Книга Рискованное дело, страница 58 – Нора Робертс

Что-о?! — Миска с мороженым едва не выпала у Лиз из рук. — Джонас водил тебя в зоопарк?

Да, в прошлую субботу. Мы кормили обезьянок попкорном, но больше съели сами. — Вера хихикнула и зачерпнула полную ложку мороженого. — Он рассказывает всякие смешные истории. Я коленку поцарапала. — Вдруг вспомнив о своем приключении, Вера задрала штанину и показала отметину.

Ох, милая... — Ранка оказалась маленькой и уже затянулась, но Лиз все равно ее поцеловала. — Как же это получилось?

В зоопарке. Я бежала. В новых кроссовках я умею очень быстро бегать, но я споткнулась. Я не плакала.

Лиз спустила штанину.

Ты у меня умница.

Джонас не разозлился, не ругал меня. Он промокнул ссадину носовым платком. Крови было много. — Довольная собой, девочка улыбнулась. — Он сказал, что у меня красивые глаза — как у тебя.

Внезапно Лиз испугалась и ничего не смогла с собой поделать.

Вот как? А что еще он говорил?

Мы с ним говорили о Мексике и о Хьюстоне. Он спросил, где мне больше нравится.

Лиз положила руки на колени дочери. Вот что самое главное, поняла она. Только это и главное.

И что ты ему сказала?

Мне больше нравится там, где ты. — Вера выскребла со дна остатки мороженого. — Он сказал, что ему тоже больше нравится там, где ты. Он будет твоим бойфрендом?

Моим... кем? — Лиз с трудом сдержала смех. — Нет.

У мамы Чарлин есть бойфренд, но он не такой высокий, как Джонас. И в зоопарк ее не водит. Джонас сказал, может быть, когда-нибудь мы поедем в Филадельфию и увидим Колокол свободы. Как по-твоему, поедем?

Лиз отвернулась к раковине и стала мыть блюдо из-под мороженого.

Посмотрим, — проворчала она.

Слушай, кто-то идет. — Вера вскочила и пулей метнулась к двери. — Это Джонас! — Радостно крикнув, она выбежала на крыльцо и понеслась ему навстречу.

Вера! — Лиз выбежала из кухни на крыльцо и увидела, как Вера бросается Джонасу на руки. Смеясь, он подхватил ее, подбросил в воздух и снова поставил на землю — так естественно, как будто делал это всю жизнь. Лиз комкала в руках посудное полотенце.

Ты рано. — Довольная, Вера цеплялась за его руку. — А мы как раз о тебе говорили.

Правда? — Джонас взъерошил волосы Вере, но смотрел при этом на Лиз. — Странно, потому что я как раз думал о вас.

Мы хотим приготовить паэлью — дедушка ее очень любит. Будешь помогать?

Вера... — начала было Лиз.

Я с удовольствием, — перебил ее Джонас. — После того как поговорю с твоей мамой. — У подножия крыльца он присел на корточки, и его лицо оказалось на одном уровне с лицом Веры. — Мне очень нужно поговорить с твоей мамой наедине.

Вера скривила губы.

—Зачем?

—Хочу уговорить ее выйти за меня замуж.

Не обращая внимания на потрясенное лицо Лиз, он ждал, что скажет Вера. Девочка прищурилась и поджала губы.

—Она сказала, ты ей не бойфренд. Я спрашивала!

Он широко улыбнулся и придвинулся к девочке.

Мне надо ее уговорить, вот и все.

Бабушка говорит, никто ни в чем не может убедить маму. Она очень упрямая.

Я тоже, и я зарабатываю на жизнь тем, что постоянно кого-то убеждаю. Но, может, ты тоже потом замолвишь за меня словечко?

Вера задумалась, а потом просияла:

—Идет! Мама, можно мне к Роберто? Ты сказала, у них родились щенята.

Лиз расправила полотенце и тут же снова скомкала его.

—Иди, но ненадолго.

Джонас выпрямился и посмотрел Вере вслед. Она опрометью кинулась к дому напротив.

—Элизабет, дочка у тебя получилась замечательная.

—В основном это ее заслуга.

Обернувшись, он заметил, как напряглось ее лицо. Он не испытал недовольства. Но вспомнил, как она смотрела на дочь, раскрывая ей объятия в аэропорту. Ему ужасно захотелось снова увидеть на ее лице то выражение.

Может, впустишь меня в дом? — спросил он, поднимаясь на крыльцо. — Или поговорим прямо здесь?

Джонас, я не знаю, зачем ты вернулся, но...

Разумеется, ты прекрасно знаешь, зачем я вернулся. Ты же не дура.

Нам с тобой не о чем разговаривать.

Вот как? — Джонас одним прыжком преодолел разделяющее их расстояние. Лиз не убежала, хотя и приказала себе не поддаваться. Он привлек ее к себе, и она, не колеблясь ни секунды, прильнула губами к его губам. Мир вокруг снова обрел смысл. — Если не хочешь разговаривать, войдем в дом и займемся любовью, пока у тебя в голове не прояснится.

У меня в голове и так все прояснилось. — Лиз положила руки ему на плечи и начала отодвигаться.

Я люблю тебя.

Он почувствовал, как она вздрогнула, увидел вспышку радости в ее глазах, но все сразу прошло. Она отвернулась.

Джонас, это невозможно.

Ты не права. Все очень даже возможно — более того, все уже сделано. Самое главное, Лиз, я тебе нужен.

Ее глаза превратились в узкие щелочки.

Позволь мне самой решать, что мне нужно, а что нет!

Вот за что я тебя люблю, — просто сказал он, сразу выбив почву у нее из-под ног.

Джонас...

Неужели ты не скучала по мне? — Лиз собралась что-то ответить, но передумала. — Вижу, ты намерена воспользоваться пятой поправкой — отказываешься свидетельствовать против себя. — Джонас отошел от нее на шаг. — Неужели ты будешь уверять меня, что последние дни хорошо спала? Неужели ты не ворочалась в постели, вспоминая все, что между нами было? Неужели ты сейчас, глядя мне в глаза, посмеешь уверять, будто не влюблена в меня?

Лиз никогда не умела врать. Она отвернулась и не спеша повесила полотенце на перила.

—Джонас, я не имею права жить, полагаясь на чувства.

Отныне имеешь. Тебе понравился подарок, который привезла Вера?

Что? — Она в замешательстве повернулась к нему. — Да, конечно, понравился.

Вот и хорошо. Я тоже кое-что тебе привез. — Он достал из кармана коробочку. Лиз успела заметить, как сверкнул на солнце бриллиант. Ей захотелось спрятать руку за спину, но Джонас ее опередил и проворно надел кольцо ей на палец. — Ну вот, теперь все официально.

Не нужно было даже смотреть на кольцо, но она не сумела удержаться. Бриллиант был огранен в виде слезы; идеально прозрачный, он сверкал, как мечта.

Джонас, не глупи, — прошептала она, но снять кольцо не сумела себя заставить.

Ты выйдешь за меня замуж. — Он взял ее за плечи и прислонил к перилам. — Это не обсуждается. А что потом — выбирай. Возможностей у нас несколько. Я могу оставить практику и переселиться на Косумель. Ты будешь меня содержать.