Книга Не кусайтесь, господин ректор!, страница 61 – Александра Чиликина

Отправили меня в самом деле прямиком в ловушку.

Плотная каменная стена сначала отъехала при моем приближении, а потом, когда я прошла, снова встала на место, да так намертво, что я сразу почувствовала, что вот тут-то меня и замуруют.

Темнота, ставшая кромешной после того, как стена закрылась, не позволяла вдоволь рассмотреть пространство комнаты, куда меня загнали, но чуткое в темноте змеиное зрение все же выхватило отдельные силуэты камина и пары кресел.

О, кажется, со мной все-таки поговорят.

— Что за странный демарш? — раздался голос от противоположной стены. — Тем более от существа, которое всего лишь пару дней назад так феерично от нас сбежало. Вы непоследовательны, ваше высочество.

— Увы, — беспечно развожу руками, — я такааая непостоянная.

В комнате резко загорается свет.

— Присаживайтесь, — незнакомая статная змея в бархатном красном платье вежливо указывает мне на одно из кресел.

— Вас я еще не видела, — придерживаюсь своей любимой тактики говорить всё, что думаю, параллельно усаживаясь в предложенное мягкое великолепие. Кажется, я знаю, в чем ловушка — отсюда просто не захочется вставать.

— Зато я видела вас, леди Шэрон. Или теперь вы предпочитаете называть себя Астрой?

— Тут скорее вопрос, как предпочитают называть меня другие. Не мне же язык в трубочку сворачивать.

— Тогда позвольте называть вас Шэрон. Так, я думаю, будет комфортнее.

— Позволяю, — сладко зеваю. Все-таки сон — это бесценно, как я могла добровольно себя его лишить?

— Вы удивительно расслаблены. — Подмечает змея. — Неужели вы все же решили устроить нам такую странную ловушку?

— Нет, — светски улыбаюсь, — я решила с вами поговорить. У моей семьи попросту не могли не возникнуть вопросы к вашей деятельности, согласитесь.

— То есть вы здесь представляете свою семью?

— Я здесь представляю мягкую кровать и сладкий сон, но можете считать и так.

— Не лги, девочка, — улыбка змеи внезапно сменяется на презрительно-снисходительную, — знай твоя семья о происходящем, ты бы никогда здесь не оказалась, да и разговор мы бы начали не так.

— Ну да, разговор мы бы даже не начали, сразу бы приступили к стадии «где трупы будем закапывать?».

— Значит, ты здесь одна.

— Получается, что так, — пожимаю плечами.

На лице змеюки отражается сомнение.

Обожаю психику разумных существ: чем меньше ты убеждаешь кого-то в его неправоте, тем больше тебе начинают верить. Вот и сейчас змея была полностью уверена в моем одиночестве, но после моей реплики всерьез засомневалась.

— Так что же ты хочешь узнать, Аршадаш? — спрашивает с тихим шипением.

— В целом, особых вопросов у меня к вам нет, — мило улыбаюсь, — ваши цели мне вполне понятны: вы устали быть чужими и среди змей, и среди других рас. А так как красные всегда решают проблемы радикально, вместо того, чтобы вживаться в этот мир, вы решили переделать его под себя. Что же тут непонятного?

— Как у тебя всё просто, Аршадаш, — змеюка уязвленно усмехнулась, — мы — враги, желающие разрушить мир, а вы как всегда герои, благородно его спасающие.

— Мы правящий род, нам положено быть героями, — беспомощно развожу руками, — если не в реальности, то в истории точно.

— Так что же ты от нас хочешь? — змее я явно не нравилась, но заставить себя исправить положение было слишком трудно. Проблема заключалась в том, что и змея категорически не нравилась мне.

— Как бы наивно это ни звучало, — иронично тяну, — но образумить вас. И договориться.

Змея вопреки ожиданиям смеяться надо мной сразу не стала, лишь улыбнулась скептично и в то же время понимающе.

— Ты истинная дочь своей фамилии, — произносит негромко, — всё что угодно, лишь бы не война, да?

— Мы в патовом положении, — снова развожу руками, — воевать со своей бывшей охраной нам не с руки, согласись. Но и вам с нами связываться не слишком то выгодно. В конечном итоге выиграем всё равно мы.

— А разве мы намерены воевать с вами? — змеюка снова усмехается. — Заметь, мы не касались вас и пальцем, пока ты сама не влезла к нам, нарушив клятву, данную твоими предками при признании нас независимой частью змеиного общества.

— Я была у вас как сопровождающее лицо, — пожимаю плечами, лукаво улыбаясь. — Но и вы после моего похищения тоже нарушили все мыслимые и немыслимые договоренности. Впрочем, я вполне понимаю, зачем вы это делали. Но исполнение… топорно.

— Мы не были готовы к встрече с тобой, увы, — змея делано покаянно опускает голову, — ты оказалась несколько… иной. Далекой от наших представлений.

— Плохо же вы собирали информацию, — иронично пеняю.

— Отчего же, наоборот, хорошо. Но ты ведь не склонна оправдывать ожидания окружающих, верно?

Это точно.

— Вы, впрочем, тоже меня изрядно удивили, — признаю, — после того, как я обо всем узнала, после того, как получила полное право объявить вам войну, вместо того чтобы затаиться, как я и ожидала, вы продолжили убивать. И кого? Дедушку моего жениха. Зачем?

— Всё же считаешь его своим женихом? — змея насмешливо прищурилась.

— Зачем? — не даю сбить себя с мысли.

Глаза моей собеседницы внезапно сверкают обжигающим холодом.

— Показать тебе, что мы не намерены останавливаться. Хочешь сообщить обо всем своей семье? Сообщай. Гарантирую, что лично перережу большую часть твоих драгоценных родственничков, прежде, чем они заберут меня с собой в могилу. Или… отойди, Аршадаш. Дай нам самим разобраться с теми, кто незаслуженно считает себя лучше нас. Кто столетиями притеснял наш род. Кто давно заслужил своей кары.

— Нда, смена вида деятельности с боевых искусств на заключение нерушимых браков явно не пошла на пользу вашей кровожадной психике, — криво усмехаюсь, вглядываясь в блестящие бешенством глаза. — И стоило ли оно того? — спрашиваю тихо.

И вопрос я задавала скорее себе, чем ей.

Стоило ли оно того, дорогие предки?

Существование змеиного королевства само по себе парадокс, и чем больше многочисленные историки и социологи узнают нашу расу, тем больше задаются вопросом, как вообще возможно какое-либо государство у таких непостоянных, взбалмошных, безответственных по своей природе тварей. Тварей-индивидуалистов, большая часть которых не способна подчиняться правилам и жить в социуме.

Тот факт, что мы до сих пор не вымерли, и даже имеем некое подобие экономики уже поражает тех, кто хоть немного понимает в основах государственного устройства.

Но мы не идеальны. Мало того, что разделенные по подвидам змеи почти неуправляемы, так еще и стабильность — основа благополучия любого общества — нашему королевству недоступна, так как змеи в принципе не склонны к стабильности, особенно если она подразумевает под собой проявление силы воли, необходимой для работы и заработка. В итоге немалая часть нашего населения попросту голодает, а примерно половина находится на пороге бедности.