Книга (не) идеальная пара, страница 62 – Александра Салиева, Анастасия Пырченкова

До нужного столика добрались быстро, на самом его краю лежала объёмная коробка, которую я и поспешил вручить своей новоиспечённой жене.

Если до этого момента она ещё обижалась на произошедшее, то сейчас уж точно позабыла — настолько чистым был восторг, едва она открыла дар. Литой кинжал с опаловым навершием и «волнистым» лезвием, испещрённым арабскими письменами, она рассматривала с минуту — не меньше, прежде чем решилась взять.

— Бог мой… — выдохнула, завороженно рассматривая сталь.

— «В твоих руках смерть, но ты — не она», — перевёл надпись. — Это кинжал моей матери. Она всадила его в отца, когда он решил её выкрасть, — прокомментировал с усмешкой, наблюдая за раскрасневшимся личиком своей пары.

Уж слишком она очаровательно выглядела с довольным румянцем на пухлых щёчках.

— А знаешь, кажется я поняла, почему ты, вопреки всему, признал во мне пару, — подняла на меня свой взор. — Это карма! — хмыкнула задорно.

Тихо рассмеялся.

— Вероятно, — не стал спорить. — Вообще я хотел тебе сперва подарить отвёртку, но потом подумал, что дарить уже использованное оружие — это несколько некрасиво.

Меня одарили возмущённым взглядом. Всего на секунду. А в следующую — ласковой улыбкой.

— Кажется, вожак серых волков прав: О`Двайер — всегда О'Двайер, независимо от смены фамилии, пусть даже неактивная альфа, — произнесла, возвращая внимание к кинжалу, разглядывая, как отражается свет на острой стали. — Не могу терпеть, если не по-моему. Наверное, мама меня слишком избаловала. Я привыкла жить так, как хочется. Единственный папин запрет — не сбегать из дома. И тот нарушила…

Отвернулась, невидящим взором уставившись вглубь зала, крепче сжав рукоять кинжала. В её эмоциях мелькнула грусть.

— Ты ему так и не звонила ещё, да?

Алексия обреченно вздохнула.

— Звонила. Маме. Отца не было дома. Занят был чем-то.

— Так давай позвоним сейчас, — предложил я, достал телефон из кармана и протянул ей.

Волчица его брать не спешила.

— Сейчас? — засомневалась.

— Почему нет? — выгнул я брови. — Давай. Звони. Сразу отцу, не матери. Поверь, он будет рад. Это я тебе как его бывший подопечный говорю. Он только прикидывается суровым в такие моменты, — не дожидаясь реакции на мои слова, выискал нужное имя в книге абонентов и вложил аппарат в девичью ладошку.

Девушка нахмурилась, глядя на гаджет.

— Эту вашу совместную и тайную от меня тему, кстати, тоже обязательно потом обсудим, — ткнула в меня указательным пальцем.

Больше ничего добавить не успела.

— Внимательно! — послышался в динамике строгий голос Верховного.

Хмурые черты моей пары вмиг преобразились в растерянность.

— Кхм… Здравствуй, папа, — выдавила из себя Алексия, втянув плечи.

Секундное молчание разбавилось коротким смешком.

— Сподобилась наконец отцу позвонить, — заявил добродушно чёрный волк.

На губах его дочери мелькнула улыбка.

— Мне с этим помогли, — созналась честно.

— Так и подумал, раз с чужого номера звонишь. Рассказывай, как жизнь в паре проходит. Договорились с Александром?

И снова она замялась.

— Замуж вышла. Случайно. Так… получилось. Сегодня.

Да, явно не это Верховный собирался услышать. Замолчал. На минуту где-то. Хотя судя по хлопнувшей двери на фоне быстрых шагов, не спроста он молчал. Куда шёл, догадаться не трудно, и я уже предвкушал реакцию одной волчицы на преподнесенную новость.

— Мать, ты в курсе, что твоя дочь замуж вышла, да ещё и без твоего на то согласия?

Кажется, не один я готовился к будущему развлечению.

— Погоди, сейчас она всех дочерей пересчитает, — добавил уже для нас в трубку.

Вот здесь я всё-таки не удержался от смешка. Особенно, когда с той стороны связи что-то грохнулось и разбилось. Ясно, в замке на одну вазу стало меньше.

Что сказать…

Некоторые с возрастом совсем не меняются.

— Да пусть не торопится, мы подождём, — всё же вставил собственную ремарку, подумал и добавил: — Девять месяцев.

На этот раз закашлялась Алексия. Собственным вдохом подавилась. В то время, как около Верховного опять что-то грохнулось и сломалось.

— Она говорит, что очень счастлива за вас, — прокомментировал происходящее отец девушки.

— Будет, когда прибьёт меня и освободит дочь от этого брака тем самым? — уточнил, и без того прекрасно зная ответ.

— А ну-ка дай сюда! — донеслось совсем близко от него в явном намерении забрать трубку и выразить степень своего счастья лично, что ей и удалось: — Алексия Селеста О`Двайер! Почему я узнаю об этом последней?!

На лице моей пары отразилась великая скорбь и страдания.

— Так получилось, — в очередной раз вздохнула жена. — Здравствуй, мама, — добавила. — Я… — не договорила.

— А всё остальное у вас там тоже случайно получилось?! — перебила её мать.

— Эмм… Нет. Алекс так пошутил. Не волнуйся, — заверила Алексия и ткнула меня локтем в бок. — Да, Алекс? — выразительно уставилась на меня.

Само собой, но не воспользоваться такой возможностью и не подразнить импульсивную волчицу было бы преступлением.

Забрал я у Алексии трубку, в общем.

— Здравствуй, мама, — поздоровался со всей возможной серьезностью. — Я тоже очень рад, что мы с тобой наконец породнились. Я же могу тебя называть мамой?

В доме Верховного должно быть вазы опять закончились, потому что на этот раз разбилось что-то куда громче и крупнее.

— Я его всё-таки пришибу! — зло прошипела Ярослава, обратившись явно не ко мне, а к своему мужу.

— Боюсь, сейчас не получится, — деланно расстроился я. — С некоторых пор мои границы закрыты на въезд и выезд. Ну чтоб твоя дочка от счастья не решила со всем миром поделиться этим своим счастьем и всё такое. Но так и быть, я сам её привезу через девять месяцев.

Алексия закатила глаза и снова меня локтем в бок пихнула.

А я что? Не виноват я, что белая волчица так ярко реагирует на мои подначки. Как тут удержаться?

Ответом стал хлопок двери и громкий смех Верховного.

— Доведёшь ты её, она точно в тебя в следующий раз далеко не вазой или статуэткой запустит, — добавил он, чуть успокоившись.

Сказал тот, кто сам же первый её раздраконил.

— Выживать после попадания в него куда более острых и смертельных предметов он уже научился, — проворчала Алексия.

И снова Ян хохотал. Да и я сам заулыбался шире прежнего.