Книга Посланник бури, страница 56 – Джей Си Сервантес

– Экран показывает две минуты до конца пути. Мы приближаемся.

Но наш бешеный полет прервали сине-красные огни и завывания полицейских сирен.

– Не останавливайся! – крикнула Брукс.

У нас оставалось совсем немного времени до закрытия ворот, и если нас задержат, мы никогда не попадем на вечеринку.

– Я не могу от них оторваться! – прокричал в ответ Хондо.

Из полицейских динамиков раздался громкий голос, принадлежащий, уверен, какому-нибудь толстому копу:

– НЕМЕДЛЕННО ПРИЖМИТЕСЬ К ОБОЧИНЕ И ОСТАНОВИТЕСЬ!

– Ну, и что будем делать, малыш? – спросил меня Хондо.

Я оглянулся. Копы висели у нас на хвосте. Черт! Глубоко вздохнув, я помолился всем святым и кто там еще нас слышал, а потом сказал:

– Жми на кнопку «Турбо»!

– Ты в своем уме? – заорала Брукс. – Джазз только думает, что починил ее!

– Мне и этого достаточно, – отозвался Хондо и вдруг рявкнул: – Адиос, сопляки!

Без малейшего колебания он ударил по красной кнопке.

Казалось, вся атмосфера планеты наполнилась огнем. Перед глазами вспыхнуло что-то белое, словно мы врезались в Млечный Путь. Воздух моментально стал ледяным, а земля исчезла из вида. Мои легкие обожгло холодом.

Внезапно СуперТурбо остановилась, и нас сбросило. Кувыркаясь, мы полетели вниз; единственной мыслью, стучавшей в моей голове, была мольба о приземлении на что-нибудь мягкое. К счастью, этим оказались густые заросли посередине пышной зеленой лужайки.

Пару секунд я полежал неподвижно, моргая и пытаясь унять шум в ушах.

– Брукс? Хондо?

Я уселся и посмотрел по сторонам.

Брукс сидела рядом, пытаясь отдышаться. В ее растрепанных волосах застряли мелкие ветки и листья. Хондо скрючился на траве, чертыхаясь и постанывая. Прямо перед нами высился розовый особняк с вывеской «Отель Беверли-Хиллз».

– Ребята, вы в порядке? – спросил я, с облегчением понимая, что ничего себе не сломал.

Хондо повезло меньше. Он прижимал левую руку к животу.

– Похоже, перелом. Или два.

Мы с Брукс вскочили.

– Потерпи минутку, – сказала она, тихонько дотронувшись до его руки. – «Очарование» сейчас все исправит.

Хондо приподнял одну бровь и попробовал улыбнуться, но вместо этого вновь скривился от боли.

– Ты имеешь в виду… ничего не может нам навредить, пока мы в этой одежде? – спросил я.

– Теоретически ты можешь умереть, – ответила Брукс. – Но пока этого не случилось, «очарование» будет исправлять любые несовершенства.

Она оказалась права, потому что в тот же самый момент пятна от травы на ее белом платье исчезли, а волосы снова собрались в изысканную прическу. Мы ждали, затаив дыхание. Хондо вдруг перестал кряхтеть и уставился на руку. Он потряс ее, сжал кулак, потыкал им воздух и рассмеялся.

– Кто-то обязательно должен запустить эту штуку в массовое производство!

Брукс радостно выдохнула.

– Вот поэтому «очарование» длится не дольше пары часов, и использовать его можно только один раз в году. Представь, что на что были бы готовы люди ради такой одежды, если бы ее эффект длился бесконечно.

Ага. Представлял.

Часть меня жалела, что я трачу такую ценность на тупоголовых близнецов. Если бы я подождал, то мог бы использовать ее, чтобы прикончить Ак-Пуука. Но тогда я бы не увиделся с единственными существующими богорожденными, а я до сих пор был убежден, что у них есть секрет, который мне поможет. Просто нужно узнать, что они сделали, чтобы победить Ак-Пуука. Затем я быстренько свалю в Старый Мир. Да уж, Хуракан будет впечатлен.

Мы двинулись к отелю мимо дорогих машин, выстроившихся в очередь к парковщику: здесь были две «Теслы», «Мазерати», «Феррари» и «Бентли». Хондо присвистнул.

– Так вот где живет другая половина!

Парковщик улыбнулся, когда мы проходили мимо; несколько гостей, выходя из машин, помахали, словно старые знакомые. Я помахал в ответ со смешанным чувством – было очень странно ощущать себя частью высшего общества.

Пройдя под полосатым балдахином по красной ковровой дорожке, мы вошли в лобби. Гости и служащие отеля кивали, приветственно махали, кто-то здоровался. Словно мы кинозвезды или что-то типа этого.

Лобби было отделано сверкающим белым мрамором. Идеальным мрамором. Массивные люстры свисали с потолка, который поддерживали четыре круглых блестящих колонны. И возможно, это прозвучит странно, но пахло там розовым. Розовыми цветами, розовым сахаром, розовыми ягодами.

Хондо огляделся, задрав голову.

– Ух ты. Номер тут, наверное, стоит офигиллиард баксов за ночь.

Брукс потащила нас через весь холл.

– Ты знаешь, куда нам идти? – спросил я.

Она остановилась затянуть один из золотистых ремешков на щиколотке.

– Джазз рассказал.

Мы подошли к двери, обозначающей выход на лестницу.

– Третий этаж, – сказала Брукс. – Быстрее.

Мы взлетели по лестнице (да, это доставило мне удовольствие) и остановились перед дверью с цифрой «З».

– Значит, Хуракан? – спросила Брукс.

Похоже, новость про моего отца не выходила у нее из головы.

Я кивнул.

– Знакома с ним?

Брукс хмыкнула.

– Шутишь? Он же… типа королевской крови. Ты же знаешь, он создатель и…

– Разрушитель, – закончил я.

Хондо толкнул меня плечом.

– Даже не пытайся уговорить меня называть тебя королем или каким-нибудь принцем. Мытье посуды никто не отменял.

Брукс указала на стену.

– Это здесь.

На стене виднелся знак, такой незаметный, что можно было пройти мимо, если не знать, что он там есть. Под словом «королевский» был иероглиф на языке майя:

– Что он означает? – спросил я.

– Небо, – ответила Брукс чуть дрогнувшим голосом.

– Королевское небо? – пробормотал я, подумав, что во всем этом явно сквозило чье-то болезненное самолюбие.

– Обсидиан, – произнесла она, протягивая руку. – Положи его сюда.

Она указала на нижнюю часть иероглифа.

Я вытащил магический камень из кармана.

– О чем говорил Джазз, упоминая, что близнецы тебе что-то сделали? И о каких играх шла речь?

– Помнишь, я говорила, что они обманщики?

Я кивнул.