Онлайн книга «Семейный детектив»
|
– «Его чувственные губы, квадратная челюсть, сумасшедшие кубики бицепсов, трицепсов и остальных мужских мышц просто сводили ее с ума». Он не удержался и хихикнул. Марьяна зло сказала: – И он тоже… Издевался. – Вам не очень дорога эта книга? Позволите ее потрепать? – попросил Савва. – Да хоть в окно кидайте. – Фыркнула она и добавила со значением: – При нем-то да – только читать. А теперь – другие возможности имеются. В реале. Более интересные. Савва ее реплику оставил без внимания. Перетряхнул книгу, заглянул под корешок, слегка надорвал обложку. Никакого тайника не обнаружил, но задора не утратил. Пробормотал: – Он, значит, себя элитой считал… Мужчина. Кормилец. А оказался полностью в вашей власти. Думаю, это тяжело. – Лучше спросите, каково мне было! Он отозвался с сочувствием: – Догадываюсь. Марьяна, скажите: что самое неприятное, когда за лежачим ухаживаешь? – Подгузник менять. – Поморщилась она. – А где вы хранили их? – Тут, в ящике. – Женщина показала на выдвижную часть книжного шкафа. Мебель дорогая, темного дерева. Савва, словно между делом, спросил: – Что раньше тут держали? – Ну, это мужнин был. Всякая мелочь. Карты игральные. Нарды. Бинокль. – Понятно. Он сел в инвалидное кресло, легко разобрался с управлением, подкатил к шкафу и спросил: – Технически ваш муж мог его выдвинуть? – Думаю, да. – Давайте вместе осмотрим, – позвал он. Выдвинули ящик, тщательно перебрали все оставшиеся подгузники, заглянули в проемы и щели. Пусто. – Все равно что на дне морском искать, – в отчаянии вздохнула Марьяна. – Не скажите. Он не спрятать хотел, а какое-то послание вам оставить. Символическое. Мы просто пока не можем понять, какое. – Естественно, вы не понимаете, – сказала она язвительно, – он, конечно, после инсульта с придурью стал, но не настолько тупой, чтобы ключ от сейфа в подгузники пихать. – Хорошо, – легко согласился Савва. – О чем ваш муж больше всего переживал, когда оказался заперт в комнате? – Что путешествовать больше не может, – вздохнула Марьяна. – Все мечтал: хоть куда-то, хоть как. Думали за границу выбраться, в безбарьерную среду, но тут ковид, как назло. – А когда путешествовали, сувениры из поездок привозили? – А то! В гостиной, целый шкаф. – В этой комнате ничего нет? – Фотки только. Во втором ящике. Она достала один из альбомов, пролистала, показала пустую страничку. – Отсюда и взял. Тут мы с Раулем были. – В ящике только альбомы? – Господи, да смотри сам! Сыщик, блин, доморощенный. Тычется – то туда, то сюда! – Могу уйти. – Куда ты пойдешь – если я даже за гроб заплатить не могу? Савва осторожно извлек альбомы. Просматривать не стал – разместил кипой на полу и спросил: – А что за шкатулка здесь? – Так. Разная дрянь. – Я открою? – Да пожалуйста. Похоронный агент снова уселся в инвалидное кресло, положил на колени древний, чуть ли не девятнадцатого века, ящичек с резной крышкой и извлек из него зеркальные солнечные очки – ветхие, все в царапинах. Марьяна прокомментировала: – Это его первые. Импортные. У спекулянтов покупал за какие-то бешеные советские деньги. Еще когда в институте учился. – Символы эпохи, значит, хранил… – Чего? – А это? – Савва взвесил в руках самодельный, потемневший от времени портсигар. – От деда его рухлядь. Тот, что ли, политзаключенным был, сам сделал в каком-то ГУЛАГе. Следом Савва извлек тоже старенький, исцарапанный стеклянный шар. Внутри – Эйфелева башня, елочка. Встряхнешь – белые хлопья кружатся, словно снежинки. Лицо Марьяны разгладилась: – Это я ему подарила. В первой нашей поездке. В Париж. Давно было, еще при динозаврах, в девяносто восьмом. Мы только поженились, а тут кризис, у мужа все сбережения в ГКО заморозились, бизнес подвис, но я все равно упросила, хоть в двух звездах. Он упрямился, но поехал. И весело получилось, хотя реально копейки считали. Вина дешевого купим, багет горячий. Пьем – и целуемся. А этот шарик дурацкий он на Монмартре увидел, все разглядывал, переворачивал, снег туда-сюда гонял – так понравилось ему. Но не купил: целых сто франков, дорого казалось. Но я в день отъезда пораньше встала, сгоняла, за свои карманные взяла и уже в самолете ему вручила. Довольный был! – А этот шарик разбирается? – подобрался Савва. – Только попробуй! – побагровела Марьяна. – Хватит уже мне тут все ломать! Но он резко дернул верхнюю часть, снежинки разлетелись по комнате, вдова вскрикнула… А на плиточный пол с громким звоном выпал ключ. – Боже! Тот самый! От сейфа! – завопила вдова. * * * Савва вернулся домой за полночь, но обе его девочки не спали. Леночка встретила в коридоре, лицо суровое. Металлическим голосом спросила: – Тебе сразу чемоданчик собрать? Или попробуешь оправдаться? – Не в чем мне оправдываться. Был на работе. Сложный клиент. Только что закончили. Она подошла поближе, повела носом, скривилась: – Антонио Бандерас! Electric seduction! Мускус и пачули. Боже, какая пошлость! – Я бы на твоем месте радовался. Не самый плохой запах, учитывая специфику моей работы. Лена приблизилась, встала на цыпочки, взяла его за подбородок и зловеще сказала: – Румяненький. Глаза масляные. Кто там у тебя скончался? – Муж. – Ясно. Клиентка, значит, вдова. Как в анекдоте: время проводил медленно и печально? – Фу, Лена! Дочка тоже выскочила в коридор, увидела отца в костюме, при черном галстуке, и начала ржать: – Ой, пап, ты самый элегантный в мире похоронный агент. И лицо у тебя впервые – как у успешного человека. Она покосилась на мать и злорадно добавила: – Зря ты его тиранишь. Он сам от тебя уйдет. Злыдня. – Что вы опять не поделили? – вздохнул Савва. – По химии двойку принесла, – умирающим голосом доложила жена. – И еще смеет пять тысяч у меня клянчить! – Зачем тебе деньги? – обернулся он к дочери. – На кофточку! Со стразиками! |