Книга Камни последней стены, страница 71 – Чингиз Абдуллаев

Дронго убрал аппарат. Лариса смотрела на него, ничего не понимая.

— Это Дамме? — спросила она. — Значит, это он информатор Барлаха?

— Конечно, нет, — улыбнулся Дронго, — на самом деле все настолько ясно, что остается лишь уточнить некоторые детали. Просто я немного устал. Я вывел странный парадокс. Чем больше живешь, тем меньше тебе нравятся представители человеческой породы. Может, лучше всего переехать куда-нибудь в горы и стать отшельником? Как ты полагаешь?

— Не получится, — усмехнулась женщина, — ничего не получится. Тебе нравится общаться с людьми, нравятся эти двуногие. Они тебе интересны.

— Может быть, — согласился Дронго, — но иногда встречаются уж явные мерзавцы. Причем количество одинаково — и среди мужчин, и среди женщин.

— И каких ты встречал больше? — поинтересовалась она. — Хороших или плохих?

Он задумался. Потом ответил.

— Нет. Такое деление не совсем верно. Люди не бывают плохими и хорошими. Они делятся на сильных и слабых. Только сильные не по Ницше. Я встречал очень незаметных, внешне ничем не примечательных людей, которые могли противостоять соблазнам. И очень преуспевающих, сильных, суперменов, которые не могли устоять перед соблазнами.

В этот момент зазвонил его телефон. Он достал аппарат.

— Слушаю, — сказал Дронго.

— Ты был прав, — услышал он голос Гурвича. — Не знаю, откуда ты выкопал этого Дамме, но ты был прав. В составе группы Гайслера был Эрих Дамме. Но они уже вернулись в Германию. Конечно, без Гайслера, которого мы ищем, но все еще не можем найти.

— Спасибо, — поблагодарил Дронго, — ты мне очень помог.

— И ты, конечно, не хочешь мне ничего объяснить?

— Ты будешь первым, кто обо всем узнает. Но, вообще-то, ты бессовестный. Мне было нетрудно позвонить в отель и самому узнать, проживал ли там Дамме. Для этого не нужен такой специалист, как ты.

— Вот в следующий раз будешь звонить в отель сам и говорить на иврите.

— Между прочим, я знаю русский, — напомнил Дронго, — а в вашей стране на этом языке говорят во многих отелях. Тем более на английском.

— В жизни больше не стану тебе помогать, — рассмеялся Павел и бросил трубку.

— Узнал что-нибудь новое? — поинтересовалась Лариса.

— Нет. Только получил подтверждение своим наблюдениям. Думаю, что уже все практически ясно. Но теперь нам важно поговорить с этим «знатоком женских душ». Я надеюсь, Гуго не откажется со мной встретиться.

— Ты, наверно, знаешь, что делаешь, — сказала она, — но учти, что в нашем распоряжении только сутки.

Через три с половиной часа они были в Берлине. По предложению Дронго они направились в восточную часть города и, взяв такси, поехали к дому Гуго. Сотрудники МОССАДа сошли на вокзале и они их больше не видели.

На этот раз у дома Гуго стояли уже двое мужчин, заросших, в грязных куртках. Один был, очевидно, пакистанец, второй — темнокожий африканец. Оба посмотрели на Дронго и Ларису мутными глазами, когда те вошли в дом. Повторилась та же процедура. Только на этот раз все говорили, что Гуго занят. Наконец они вышли к комнате Гуго и еще в коридоре услышали громкие голоса. Когда они уже были у двери, раздался выстрел. Дронго рванул дверь.

Гуго сидел в своем кресле, сжимая в руках телефонный аппарат. На его лбу зияла рана. Очевидно, убийца стрелял в упор. Дронго побежал в другой конец комнаты, открыл дверь и увидел убегающего человека.

— Увидимся в отеле! — закричал Дронго Ларисе. — Уходи!

— Я с тобой, — возразила женщина.

Кто-то бежал вниз по лестнице. Когда они оказались у него над головой, неизвестный поднял пистолет и дважды выстрелил.

— Осторожней, — Дронго прижал женщину к себе. — Нужно носить с собой оружие, — прошипел он, — здесь еще много неучтенных пистолетов.

Раздался еще один выстрел. Убегавший был среднего роста, в темной куртке и в кепке.

— Сволочь! — Дронго бросился вслед за убийцей. Наверху уже поднялся шум. Какая-то женщина кричала на весь дом, что они убили Гуго. Отовсюду раздавались голоса.

— Проклятье, — прошептал Дронго, — они могут нам помешать. Быстрее за этим типом. Надеюсь, мы успеем его догнать.

— Он вооружен! — крикнула Лариса.

— Я тоже, — отмахнулся Дронго.

— Кто это? Менарт или Гайслер?

— Это не они, — ответил Дронго, и в этот момент убийца выстрелил еще раз. Пуля просвистела у них над головой.

— Пять, — подсчитал Дронго, — он уже выстрелил пять раз. Значит, у него осталось только три патрона. Если, конечно, нет запасной обоймы.

Он увидел, что убийца, выскочив из дома, побежал не на улицу, где уже стояли несколько человек, услышавших о смерти Гуго, а к другому дому, и забрался на старую пожарную лестницу. Очевидно, он решил уйти по крышам.

— Нужно дождаться полиции, — сказала Лариса. — Это очень опасно. Нельзя так рисковать.

— Он уйдет, — сказал Дронго, — и мы его не найдем. А мне очень хотелось бы с ним поговорить.

— Тогда мне придется лезть за тобой на крышу. Между прочим, моя узкая юбка не приспособлена к таким кульбитам.

— Мне всегда нравились женщины в брюках, — отозвался Дронго, залезая на пожарную лестницу.

Поднимаясь по лестнице, убийца держал в руках пистолет. Увидев, что его преследователи не отстают, он, не прицеливаясь, еще дважды выстрелил. И, конечно, промахнулся.

— У него остался последний патрон! — крикнула Лариса. Неизвестный взобрался на крышу и побежал в сторону другого здания. Он уже стоял на краю крыши и хотел прыгнуть, когда появились Дронго и Лариса. Убийца выстрелил в них еще раз и, обнаружив, что у него кончились патроны, бросил в них пистолет. А потом, разбежавшись, прыгнул на крышу другого дома и побежал дальше.

Дронго подобрал пустой пистолет и прыгнул за ним. Женщина оценила расстояние, отделяющее одну крышу от другой.

— Эта юбка, — в отчаянии прошептала она и вдруг, резким движением дернув замок, сбросила юбку, которая упала к ее ногам, и осталась в одних колготках. Схватив юбку, она разбежалась и прыгнула на другую крышу.

— Мне остается только родить в твоем присутствии, — заметила она, надевая юбку. — В каком виде ты меня только не видел: и голой, и в колготках.

— Я ужасно возбудился, — махнул рукой Дронго. — Может, нам заняться любовью прямо на крыше? Как в плохом детективе. Быстрее, мы можем его упустить!