Книга Таль: Невозможное возможно, страница 25 – Наталья Анатольевна Егорова

— То есть завтра боль вернется? — Напугалась я.

— Немного. Но не так сильно как было, когда ты очнулась. Повреждения не особо глубокие и главное ни обо что не стукаться и не делать резких движений, чтобы корочка не треснула. К тому же если мазать каждый час этим зельем выздоровление будет идти быстрее.

— Я буду мазать! — Поспешила заверить доктора и сосредоточилась на процессе.

— Таль, все будет нормально, — улыбнулся Алан. — Кайден регенерацию сразу наложил, еще на полигоне, и принес тебя быстро, так что заживать хорошо будет. Если ты не против, я домой пойду.

— Идите, — неуверенно подтвердила я, хотя очень хотела, чтобы он остался.

— Ладно, с тобой все ясно, — вздохнул Алан. — Переживу как-нибудь еще одну ночевку здесь.

И мне стало стыдно. Ничего смертельного со мной уже не происходило, даже рука не болела, а он, судя по последней фразе, уже не первый день дома не был.

— Нет-нет, Вы идите, а я тут пока учебники почитаю, руку помажу. Вы мне только запас мази оставьте, пожалуйста.

— Ты молодец, — погладил меня по волосам доктор. — И успокаиваешься быстро и о других переживаешь больше чем о себе.

— Не скажите. Это просто Вы меня успокоили, а то я за руку сильно боялась. Вечно у меня с Кайденом неприятности.

— И на него управа найдется. Теперь уж он точно выговором не отделается, — нахмурился Алан. — Ладно, я пойду. Вещи как всегда в тумбочке. Рукой вообще ничего не делать, даже книжку не придерживать — то, что ты не чувствуешь боли, не значит, что она уже зажила.

Я клятвенно заверила, что все поняла и полезла в тумбочку за книгами. О письменных уроках не могло быть и речи — одной рукой даже учебник доставать и потом держать оказалось очень неудобно. Каждый раз, когда нужно было перевернуть страницу, книгу приходилось класть, прижимая здоровым локтем. Так и тянуло использовать для этого правую руку, но я хорошо помнила предупреждение доктора и не позволяла себе расслабиться.

Меня хватило на три часа такого чтения, после чего я начала клевать носом прямо в сидячем положении. Кое-как дождавшись времени следующего намазывания, еще раз обработала ожог и улеглась спать.

Когда проснулась за окном было совсем светло и даже солнечно, а сидящий рядом с кроватью на стуле доктор обрабатывал мою руку.

— Как спалось? — Поинтересовался он, отставляя чашку с мазью и закидывая ногу на ногу. Я сладко зевнула и потянулась всем телом. — Ответ ясен. Очень осторожно попробуй пошевелить пальцами.

Я удивленно посмотрела на Алана, но все же послушалась, и пальцы чуть двинулись.

— Здорово! — Обрадовалась я и уже собралась попробовать их согнуть, но доктор успел меня остановить:

— Стоп-стоп-стоп! Не так резво. Примерно через час спадет обезболивание, тогда сможешь пробовать. Боль — это ведь не только неприятные ощущения, это индикатор опасности.

Сейчас уже шел первый урок. Я умылась, попила с доктором отвар, еще раз попробовала разобраться с четырнадцатой главой по теории магии и поняла, что мне тут скучно. А еще я хотела посмотреть в глаза Кайдену и дать ему по зубам здоровой рукой. «Не хотел он», «Так получилось». А сегодня как раз после обеда теория магии была. Стукнуть конечно не решусь, но хоть гадость какую-нибудь скажу, главное заранее придумать.

— Доктор Алан, можно я на уроки пойду?

— Может не стоит? Не то чтобы тебе постоянное лечение требовалось, но здесь меньше шансов за что-то рукой задеть. Заклинание ведь уже спадает?

— Не знаю.

Он подошел и легонько постучал по корочке на предплечье черенком ложки.

— Ай! — Возмутилась я, попытавшись отобрать руку. Было не то чтобы больно, но чувствительно.

— Совсем уже спало, — сделал вывод доктор, возвращая ложку на стол. — Все еще хочешь уйти?

— Да.

В этот момент в лазарет принесли старшекурсника с неестественно вывернутой стопой. Доктор мгновенно забыл о моем существовании и принялся за этого пациента. Чтобы не мешать ему ушла на свою койку, но занавеску задергивать не стала. Через некоторое время до меня донесся крайне недовольный голос Алана, и я выглянула посмотреть, кто явился причиной этого. Возле доктора стояла и горько плакала, баюкая у груди левую руку, девушка лет пятнадцати.

— Некогда мне сейчас тобой заниматься, сама намажешь. Руку уже обезболили, мазь на столе, что еще ты от меня хочешь? — Возмутился доктор, порываясь уйти в сторону единственной задернутой занавеской кровати.

— Но я же не могу сама. Оно же… Я даже смотреть на него не могу. Я в обморок упаду! — Схватила нервная особа Алана за рукав.

— Доктор, я могу чем-то помочь?

Алан обернулся ко мне и кивнул.

— Спрячь руку за спину и иди эту неженку намажь. И не забудь себе потом рану обработать — время уже подходит. Только не при ней.

— Хорошо. Я Вас поняла.

Девушка наконец-то отцепилась от врача, удовлетворившись тем, что к ней кого-то приставили. Мы сели за стол и она, жалобно всхлипнув явно напоказ, положила передо мной руку с длинным воспаленным следом шириной в пару сантиметров и несколькими небольшими вокруг.

— Видишь? — Пожаловалась она.

— Вижу, — не впечатлилась я, опуская кончики пальцев здоровой руки в мазь, а травмированную спрятав под столом. — Что с тобой случилось?

— Зелье из колбы выплеснулось. Она у меня прямо из руки выскользнула. — Девушка замолкла и обиженно добавила, — почему ты улыбаешься?

— Извини, это мне просто вспомнилось кое-что. — А ведь несколько месяцев назад я сидела на том же месте, что и она, а Кайден прятал от меня под столом руки. Кайден. Я тяжело вздохнула, выныривая из собственных воспоминаний.

— Пойду полежу, что-то мне нехорошо, — сообщила девушка когда я закончила обрабатывать ей ожог, и направилась к одной из кроватей с незадернутой занавеской.

Я пожала плечами и, когда она отгородилась тканью, вынула свою правую руку из-под стола. Ожог практически не болел, зато начинал чесаться. Несмотря на то, что лекарство я наносила тонким слоем, к концу процедуры чашка была почти пуста.

— Где вторая? — Поинтересовался подошедший доктор. Я кивнула в сторону занятой девушкой кровати. — Вот еще! С такой мелочью нечего здесь прохлаждаться. Ты на уроки все-таки пойдешь или передумала?

— Если можно, пойду.

— Тогда переодевайся, сейчас тебе мазь с собой выдам. Между уроками будешь обрабатывать и вечером каждый час.

Усмехнувшись, я вслух пришла к выводу, что вряд ли смогу сделать это сама, и на полный недоумения взгляд доктора пояснила:

— Марек. Ему же вечно что-то такое потрогать хочется, а уж намазать…

— Помню, как же, шебутной такой мальчишка и очень любопытный. У вас еще девочка была, которая в медики собирается. Ей тоже дай помазать — полезно будет.