Онлайн книга «Где бы ты ни был»
|
– А чего тянуть? До Рождества всего сто сорок пять покупательских дней. Где же твое рождественское настроение? – Вроде для него пока рановато, – сказал я, поднимая глаза к солнцу. – Ты не упарился в этом костюме? Он покачал белоснежной головой. – Нет. У меня индикулер. Работает от батарейки. – Он похлопал себя по животу. – Инди… что? – Индикулер. Персональный охладитель. Ты где был, дружище? Пару дней назад запустили сногсшибательную промоакцию. Институт, конечно. Продали на пятьдесят процентов больше ожидаемого. Вот это результат! – Институт? – ошеломленно переспросил я. Санта-Клаус окинул меня подозрительным взглядом. – Институт рекламы, разумеется. Каждый, кто хочет заниматься торговлей, обязан пройти у них учебный курс. Или неполный – на сколько хватит денег. Я тоже учился. Цены, конечно, заоблачные, но теперь продажи у меня взлетели на двести процентов. Ладно, ступай! Мне пора за работу. Я отошел на несколько шагов. Колокольчик вновь забренчал режущим слух звоном. «ДАЙ… ДАЙ… ДАЙ… ДАЙ… ДАЙ…» В котелок посыпались монеты. В моей голове мелькнула бредовая мысль: «Пропустил Четвертое июля, зато подоспел прямо к Рождеству». «НОЧЬ ТИХА…» – неслось из динамиков. «СНЕГ СВЕРКАЕТ НА АЛЛЕЕ…» «СДЕЛАЙ СПИСОК, ДВАЖДЫ ПРОВЕРЬ…» «ТРА-ЛЯ-ЛЯ-ЛЯ-ЛЯ…» Угрюмо жарило июльское солнце. Воздух превратился в горячий пар. Мимо торопливо прошел человек с большой, раскидистой елью, задев меня пушистой веткой. – Такси! – в отчаянии крикнул я. – Такси! По проезжей части мчались десятки автомобилей, уже занятые покупателями, доверху набитые пакетами и свертками. Я метался в суетливой толпе, потерянный в море обнаженных рук и ног. – Такси! Наконец одна из машин подкатила к обочине. Я прорвался к дверце, открыл и запрыгнул на заднее сиденье. С облегчением выдохнул. Мир сошел с ума, но дома меня ждала Джин и четыреста пятьдесят тысяч долларов. Назвав водителю адрес, усталый и обессиленный, я откинулся на спинку. Такси тронулось… «ССССЗЗ-З-З! ППП-П-П!» Я распахнул глаза. На экране в спинке водительского кресла заплясали цветные крапины, как пузырьки воды на раскаленной жирной сковородке. Шипение прекратилось, грянула музыка. «НЕ ПАРЬСЯ, ПАРЕНЬ!» – вступил хор. Я напрягся. «ПОБЕДИ ЖАРУ! ИНДИКУЛЕР! ОСТУДИСЬ!» Танцующие крапины превратились в медленно падающие снежинки. «ССССЗЗ-З-З! ППП-П-П!» «НЕ ПАРЬСЯ, ПОКУПАЙ!..» Я забарабанил по стеклянной перегородке. Шофер одной рукой сдвинул ее в сторону. – Что такое? – Выключите! – выпалил я. – Немедленно выключите! – Ты рехнулся? – Не знаю, – простонал я. – Выключите! – Не могу. Автоматика. У конторы договор. До тебя никто не жаловался. Что не так, а? Я задвинул перегородку у него перед носом, забился в угол сиденья, зажмурив глаза и прикрыв ладонями уши, как огромный, исторгнутый из утробы эмбрион… Такси замедлило ход. Я посмотрел в окно на шагающую по улице женщину, у нее были длинные стройные ноги и почти открытая спина. – Джин! – Я опять застучал по перегородке. – Выпустите меня! Такси остановилось. Водитель откинул крышку счетчика и прорычал: – Тринадцать сорок пять. Я кинул ему десятку и пятерку: – Сдачи не надо! – и выскочил из такси. – Джин! Женщина не обернулась. Ее ноги казались необычайно белыми на фоне фисташковых шорт в ярко-красную полоску. Она шагала по тротуару прямо, быстро, уверенно. Я торопливо семенил следом. Неужели обознался? Ведь Джин сейчас должна быть на работе. Но ошибки быть не могло. – Джин! Я перешел на бег. Она продолжала стремительно шагать. Приблизившись, я заметил туго завитые огненно-рыжие кудри. Меня снова охватили сомнения. Мы поравнялись. Это точно Джин, но что с ней случилось? Каменное, непроницаемое лицо, похожее на те, что я видел в метро. На меня она даже не взглянула. Из отверстий открытого топа, будто еще одна пара глаз, выглядывали крашеные ярко-оранжевые соски. – Ты почему меня не встретила? Ты получила космограмму? – Я шел рядом, озадаченный и встревоженный. – Джин! Она не отвечала. Может, оглохла? Я положил руку на оголенное плечо и слегка встряхнул. – Джин! Она не сбавляла шагу. Вскоре мы оказались у аптеки на углу. Джин открыла дверь и вошла. Ошеломленный происходящим, я последовал за ней. Джин присоединилась к длинной очереди, состоящей из одних только женщин, и ждала терпеливо, как корова, не шевелясь, если не считать подвижек в очереди. Женщины клали на прилавок по купюре. Работник брал деньги и вручал каждой по свертку. Наконец подошла очередь Джин. Она положила смятую в горячей ладони купюру, взяла сверток и обернулась. – Фрэнк! Ты откуда?! Она широко распахнула удивленные глаза. Мягкие, накрашенные оранжевой помадой губы приоткрылись. Выглядела она совсем не так, как я себе представлял. Но это была Джин, и она мне обрадовалась. – Джин! – Я нервно улыбнулся. – Я думал, с тобой что-то случилось. Ты так странно себя вела. Она засмеялась в ответ своим обычным смехом, свободным и звонким. Хоть это в ней не изменилось. Возможно, вообще ничего не изменилось, подумал я. Наверное, дело во мне. – Чепуха! – сказала она. – Что со мной могло случиться?.. О Фрэнк! Ты вернулся! Не обращая внимания на толпу вокруг, Джин обвила руками мою шею и прижалась губами к моим губам. Я отпрянул. – Не здесь. – Ты больше никогда не уедешь, – сказала Джин. – Никогда, – эхом повторил я, затем нахмурил брови и ткнул пальцем в сверток. – Что здесь? Что в нем такого важного? Почему ты и все эти женщины бежите сюда за какими-то свертками? Джин пожала плечами: – Да не знаю я. Наверное, что-то рекламировали. – И стала снимать обертку. – Зубная паста. Голос прозвучал разочарованно. – А ты не знала? – поразился я. – Ты не в курсе, что покупаешь? Джин взяла меня за руку и вытащила из аптеки. – Не стоит об этом. Тебя так долго не было. Все меняется. Расскажи, как ты жил в навигационном маяке в поясе астероидов. Расскажи все. И она повела меня в сторону нашего дома. – Это можно описать одним словом, – ответил я. – Скука. Каждые двадцать четыре часа я… |