Книга Старшая. Предназначение, страница 38 – Мила Вернер

Я смотрела во все глаза на герцога, и увидела, как окаменело его лицо.

– Да, – качнул головой Макс, – она была очень сильной магичкой, но никогда не использовала силу во вред. Она была ученым, много читала, изучала и однажды… однажды ей привезли древний артефакт. С ним она провела много времени, чтобы понять как он активируется. Около года она пыталась найти хоть что-то, что позволит ей разгадать его загадку. И когда она совсем отчаялась ей в голову пришло решение, почти такое же, как нашей Эльке.

«Нашей Эльке». Внутри меня что-то сжалось, и меня накрыло необъяснимое теплое чувство.

– Сандрия капнула своей крови прямо в сердцевину артефакта.

«Сандрия, – подумала я, – выгравированное имя на внутренней стороне браслета»

– И он ожил. Она пробудила древнюю темную магию и уже не могла остановиться, превращаясь из цветущей жизнерадостной женщины в скрытное, злобное, бледное подобие себя в прошлом. Творила темные заклинания, накладывала тяжелые чары, даже занималась некромантией. Лиен сразу почувствовал перемены, но Сандрия с легкостью убедила его, что у нее все под контролем. Он очень сильно любил свою жену. И в какой-то момент понял, что уже ничего не изменит. Сандрия закрывалась в лаборатории, и он часто слышал оттуда голоса. Разные, от рычащих и визжащих до спокойных, но которые, одним словом, вселяли в человека ужас. Он пытался прекратить все ее исследования, но Сандрия спорила с ним, ругалась, клялась, что наложит на себя руки и Лиен снова отступал. Он просто не понимал, что делать. Как-то раз он услышал из-за дверей лаборатории крик, это был голос его жены, и она звала на помощь, он выбил дверь и попал в момент какого-то заклинания. Сандрия… она стояла внутри пентаграммы и ее пожирал черный огонь. Он пытался добраться до нее, но тщетно, вокруг был начертан защитный контур, который не позволял никому проникнуть внутрь. И умирая от бессилия он стоял и смотрел как сгорает его жена. Она мучалась очень долго, а он не мог ничего сделать. В тот момент он сам умирал – от горя. Когда огонь стих, исчез и контур, и все, что осталось от Сандрии – это ее браслет. И тогда… он проклял богов, а Дева пообещала избавление.

Все время пока Макс рассказывал, я смотрела на Лиена. Он с такой силой сжимал зубы, что казалось – я слышу их скрип. Его глаза наполнились тоской, мое сердце снова сжалось и я, протянув руку, нежно погладила его по щеке. В этот момент он закрыл глаза и чуть подался в сторону моей ладони. Это было так неожиданно, что я резко одернула пальцы. Он открыл глаза, и помедлив, повернулся к стоящим в комнате.

– То есть ты хочешь сказать, что Эль, когда была в твоей комнате, нашла этот злополучный браслет и надела его? – глаза Руса наполнились гневом, – о боги, зачем ты вообще держал его на виду? Почему не убрал куда подальше?

– В дом никто не может зайти без приглашения, – глухо ответил Лиен, – а прислуга предупреждена. Запрет на мою комнату – строжайший. И непреложный.

Рус вдруг быстро осмотрел мои руки:

– А где он? Где браслет? Он исчез? Стал невидимым?

– Я не знаю, – Лиен тоже быстрым взглядом окинул меня, – я же не отдал его! Я не знаю, как он активируется!

Мужчины почти со злостью смотрели друг на друга. Вмешалась Вита.

– Ну-ка, – она с неодобрением оглядела обоих, – вы что тут устроили? Хочется рычать – вон, – она кивнула на окно, – на улицу. Два волчонка, – уже тише пробормотала она, и присела на край кровати.

Я тепло улыбнулась. Травница не даст в обиду ни меня, ни себя. Вита приподняла мою голову и обернулась к Максу:

– Помоги.

Он перехватил из ее рук чашку и аккуратно попробовал влить содержимое мне в рот.

