Книга Эфиррия, страница 2 – Василина Лебедева

Десяток томительных минут и наконец, она у особняка рода Аладун. Выпорхнула пташкой из салона, взлетела по ступенькам крыльца и, распахнув тяжёлую створку двери, натолкнулась на дворецкого.

— Трея Эвелин, — склонил голову пожилой мужчина. Услужливо, но девушка успела заметить в его глазах икорку злорадства. — Вас ожидают.

— Кто? — Эвелина, торопливо пересекая широкий, ярко освещённый холл, затормозила и резко обернулась.

— Трэл Кристэн и…

— Вернулся? — выдохнула девушка, прижимая ладонь к груди. — Но должен был…

— … и трэя Бенедикта, — продолжил дворецкий с маской равнодушия, словно его и не прерывали.

— Она здесь? Уже? — поморщилась, услышав завершение от мужчины:

— … в малой гостиной.

«Да чтоб её горлузы сожрали!» — Эвелина мысленно выругалась. Сделала шаг и оглянулась на застывшего невозмутимым истуканом дворецкого:

— Позовите Кэри в мои покои! — распорядившись, бегом бросилась к лестнице.

Девушка влетела в свою комнату маленьким торнадо. Шипя ругательства и обрушивая кары на голову свекрови, метнулась в купальню, где принялась расшнуровывать корсет.

— Трэя, вы здесь? — донёсся голос камеристки.

— Кэри, сюда, — облегчённо позвала Эвелина и поторопила: — Заходи, помогай!

В четыре руки дело пошло быстрее. Эвелина скинула платье, нижнюю рубашку и подлетела к раковине, открывая кран. При этом девушки не замолкали ни на минуту, обмениваясь новостями:

— Когда Кристэн приехал? Как давно?

— Как раз полдень часы пробили, — докладывала Кэри, помогая хозяйке приводить себя в порядок: — Сначала направился в свои комнаты, вызвав камердинера.

— А мать его? Когда она явилась?

— Так можно сказать сразу же после возращения хозяина.

— Как? Как она узнаёт, что Кристэн вернулся? И вот каждый раз — явится и охает, вздыхает, выспрашивая о его поездках. Ну, должна же понимать, что мы хотим уединиться! Я даже обнять его не могу, поцеловать! Сидит старая клуша и кривится, словно запрещённое что-то делаем, — с досадой высказывалась Эвелина, умываясь и яростно растирая пушистым полотенцем лицо.

— Правду говорите, — поддакивала Кэри, торопливо семеня за хозяйкой в спальню, а затем в сторону гардеробной. — Никакого такта и понимания! Да и куда ей? Наверняка уж позабыла что значит — мужа после разлуки встречать. Как будто овдовела она ещё при яроле Торольве.

Эвелина прыснула и, задорно блеснув глазами, покачала головой:

— Ну не такая уж она и старая! Полтора десятка лет вдовствует, а не сто пятьдесят, — осмотрела висящие на вешалках платья и ткнула пальцем в нежно кремовое: — Вот это надену. Как раз подходит — приличное до невозможности и такое же скучное, — закатив глаза вздохнула и покорно позволила камеристке надеть на себя платье, зашнуровать тугой корсет. — Быстрее! — поторапливала нетерпеливо и, когда камеристка закончила, побежала к зеркалу, расплетая косу: — Шпильки с жемчужинами неси! Подарок её, пусть любуется, — велела, усаживаясь на пуфик.

«Спокойно! Главное улыбаться и не показывать недовольства!» — уговаривала себя девушка, подходя к дверям малой гостиной. Дождалась, когда лакей услужливо распахнёт створки. Продышалась, вздёргивая подбородок, и вплыла в комнату. Только вся чопорность и великосветский настрой слетел, стоило ей увидеть любимого.

— Крис, — тихо выдохнула, замирая. А так хотелось броситься в объятья мужа и зацеловать, шепча, как сильно скучала по нему.

— Лина, — отозвался Кристэн, вскакивая с кресла и устремляясь к любимой жене. Он, не церемонясь, сжал её в объятиях, и они замерли, глубоко и часто дыша.

— К-хм, — донеслось сбоку, вынуждая пару разойтись. — Эвелина, рада тебя видеть, — пожилая женщина, сидевшаяв кресле с царственной осанкой, приветливо и радушно улыбалась невестке.

— Трэя Бенедикта, и я очень рада вашему визиту, — склонила голову девушка, пряча раздражение в глазах под пушистыми ресницами.

— Прекрасно выглядишь, — похвалила мать Кристэна, цепким взглядом осматривая невестку.

— Благодарю вас. Вы тоже как всегда неотразимы, — улыбалась натянуто Эвелина.

Вроде простой комплимент, но как же ненавидела девушка эти моменты встречи с матерью любимого. Глаза свекрови выдавали её мысли: «Цвет лица невестки не изменился, здоровый блеск в глазах и нет ни единого признака недомогания, а значит — опять не понесла».

— Я безумно голоден, — сверкнул улыбкой Кристэн, устремив на жену потемневший взгляд. Эвелина вспыхнула от явной двусмысленности слов любимого и вновь опустила голову, в то время как муж закончил фразу: — ждали тебя, чтобы отужинать. Дамы, — повернулся к матери: — позвольте сопроводить вас в столовую.

Вяло передвигая по тарелке кусочек рыбы, залитый соусом, Эвелина, улыбаясь, делала вид, что слушает свекровь. Новости её знакомых и подруг, где и как прошёл очередной светский приём, пролетали мимо, не задерживаясь в сознании девушки. В душе тлела досада и горечь на этот вечер, на себя. Кристэн известил её, что прибудет к ночи и Эвелина всё распланировала для встречи мужа. С работы отпросилась пораньше, хотела подготовиться, да и свекровь бы не явилась в поздний час.

Посмотрев на мужа, невольно опустила глаза, потому как дыхание сбилось, и щёки вспыхнули огнём. Уж очень красноречивым и обещающим был взгляд Кристэна, от которого вскипела кровь, и сердце в груди ёкнуло.

— Дорогая, ты плохо питаешься, — донёсся до девушки голос трэи Бенедикты. — Тебе следовало бы посетить целителя, скорректировать рацион.

Прикусив язык, чтобы не поморщиться на реплику свекрови, Эвелина улыбнулась:

— Не беспокойтесь, я плотно отобедала. Да и чувствую себя отлично.

— Заметно, — выдала истинные эмоции пожилая женщина, и сразу спохватившись, с приторной улыбкой добавила: — Выглядишь превосходно.

Каждый свой визит, каждую их встречу трэя Бенедикта искусно скрывая истинный подтекст, напоминала Эвелине то, о чём сама девушка и не смогла бы забыть — наследник. То, чего никак не получалось дать роду Аладун. Свекровь при сыне высказывалась мягко, улыбалась с таким заботой и теплотой, что у Эвелины сводило скулы от этой фальши. Когда же Кристэна не было поблизости, трэя Бенедикта смотрела на невестку как на ничтожество, которому каким-то непостижимым образом умудрилось женить на себе её дорогого мальчика.

Кристэн прервал возобновившейся поток материнских новостей, поднимаясь из-за стола:

— Прошу прощения, но я устал. Матушка, не обижайтесь, но…

— Но ты ведь ещё не продемонстрировал эфирограмму, — обиженно произнесла пожилая женщина. — Я стара, чтобы путешествовать и увидеть мир. Каждый твой приезд жду с огромным нетерпением, чтобы хоть так узнать — как и чем живут другие народности. Но я понимаю, ты утомился после дальней дороги, так что…