Онлайн книга «Жизни Анны. Мистический роман»
|
– Аня, ты вообще слышишь меня? – Может, мне не стоило поступать на немецкий? – вдруг спросила Анна совершенно серьезно. – Что значит «не стоило поступать»? – Если бы я поступила, как ты, на восточный факультет, то никогда бы не встретила Франка, не пошла бы на его лекцию, не оказалась на днях немецкой культуры. – Но ты бы все равно пошла с Машей на сеанс регрессивного гипноза и узнала бы свою прошлую жизнь! – Пережила бы сеанс за день—два и забыла. А так мне пришлось жить с убийцей и вновь испытать насилие. Анна начала глубоко дышать, нахлынувшие воспоминания вызывали эмоции. Кирилл по-дружески обнял Анну за плечо. – Если бы не ты, я бы не справилась. – Справилась бы, ты сильная. – Нет, я бы умерла. Я точно знаю. Твоя поддержка меня спасла. Анна взяла руку Кирилла и прижала ее к своей щеке. – Я порой боюсь, что ты перестанешь со мной общаться, – вдруг сказал Кирилл. – Это почему? – Анна посмотрела другу в глаза. – А что, если я тоже когда-то был виновен в твоей смерти? – Это невозможно. Меня убил Франк, ты же знаешь. – Просто, а вдруг?.. Ладно… – Кирилл, не пугай меня, пожалуйста. Ты единственный, кто у меня есть сейчас, ближе никого. – Это так… мои философские рассуждения. Друзья обнялись. На какое-то мгновение Анне показалось, что она может потерять единственного близкого человека. И только от этой мысли ей стало холодно и ужасно страшно. * * *
Первый день весны в Петербурге не отличался от любого другого февральского дня. Температура воздуха колебалась в пределах от «-1» до «+5», небо как было серым, таким и оставалось, дул умеренный западный ветер с Балтики. Прошло два месяца после расставания с Франком. Анна старалась всячески избегать с ним встреч в стенах университета, но тут наткнулась на него в дверях кафедры немецкой филологии. – Анна… рад тебя видеть. – В голосе Франка слышалась печаль. – Guten Morgen 27, – сама того не понимая, Анна ответила ему по-немецки. Анна уже готова была зайти на кафедру в другой раз, но Валентина Степановна, заметив двоих в дверях, решила вмешаться. – Анечка, заходи, дорогая. – Я к вам по поводу оплаты, – сказала Анна, войдя на кафедру под звук захлопнувшейся за ее спиной двери. – Стоило попросить Франка остаться еще на одну чашечку чая. – Боюсь, я бы тогда не задержалась, Валентина Степановна. – Когда же ты его, милая, простишь? – Я просто хочу все забыть, и у меня это уже получается. – Забыть. Ну, пробуй… Потом опять вспомнится. На лице Валентины Степановны возникла загадочная улыбка, какая обычно бывает у мудрецов, знающих на все ответ. – Я к вам пришла по вопросу оплаты за комнату. Прошло два месяца, еще один – и нужно платить. – Замечательно. – Сколько будет за месяц? – Пока не готова сказать. Нужно посмотреть цены, подумать. – Ясно. – Анна не ожидала такого ответа. – Тебе нравится, все ли хорошо в комнате? Может, что-то нужно докупить? – Мне все нравится, Валентина Степановна. – Может быть, тебе все-таки привезти телевизор? – Нет, спасибо! Я его все равно не буду смотреть. – Ну, как хочешь. – Вы так заботитесь обо мне. Анна на минутку замолчала и, задумавшись, принялась пить душистый чай с чабрецом и мятой. – Знаете, – продолжила Анна, – вы мне сейчас напомнили мой сон. Вернее, воспоминание прошлой жизни. Тогда у меня была тетушка, ее звали Нина. Она тоже заботилась обо мне, как вы. Валентина Степановна скромно улыбнулась и с преданностью собаки подошла на шаг ближе к Анне в надежде услышать еще что-то доброе и приятное в свой адрес. – Что с ней стало потом? – мысль Анны, произнесенная вслух, повисла в воздухе. Улыбка Валентины Степановны сошла с лица. Женщина отошла в сторону, присела на край старого офисного кресла и, прижав ладони к лицу, сказала: – Она сгорела заживо, запертая в своем доме. – Как сгорела?! Не понимаю. – Да, она погибла в пожаре. – Откуда вам это известно? – Анечка, потому что это я подожгла ее дом. Валентина Степановна сжала руки в крепкий замок на груди и начала медленно покачиваться взад-вперед. – Но этого не может быть! Ужас просто какой-то. – Помнишь, я рассказывала тебе свое прошлое воплощение, где убила офицера СС Польманна, Франка в его прежней жизни? – Да, хорошо помню. – Я подожгла дом, который он занял на окраине Новгорода. – Да, но он выбрался. – Аня, это был дом твоей бедной тетушки Нины. – О нет! Анна прикрыла рот правой рукой, словно нечто ужасное вырвалось наружу. – Мы с ребятами-партизанами выяснили, что Польманн с наступлением морозов перебрался в большой деревянный дом тетки, заведующей библиотекой, – сделав вдох, продолжила Валентина Степановна. – Нацисты оставили ее жить в доме в качестве прислуги. Помимо Польманна в ту ночь в доме было два офицера. Страшно, что, когда я совершала поджог, я знала, что вместе с фашистами сгорит невинная женщина. Другого выбора не было. Я должна была действовать быстро. – И она не выбралась? – Нет. Польманн выскочил из окна. А она и еще два офицера СС остались внутри и сгорели. – Ужас. Я даже не знаю, что и сказать. – Да, Анечка, это мой грех. – Тетя так за меня переживала, так боялась… Я единственная, кто у нее остался. У нас двоих больше не было родственников, кроме друг дружки. – Это все война. Она ужасна, Аня, ужасна… – Как все переплетено. Две женщины смотрели друг на друга, как две души, объединенные общей целью. Смелая молодая женщина, заведующая городской библиотекой, Елизавета Каганович и красавица, боевой товарищ, партизанка Ольга Свиридова. Обе стали легендами: одна для жителей Новгорода как последний боец за ценности города, другая – героиня и пример для партизан северного фронта, не сдавшая врагу место укрытия партизанского отряда. |