– Что это? – немного успокоившись спросил Лиен.

– Травы. Поддержат силы какое-то время.

Макс расстроенно покачал головой. Принимать отвар мое тело категорически не хотело, и он лился по губам и подбородку. Но вкус трав я все же ощутила. Вита встала:

– Приготовлю еще один отвар. Кати и Кстанта мне помогут, – и уже на пороге она обернулась, – Рус, твоя помощь тоже не помешает.

Рус бросил взгляд на мое тело, заколебался, но все же вышел вслед за женщинами.

Макс с Лиеном остались вдвоем.

– Иди тоже, – буркнул Лиен, – я посижу.

Макс пристально посмотрел на него, кивнул и тоже вышел. Мы остались одни. Лиен подтащил к кровати мягкий пуф, и усевшись на него взял мою руку в свою. Я села рядом и смотрела на Лиена, судорожно перебирая в голове варианты контакта, но как на зло ничего на ум не приходило. Лиен помолчал, и накрыл второй рукой мою ладонь. И я с удивлением ощутила в своей бестелесной руке слабый отзвук тепла.

– Знаешь, – заговорил он, и от звука его голоса во мне все перевернулось, – ты так отважно смотрела на меня тогда, на тракте, но при этом у тебя был очень забавный вид.

Я улыбнулась, и к глазам почему-то подступили слезы. Он разговаривал со мной так, словно прощался.

– Я думал это случайность, думал, что мы больше никогда не встретимся, но я бы еще вечность стоял и смотрел как ты взглядом будто бросаешь мне вызов, – он усмехнулся и продолжил, – а потом ты меня спасла. Кого ты спасала? Монстра. Чудовище. Но ты сделала выбор и вытащила меня тогда, когда я уже стоял на краю.

Он поднял глаза на меня, лежавшую на кровати:

– Ради меня никто никогда не рисковал жизнью, понимаешь? И когда я очнулся, волк уже знал, что будет предан тебе до конца. А ты стала Хранительницей. Мы ликовали вместе со зверем, хотя, наверное, он больше, потому что моя душа до сих пор черства как камень. Но ты капля за каплей пробиваешь стену, которую я возводил много лет.

Я слушала Лиена, и в моей душе рождались странные чувства. Радость от того, что он рядом, тепло от его слов, и какое-то другое, совсем не понятное, но такое живое, что мне очень хотелось обнять его и утешить.

– Эль, – сказал он совсем тихо, – вернись. Ты мне нужна.

Три слова. Ты. Мне. Нужна. Они перевернули мое сердце с ног на голову, я отдалась новому чувству без остатка, перестав искать отговорки и оправдания. И еще долго сидела рядом с ним вглядываясь в каждую черточку этого, ставшим таким близким, лица.

Мы пробыли вместе весь день и ночь. Лиен сидел молча и больше ничего не говорил, а я лежала рядом с собой, пытаясь собраться с мыслями. Утром пришла Вита, осмотрела меня, провела рукой над моим телом и прикусила губу:

– Из нее уходит жизнь.

Я приподнялась на локте и возмущенно воскликнула:

– Как это уходит? Я же здесь!

Лиен закрыл глаза и лицо его стало страшным.

– Прости, – так же шепотом ответила Вита и застыла рядом. Никто не знал, что делать. Рус и Макс весь день провели в библиотеке пытаясь найти хоть что-то, что хоть немного прольет свет, но все бесполезно. Несколько раз заглядывала Кати, но встретив взгляд Лиена тут же исчезала. В доме все ходили так тихо, что приходило в голову только одно – кто-то умер. Я изо всех сил гнала эти мысли прочь, но и сама видела, что моя жизнь утекает как песок сквозь пальцы. В моей бестелесной оболочке уменьшилась чувствительность и наступила апатия, как несколько дней назад, когда я еще была одним целым. День уже близился к вечеру, как вдруг Лиен вскочил, и резко распахнув дверь увидел Кати – она дежурила в коридоре, на случай если я приду в себя, или Лиену что-то понадобится.