Книга Когда я стала ведьмой, страница 69 – Татьяна Михаль

Что Дорофея отвлеклась от действий Ангелины — это было прекрасно, но она явно ещё больше сбрендила. В прошлый раз, когда я с ней столкнулась, она хотя бы мыслила последовательно, а сейчас — это была невообразимая сила, питаемая сумасшествием.

— Не должно быть так! — Крикнула Дорофея, подавив резкий вздох.

— Это не твой дом, — заявила я с ощущением головокружительным и нереальным, будто балансирую на лезвии ножа. — Ты должна упокоиться и успокоиться.

— Я заберу своё, — ответила она голосом, окрашенным неистовой злостью.

Ангел потянула меня за балахон:

— Готово, — шепнула она. — Начинай говорить заклинание.

Я отвела глаза от Дорофеи, и ведьма снова пошла кругами, а я увидела исписанную вдоль круга на латыни заклинание подчинения.

Ангелина притянула меня вниз, к исписанному, ее кровью. Ухватив меня за руку, она перевернула ее ладонью вверх и нацелилась ножом в палец.

— Эй! — крикнула я, выдергивая руку. — Мы такое не обговаривали.

Она посмотрела на меня, сжав губы. Она начинала злиться.

— У тебя игла для взятия крови здесь и сейчас есть? — спросила она резко и язвительно.

— Нет.

— Тогда не мешай мне уколоть тебя в палец.

— У тебя вон кровь идет, — возразила я. — Используй ее.

— Моя не годится, — сказала она сквозь стиснутые зубы. — Это демонская магия, а нужна светлая …

— Поняла, — перебила я.

Купол второго круга покачнулся, и Дорофея вскрикнула торжествующе. Ангел задрожала, теряя контроль над средним кругом, она потянула силы от ведьм на себя, но Дорофея успела его обрушить. Остался только последний тоненький и хрупкий слой. Я протянула руку, охваченная страхом, встретилась глазами с Ангелиной — стресс сделал красивым ее треугольное лицо. Я-то, когда напугаюсь, становлюсь вообще уродиной. Рука с ножом Дорофеи повисла над последним кругом, ведьма злобно улыбалась. Состязание на скорость.

Ангел резанула меня по пальцу, я дернулась, увидев красную бусинку,

Ангел перевернула мне руку ладонью вниз и положила ее на исписанный её кровью текст. Старый дуб половиц будто вибрировал, будто хранимая в нем сила жизни текла через меня, соединяя меня с вращением земли и горением солнца.

— Быстрее, — шепнула она. По лицу ее лил пот.

— Быстрее. — Крикнули мне другие ведьмы.

Я резко и глубоко вдохнула, ощутила, как сжали мое запястье пальцы Ангелины, удерживая руку.

— Я заберу свой дом! — заорала Дорофея. — Он мой! Верните мне его!

— Разбуженный и озлобленный дух, пусть в мир безвременья уйдет. Во мраке и холоде крепко уснёт. В мир живых никогда не войдет. Запечатываю твою душу Дорофея, тьма и мгла станут домом твоим. Навечно. — Её душа задрожала, глаза стали круглыми и вот-вот выпадут из глазниц, рот широко открылся, обнажив уродливые прогнившие зубы, нож выпал из её костлявых рук. Она охватила руками свое уродливое лицо и громко закричала, отчего у меня заложило уши.

— Нееееееееееееееет!!!!!!!!!!!!!!

Заклинание, написанное на зеркале, вспыхнуло черным светом и превратилось в темную воронку.

— Лиза, держи ладонь на заклинании подчинения, на полу. Я открываю круг. Всем приготовиться! — Дала всем указания Ангелина, перекрикивая визжащий голос Дорофеи.

Комнату наполнил ледяной ветер, он вырвался из воронки в зеркале и хотел утянуть за собой мою душу, он словно врывался в тело и цеплялся за меня ледяными и острыми когтями, пытаясь отделить мой дух от тела и забрать с собой.

Боже!

Ангелина разбила круг. Дорофея с остервенеем ухватила её за горло, но сила, вышедшая из артефакта была сильнее, она вырвала душу Дорофеи от Ангелины, и разорвала её на части, которые тут же влетели в воронку, донося до нас полный боли крик ведьмы Дорофеи.

Воронка стала уменьшаться, а с ней и ветер. Через мгновения всё прекратилось. Ангелина упала на пол на колени, держась одной рукой за горло, на нем остались следы от рук Дорофеи. Ведьмы издали вздох облегчения. Я посмотрела на Шантара, он был взволнован и частично принял боевую форму. Я послала ему ласковую улыбку, мол, все хорошо, все получилось.

— Вот мы и встретились вновь, Елисавифааааа. — Прошелестел голос из зеркала.

Моя улыбка сползла с лица и я не веря своим ушам, очень медленно повернула голову к зеркалу и встретилась глазами с существом, которое надеялась больше никогда не видеть в своей жизни. Она снова приняла мой облик. Те же страшные черные глаза.

Вот же вашу мать! Только её не хватало!

— Что, побери вас всех, вы, ведьмы, снова натворили? — Крикнул фейри.

Гадая, удастся ли нам сегодня остаться в живых, я посмотрела на удивленную Ангелину и сказала.

— Понятия не имею.

***

В воздухе бурлила энергия, высвободившаяся от души Дорофеи, не успевшая слиться с моей силой, её вплетения я чувствовала вибрацией по всему телу, в ушах нарастал звон. Начиналась головная боль. Я устало потерла виски.

— Тебя никто не вызывал. — Сказала существу осторожно и тихо. Она подошла близко к границе зеркала.

— Неважно, — отмахнулась дочь тьмы, — когда мне необходимо, я сама приду и возьму то, что мне нужно, — ответила моя копия.

Все замерли. Слышно только наше тяжелое дыхание и треск восковых свечей.

— Вы, конечно же, окажете любезность и расскажите нам, что вам понадобилось. — Не задавая вопроса, обратилась к ней Ангелина.

Существо зловеще рассмеялось, отчего у меня по телу пробежали сотни противных мурашек. Брррр….

Я молилась, чтобы существо начало говорить, но её изящные, точеные черты лица, абсолютно мои черты, перекосило от гнева, и с вытянутыми руками в белых перчатках она потянула их в мою сторону.

Я упала спиной на пол. Паника охватила меня. Мой взгляд упал на гримуар с заклинаниями. Я должна его достать. Там есть заклятие, изгоняющее тёмных существ. Вдруг сработает!

— Грэхэн, Шан! Гримуар! Найдите заклинания изгнания тёмных сущностей! — Крикнула я им. Гримуар лежал рядом с Шантаром. А нам нельзя было выходить из круга. Хоть ритуал с Дорофеей мы и провели, но его не завершили. И сейчас, находясь в круге и в пентаграмме с пришедшим существом, завершить его нет возможности. Нужно её попросить уйти самой или изгнать!

— Вы очень глупые ведьмы, — прошипела она. — Я задаюсь вопросом, как вы собирались сохранить свои гены для следующего поколения? — Она ухмыльнулась. — Я никому не позволяла обращаться ко мне! Я пришла только к одной из вас!

Страх сжал мое сердце, когда я посмотрела в её сплошные чёрные глаза, они были сужены, брови сведены к переносице. Она была зла. Очень. Что ей нужно? Господи, твою мать, помилуй нас!