Книга Корона из жемчуга и кораллов, страница 23 – Мара Резерфорд

– Я совсем тебя не знаю.

Отец взял меня за руку и вывел на балкон.

– Расскажи мне правду, Нора, – произнес он, когда убедился, что шум волн сможет заглушить его слова, чтобы мама, со своим острым слухом, не смогла ничего услышать. – Это произошло случайно или Зейди сделала это с собой, чтобы остаться и выйти замуж за Сэми? Я знаю, что она любит его, и я также видел, как он смотрит на нее. Просила ли она тебя помочь ей?

В моем животе словно якорь провернулся. Неужели все это было настолько очевидно?

– Это был несчастный случай.

Глаза отца были темно-карими, темнее моих, почти черными. Его волосы колыхал ветер, обнажая легкую залысину, которая придавала ему благородный, мудрый вид.

– Правду, Нора.

– Это был несчастный случай, – медленно повторила я. А внутри, в горле, правда рвалась наружу и пронзительно кричала, требуя своего высвобождения.

Я проглотила ее.

– Ладно. Тогда посмотрим, что решат старейшины. Скорее всего, вместо Зейди отправят Элис или какую-нибудь другую девушку. – Отец вздохнул. – И я не знаю, примет ли Сэми ее такой.

Да помогут мне боги, теперь мне придется отстаивать все, чего мы с Зейди хотели добиться.

– Примет. Он любит ее.

– Тем не менее его родители могут этого не позволить. – Он откашлялся. – Особенно теперь, когда все поселение осведомлено о том, что вы с Сэми поженитесь в солнцестояние. Нам стоит благодарить за это вашу маму.

У меня отвисла челюсть.

– Что? Нет! Я не могу выйти замуж за Сэми сейчас. Это уничтожит Зейди.

Он снова откашлялся, отворачиваясь как раз в тот момент, когда я заметила в его глазах блеск слез. Раньше я никогда не видела, чтобы мой папа плакал.

Я подошла и стала рядом с ним у перил балкона, но не смотрела на него. Я боялась, что ему станет стыдно и что на моем лице он прочтет то же чувство стыда.

– Если Сэми не женится на Зейди, что с ней станет?

– Полагаю, это зависит от степени полученных увечий.

Я тихонько всхлипнула.

– Мне страшно, отец.

Он притянул меня к себе, обнял и стал поглаживать по голове, как в детстве, до того несчастного случая.

– Как и мне, Нора. Как и мне.

Через несколько часов старейшины позвали маму и отца в молельный дом. Я осталась дома, чтобы присматривать за Зейди, которая спала, но, по крайней мере, она была в сознании. Она до сих пор не поговорила со мной, но во сне она сжимала мою руку. Меня одолевало желание снять с нее повязки и посмотреть, насколько были серьезны раны, но я боялась помешать процессу заживления. Немея сказала, что прибудет позднее, вечером, чтобы сделать перевязку и нанести целебную мазь. Во всяком случае, небольшие шрамы на животе уже начали заживать.

Моя сестра обязательно поправится. Она должна.

Как только Зейди открыла глаза, я сразу принесла ей попить свежей воды.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я. – Ты можешь сейчас разговаривать?

Она кивнула.

– Да, я могу говорить.

Я стиснула ее ладонь.

– Ты ведь не злишься на меня, правда? Мне невыносима одна только мысль о том, что ты в этом винишь меня.

Она потрясла головой, ее лицо побледнело так, как никогда прежде.

– Нора, разумеется, я не обвиняю тебя. Это сделала я.

– Ты жалеешь об этом?

Она попыталась сесть прямее, а затем обессилено рухнула на подушки.

– Я буду жалеть об этом, только если Сэми выберет себе другую невесту.

Я занервничала, вспоминая слова отца, которые он сказал мне. Если они попытаются сейчас заставить меня выйти замуж за Сэми, я откажусь.

– Нора? – Сэми отодвинул нашу занавеску, как будто прочитал мои мысли.

Зейди вдруг нашла в себе силы сесть и поправила свою тунику.

– Что ты здесь делаешь?

– Я пришел убедиться, что ты в порядке, глупенькая. – Он сел рядом с ней с другой стороны и взял за свободную руку. – Как ты?

– Немного лучше. Боль сильная, но, когда ты рядом, мне легче.

Я непроизвольно опустила взгляд. Каким-то образом за последние несколько месяцев я отошла с позиции самого важного человека в жизни Зейди на второй план.

Он приблизился к ней и легко поцеловал в лоб.

– Мы поженимся, как только ты наберешься сил.

Зейди просияла.

– Твои родители согласились?

– Я еще не разговаривал с ними. – Он шумно сглотнул, явно нервничая. – Сейчас с ними беседуют старейшины.

– Значит, я точно не уезжаю?

– Я не знаю. Мне пришлось выйти из комнаты. Но я слышал слова старейшины Немеи о том, что ты можешь не пережить путешествие, и это станет… – Он умолк. Я никогда не видела, чтобы ему было так неловко.

– Чем? – спросила Зейди.

Сэми вздохнул.

– Позором для нашего народа – отправить девушку с такими ужасными шрамами.

От этих слов ее глаза наполнились слезами, но ей удалось улыбнуться.

– Теперь все это не имеет никакого значения, пока я могу быть с тобой.

Возможно, для Зейди я опустилась на второе место, но она только что потеряла большее: статус красивейшей девушки Варинии, который она удерживала на протяжении семнадцати лет, сменился на позор и унижение. Я помолилась Талосу, чтобы у родителей Сэми хватило доброты благословить их брак. В конце концов, травмы никак не повлияют на ее возможность быть ему женой. Пока они не беспокоят Сэми, почему это должно волновать кого-то еще?

Мы с Сэми встали при звуке донесшегося снизу голоса отца. Он взобрался по веревочной лестнице и потом помог подняться маме. Ее изможденное лицо было непроницаемым. Спустя мгновение старейшина подала свою узловатую руку отцу, который легко, как пушинку, поднял Немею.

– Что происходит? – поинтересовалась я. Сэми продолжал держать Зейди за руку.

Старейшина Немея ответила за всех:

– Мне очень жаль, но боюсь, что у нас нет выбора. Зейди должна отправиться в Иларию, даже если это погубит ее.

– Нет! – раздался вопль Зейди среди нашего ошеломленного молчания.

Мы с Сэми встретились взглядами. И без всяких слов в его карих глазах я прочла правду: он любил Зейди так же сильно, как и она его. Если она уедет, никто из них никогда уже не оправится.

Помоги нам, молил он.

Поэтому я ответила единственно возможным способом.

– Нет, – эхом отозвалась я, мой голос звучал намного тверже, чем мне показалось. – Отправьте вместо нее меня.