонной ночи, посвященной писательству. Накануне он впервые за долгое время хорошо поработал над рукописью и был очень доволен собой, хотя проспал всего два часа. Не сказать, чтобы Дэн особенно успокоил его вчера. После разговора с Аглаей он сильно торопился на вторую работу и только черкнул друзьям сообщение: «Парни, нам не о чем волноваться, все наладится». Конечно, спокойный и дружелюбный настрой Аглаи немного снял накопившееся напряжение, но все равно тревожило чувство вины и главный вопрос: что же произошло конкретно с ним той ночью, что за зверь вырвался наружу и где он сейчас? – Привет, Миш, – с переднего сиденья ему улыбнулась Аглая. – Вот и совместный сюжет у нас! Не пришлось долго ждать, правда? Девушка была свежа и бодра, ее шелковистая кожа светилась и манила молодостью, а чувственные губы, увлажненные прозрачным блеском, были вопросительно приоткрыты. – О, привет, Аглая! Очень рад, – немного растерянно, но удачно скрыв потрясение, с привычной вежливостью ответил Мика. – Далеко едем? – К счастью, да. Почти до границы с Калужской областью. Там какой-то дом в аварийном состоянии. – Здорово. Я мало спал сегодня. – Бурная ночка? – девушка снова обернулась. Ее глаза скрывали стильные солнцезащитные очки в тонкой серой оправе. Мика смутился и, слегка заикаясь, ответил: – Нет-нет, я работал. Работал почти до утра. – Отлично. Тогда отдохнем и развеемся. Я тоже почти не спала. – По тебе не скажешь, выглядишь очень свежо. Черт побери, неужели он только что отвесил ей комплимент? – Молодость! – весело пояснила она. Пришел водитель, предусмотрительно запасшийся шаурмой в дорогу, и поздоровался с корреспондентом и оператором, которых ему предстояло сегодня возить. – Вот адрес, – Аглая деловито протянула ему бумажку. – Как вас зовут? – Роман. – Ром, мы тоже голодные! Заскочим по дороге за бургерами? – Сделаем! – Водитель обрадовался общительной журналистке. – По пути будут отличные хот-доги, пойдет? – Супер! Миш, ты как? – Не откажусь. Спустя два с половиной часа их небольшая съемочная группа остановилась около ветхого трехэтажного строения. В процессе работы Мика оценил коммуникативные навыки Аглаи – ее способность с легкостью расположить к себе и разговорить любого собеседника. Зачастую героями сюжетов становились люди, попавшие в непростую ситуацию, озлобленные и обиженные на весь мир. Новая корреспондентка с легкостью убедила жильцов в своей непричастности к их бедам и объяснила свою посредническую функцию между жителями аварийного дома и коммунальными службами. Обрисовав все плюсы максимальной огласки, она легко и быстро записала исчерпывающее количество синхронов для сюжета. – А теперь стендап! – скомандовала она, самостоятельно выбрав удачное по освещению место на фоне полуразвалившегося дома. Солнце обжигало ее голые плечи и слепило глаза, поэтому Мика поторопился настроить камеру. Несмотря на медный оттенок волос, Аглая не была белокожей. Загар ложился быстро и ровно, практически на глазах, не оставляя красноватого оттенка. – Готово, – сказал он, поражаясь собственному внутреннему стремлению заботиться о ней. С одного дубля Аглая наговорила на камеру короткое резюме по снятому сюжету. При этом ее едва заметная улыбка явно была адресована не будущему телезрителю, а тому, кто находился по ту сторону камеры, то есть Мике. Взгляд ее был устремлен чуть выше дупла объектива. Мика попался на этот крючок и с трудом скрывал смущение. |