Книга Трибьют, страница 97 – Нора Робертс

— О, у тебя тут есть диетическая кола, — Брайан достал банку из холодильника. — Верный признак того, что парень попался. Вчера я был у мамы. — Брайан вскрыл банку и сделал глоток. — К ее удивлению и радости, забрал не одну, а две коробки хлама, который она собирала для меня. Интересно, что я должен делать с детскими рисунками цветными карандашами — дом, большое желтое солнце и похожие на палочки человечки?

— Не знаю, но выбросить это ты не имеешь права. По словам моей матери, выкидывая детские вещи, которые они хранили, ты гневишь богов. — Форд взял себе банку колы. — У меня три коробки.

— Я не забуду, что обладанием этими сокровищами я обязан тебе. — Брайан извлек из кармана конверт и бросил на стол. — И поскольку вчера вечером я не наслаждался обществом женщины, то занялся разбором этого хлама и нашел вот что. Эту открытку дедушка отправил моей матери по случаю моего рождения. И кое-что на ней написал.

— Спасибо. Я твой должник.

— Можешь не сомневаться. Теперь я храню все свои школьные табели, с первого по последний класс. Дашь мне знать, если почерк совпадает. Я тоже в этом участвую.

— Так или иначе. — Форд взял открытку и посмотрел на уверенный почерк, которым было выведено имя Кэти.

— Я должен забрать Шанну. Отвезу ее в аэропорт. — Он присел на корточки и погладил Спока. — Скажи Силле, что завтра я пришлю пару человек, чтобы они закончили укладывать перегной, а сам смогу подъехать к новому дому, который она покупает, чтобы взглянуть на участок.

— Ладно. Я тебе это верну.

— Обязательно, — усмехнулся Брайан, глядя на открытку. — А то я буду переживать.

Форд пошел наверх, в спальню, где Силла снова собирала волосы в «хвост».

— Я готова, — сказала она ему. — Пока ты будешь одеваться, пойду еще раз проверю кое-что.

— Приходил Брайан.

— Он уже видел новый лом?

— Нет, посмотрит на следующей неделе. Он принес вот это, — Форд протянул ей открытку.

— Это… Ну да, конечно. Я не ожидала, что он так быстро что-нибудь найдет. Уф, — она прижала ладони к щекам. — Большая тайна может быть раскрыта. Я немного нервничаю.

— Хочешь, я сличу почерки, а потом просто скажу тебе.

— Кем ты меня считаешь? Размазней? — она опустила руки.

— Нет.

— Тогда давай займемся этим.

— Они у меня в кабинете.

Силла смотрела, как он снимает книгу с полки и кладет ее перед ней на стол.

— Я все думаю, почему она выбрала «Гэтсби». Богатая, блестящая жизнь, роскошь, затем скука, любовь, предательство, ужасная трагедия. Она была так несчастна. Недавно она опять мне снилась. Я тебе не рассказывала. Один из моих снов про нее и меня. «Лесная поляна». Они оба там похоронены. Я была там всего один раз. Ее могила буквально засыпана цветами. Так грустно было смотреть на нее. Все эти цветы, принесенные незнакомыми людьми, вянущие на солнце.

— Ты посадила для нее цветы здесь. И даже если они завянут, вместо них вырастут новые. И так из года в год.

— Мне хотелось бы думать, что это для нее важно. Моя личная дань памяти. — Она раскрыла книгу и извлекла из нее стопку писем. — Возьму вот это, — она вытащила из стопки одно письмо. — А ты открытку.

Форд достал открытку.

Поздравляю любимую невестку с рождением сына. Надеюсь, эти розы тебе понравились. Они лишь небольшой знак моей огромной гордости. Вместе с Брайаном Эндрю родилось новое поколение семьи Морроу.

С любовью, Дрю.

Силла положила письмо рядом с открыткой.

Дорогая. Любимая.

У меня нет слов, чтобы выразить мою печаль, мое сочувствие, мое горе. Мне хотелось бы обнять тебя, успокоить не только словами на бумаге. Знай, что всем сердцем я с тобой, что мои мысли только о тебе. Никакой матери не пожелаешь потерять ребенка, а потом еще публично переживать свое горе.

Я знаю, что ты безмерно любила Джонни. Если утешение возможно, ты должна найти его в том, что он чувствовал твою любовь каждый день своей короткой жизни.

Только твой.

— Разве это не судьба? Такое совпадение? — тихо произнесла Силла. — Я выбрала сообщение о смерти одного сына, чтобы сравнить его с сообщением о рождении другого? Это доброе письмо, — продолжала она. — Это два добрых письма, но, мне кажется, каких-то холодных, с тщательно подобранными словами. А ведь оба случая заслуживают нескольких страниц чувств и ласковых слов. Тон, стиль. Они могут быть написаны одним человеком.

— Почерк похож. Нет… не совсем. Взгляни на букву «с» на открытке. В начале слова — например, «сына» — она округлая. А в письме — «сочувствие», «сердцем» — обычный наклонный почерк.

— Но буква «т» очень похожа, и «у» тоже. И наклон. Очень похоже. Кроме того, их разделяет несколько лет.

— Буквы «м» и «и» выглядят одинаковыми, а «д» не очень похожи. — Форд понимал, что смотрит на письма глазами художника, но не знал, хорошо это или плохо. — Смотри, на открытке подпись. Некоторые люди пишут первую букву подписи не так, как в тексте. Не знаю, Силла.

— Результат неопределенный. Не думаю, что у тебя есть знакомый графолог.

— Можно найти, — он посмотрел ей в глаза. — Ты хочешь, чтобы мы пошли так далеко?

— Нет. Возможно. Не знаю. Черт. У меня нет ответа.

— Может быть, нам удастся получить образец почерка, относящийся к тому времени, когда были написаны письма. Попрошу Брайана.

— Давай пока отложим это, — Силла сложила письмо и сунула его обратно в конверт. — По крайней мере, одна вещь прояснилась. Это был не Хеннесси. Я забыла об этом письме, которое пришло после смерти Джонни. Даже если бы он был безумно влюблен в Дженет, он не мог написать его после аварии. Когда его собственный сын лежал в больнице.

— Ты права.

— Так что если бы у меня был список подозреваемых, его имя можно было бы смело вычеркивать. Давай закончим с этим. По крайней мере пока.

Форд закрыл книгу и поставил ее на полку. Потом повернулся к Силле и взял ее за руку.

— А что ты скажешь на предложение поехать и купить гриль?

— Скажу, что именно этого мне и хочется.

Он пошел одеваться, оставив открытку с монограммой на письменном столе. Он найдет графолога. Кого-нибудь за пределами Виргинии, кому имя Эндрю Морроу ни о чем не говорит. И выяснит, кто же был этот человек — любовник Дженет Харди.

Радость Силлы по поводу того, что пол из орехового дерева наконец прибыл, продержалась только до полудня, когда к ее рабочему месту рядом с амбаром подбежал плиточник.

— Привет, Стэн. Мы же договаривались на четверг. Разве… — она запнулась, увидев ярость в его глазах. — Эй, эй, что случилось?