Книга Русалка и дракон, страница 38 – Диана Хант

– Как это вместе? – я перевела взгляд на русалку. – Вы же сказали подводные грядки!

Та хмыкнула, но правильно поняла мое замешательство.

– А воздушная водоросль на что? – спросила она. – Давайте молодежь, раньше начнете, раньше закончите. А в дракарат сможете на коньках вернуться. Они у меня быстрые, не чета этим вашим породистым. Те только и норовят есть послаще да спать подольше. А у меня морские вихри, а не кони.

Вооружившись странными приспособлениями, напоминающими остроги или трезубцы, только это, похоже, сделаны из кости кого-то гигантского, мы с Дэном направились на другую сторону острова, где, по словам Помнящей, располагалась ее подводная ферма.

– Найдете, не слепые! – сказала она и грозно добавила: – А мне надо порядок в доме навести, ты же прошелся по нему, как медведь по малиннику!

Стоило отойти на безопасное расстояние, я не выдержала и спросила у Дэна:

– А что значит, Помнящая?

– Та, кто хранит память морского народа. Обладательница одного из самых почитаемых русалками и тритонами даров. Эта Помнящая помнит еще Водный дракарат, так сказать, в колыбели. Дар Помнящих не имеет такой мощи, как у Видящих, способных управлять пространством, но зато дает своему обладателю практически бессмертие. Пока есть память – любое явление продолжает жить. Так и с Помнящими.

Я помолчала. Впечатлялась.

– Если помнить – один из самых почитаемых даров, – снова начала я. – Почему тогда Помнящая не живет в почете и уважении в дракарате?

Дэн пожал плечами.

– Некоторые Помнящие намеренно уходят. Когда памяти становится слишком много. Не все любят блеск славы, кто-то устает от почитания. Помимо того, что она Помнящая, она еще и шаманка.

Я кивнула, словно что-то поняла. К реалиям этого мира мне еще предстояло привыкнуть.

А еще вспомнила о том, что мама говорила, что в моих жилах течет кровь Видящих и Помнящих морского народа. Также, как кровь драконов. И чем дольше я находилась здесь, тем больше понимала, с мамой надо серьезно поговорить. И, несмотря на то, что она опять начнет настаивать на том, чтобы я вернулась как можно скорее (хорошо бы еще узнать, как это сделать!), подумала, что нам предстоит разговор, стоит нам только вернуться обратно.

Из густых зарослей травы, гневно что-то пропищав, вспорхнула птица и чуть не задела мою щеку крылом. От неожиданности я присела. Реакция воина была мгновенной. Я понять ничего не успела, как оказалась за его спиной.

Пока птица возмущенно нарезала круги над головами и вопила на своем птичьем, должно быть, что надо быть внимательнее, мы с Дэном посмотрели друг на друга и засмеялись.

– Дэн, – я замялась, но ненадолго. А потом задала самый насущный, самый волнующий меня вопрос: – Как ты считаешь, есть ли шанс избежать войны? С Огненным дракаратом?

Воин потемнел лицом, а еще посмотрел куда-то вперед, где за густыми зарослями джунглей пробивалось синее небо. Его взгляд словно говорил о том, что он должен быть там…

– Нет, – сказал он после паузы. – Война неизбежна.

– Но, может, можно как-то повлиять на верховного предводителя.

На меня посмотрели с каким-то сочувственным и в то же время нежным выражением. Дэну даже отвечать не пришлось, итак все было ясно.

– Даже та единственная, к чьим словам верховный предводитель прислушался бы, не смогла бы уговорить его забыть о кровной вражде с кланом Кинриу, – сказал воин. – Но она давно покинула наш мир, навсегда, поэтому говорить об этом смысла нет.

Я поняла, что историю с мамой здесь, оказывается, знают. Хотя чему я удивляюсь? Мама жила здесь, была одной из морского народа.

Наконец, мы вышли на берег. Тоже с белым, как снег, песком, словно с рекламы какого-то курорта. В десяти шагах от земли вынырнула ухмыляющаяся морда морского конька. Животное заверещало, глядя на нас, а потом дало стрекача, рассекая волны, к самому горизонту.

– Да, – сказал Дэн задумчиво. – Коньки этой Помнящей и вправду дадут фору самым быстрым в дракарате.

А я сглотнула и немного попятилась.

– Это… это мы на них должны возвращаться, что ли?

А в голове промелькнуло – лучше бы ураганом…

Дэн усмехнулся как-то по-доброму.

– Не переживай, – сказал он и добавил: – Раньше времени. Этих зверюг нам дадут, только если очистим подводные грядки от слизи. А это не так-то просто.

И он подмигнул.

А я настроилась на нудную, тяжелую и кропотливую работу.

Кто же мог подумать, что все будет именно так!

Во-первых, остроги. Насколько я понимала, для сбора некоей слизи лучше подойдут… ну не знаю, какие-то грабельки. Но никак не орудия охоты.

Во-вторых, подводная ферма. Она располагалась достаточно далеко от пляжа, и, соответственно, глубоко.

В-третьих, эта самая воздушная водоросль, которой Помнящая щедро снабдила Рэйдэна. Часть он съел прямо на берегу и я никакого эффекта не заметила, хоть и смотрела во все глаза, а остальную положил в специальный герметичный тубус, который повесил на шею. Но стоило ему нырнуть, как вокруг головы образовался пузырь на манер скафандра. С прочными прозрачными стенками.

Воин поманил за собой, мол, погнали.

Я последовала за ним с намерением «поогородничать» … и когда увидела эту самую морскую слизь на аккуратных грядках, беззвучно заорала, пуская пузыри и выронила из рук, собственно, острогу.

И, учитывая, эту самую слизь, не чувствую ни стыда, ни вины до сих пор. Потому что тут кто угодно бы психанул!

Во-первых, у этой самой слизи были глаза. Глаза! На тонких палочках-ножках, как у улитки.

Во-вторых, она и напоминала чем-то улитку, увеличенную до размеров коровы. Только без панциря, растекшаяся, какая-то приплюснутая сверху, словно по ней проехались катком.

Словом, гигантский желеобразный слизень, колышущийся, с отвратительным запахом (если кто-то скажет, что под водой невозможно слышать запахи – не верьте). Еще и с глазами.

А худшим оказалось то, что не только я увидела эту самую слизь, которая как раз обгладывала чахлые обрывки – то, что осталось от пышного куста разноцветной водоросли, как те, что колышутся в этом же ряду. Я-то просто заорала и острогу из рук выронила, а вот слизь увидела меня! И нехорошо как-то ко мне повернулась.

А потом выстрелила!

Чем-то едким, отвратительным! Зеленым и странно светящимся под водой. И запах, отвратительный запах, казалось, навеки прилип ко мне! А потом с запозданием дошло, что оно еще и щиплет. Больно! Как ожог от медузы.

В следующую секунду гигантский слизняк оказался пронзенным острогой Дэна. И на моих глазах растекся отвратительной зеленой лужицей по дну. Жижа шипела и быстро растворялась в воде, через несколько секунд от нее не осталось и следа.