Арахнолог заказал салата и каких-то напитков, стоило подавальщице отойти, и за столом вновь осталось двое. Разговаривали недолго, обсуждая только улицы и причудливую архитектуру их построек. Заказ пришёл быстро, словно «гражданка уже другого города» просто набрала его из клумбы напротив соседнего дома.
На стол к ним поставили большую тарелку зелёного салата, листочки которого поблескивали в свете неяркого света заведения. И подавальщица, виляя выдающейся частью тела, удалилась обслуживать другие столы. За дальними столами громко засмеялись «леди», некоторые из которых покинули бар в компании незнакомых им мужчин. Гогот оставшихся стихал, и бар продолжил жить в своём размеренном темпе.
– Не самое приятное из мест, – поджала губы леди Инсен, дав, как ей казалось, уместный комментарий к ситуации.
Её слов, сидящий напротив, молодой паук не оценил:
– Только не говори, что ты их осуждаешь.
В его словах был уже заметен укор.
– Вообще-то да, – прямо ответила Алиса, став откладывать себе листьев в тарелку, – Есть за что, они продаются мужчинам за деньги, это унизительно даже наблюдать со стороны.
– Ты неправа.
Он наклонился ближе к столу, оперевшись на локти, и как и прежде вступил с ней в полемику шёпотом.
– Честный обмен, возможно, самый честный из всех. Они не воруют, не убивают – живут как и все. Не стоит осуждать тех, кого не знаешь близко.
– Они принижают всё женское общество своим поведением, – также шёпотом ответила Алиса, копируя позу собеседника:
– Позволяют дурно думать о женщинах. В моём мире женщины столетиями терпели гнёт закона, митингуя и отстаивая свои права голосовать и участвовать в жизни государства. Их существование этой профессии перечёркивает все их деяния на корню.
– И какие права женщины получили в вашем мире? – Поинтересовался паук, набирая салата.
– Право голосовать за выбранного политического кандидата, работать и получить зарплаты как мужчины, занимать то положение в обществе, что выбирают самостоятельно. Речь, конечно же, идёт о замужестве, что сейчас заключается с обоюдного согласия сторон. Любого другого статуса это не касается.
Паук кивал, слушая, что она говорит, потом интерпретировал услышанное, подводя под свою аргументы:
– Могут выбрать любую работу. Решить или напрочь отказаться жить в браке с мужчинами. И получать деньги так, как считают нужным?
– Да! – не без гордости за успехи своих предшественниц отозвалась Алиса.
– Тогда о чём речь? Все женщины получили право голоса, право работать на работе, которую они сами выберут и занять ту нишу в обществе, что им наиболее комфортна. Тогда тебе не стоит их осуждать. Исторически вы боролись за всеобщую свободу женщин.
Он, доведя до неё свою мысль, ухмыльнулся, добивая:
– Или ты хочешь навязать какое-то своё видение полученного женщинами права?
Алиса отложила вилку, вновь задетая его словами. В первый раз пауку удалось добиться столь прицельного попадания по самолюбию, стоило ему уличить её в бессердечности.
Набрав вилку салата, она запихнула её в рот, тем самым дав себе время обдумать услышанное. Арахнолог был собой доволен, выиграв спор и с триумфом отмечал это распитием принесённого ему напитка.
Салат осилили вдвоём и вернулись к обсуждению маршрута. Паук считал, что до точки оставалось совсем немного.
Сайр расплачивался у стойки, пока Алису рассматривали со всех сторон. Не определив в ней монстра, каждый из присутствующих бросался в обсуждения кем она могла быть. Ей самой от этого уже противно не было, но как и прежде становилось неловко.
В момент, когда к девушке нерешительно, под натиском и уговорами своей компашки, двинулся один из змеехвостов, Алису уже взял под локоток паук, выведя из увеселительно-кормительного заведения. На ходу стал пересказывать, что успел узнать от бармена: – Переход отцепили, придётся поговорить с властями, чтобы тебя пропустили. Идём, надо спешить.
И выйдя на скрытую горным туннелем улицу, он быстрым шагом повёл по потокам этого «горного пищевода». На пути встречались монстры разных мастей и окраса, сейчас Алисе нравилось их рассматривать, отмечая про себя, что у многих из них был свой неповторимый стиль одежды и манеры говорить. Такой разнообразный на проявление фигуристости и клыкастости мир тоже был подвластен моде и личным предпочтениям её последователей.
– Уже близко, – немного громче обычного сообщил паук, оглядываясь на Алису, что он тянул за руку позади себя. Удостоверившись, что она нормально переносит выбранную скорость, он продолжил следовать к цели.
Проскочив, пробежав, пролетев несколько пещерных кварталов, они достигли тёмных частей города. И остановился арахнолог только у огороженного периметра, по краям которого расхаживали ланки – цветочные существа, похожие и на розы и на большие кактусы одновременно. У Алисы было время рассмотреть их вблизи, пока паук объяснял почему их нужно пропустить к переходу.
– Она человек, не из нашего мира. Находясь здесь, её организму становиться всё хуже. Пока существо не пострадало, её нужно вернуть в привычную ей среду обитания.
И на этих словах Алиса перевела тяжелеющий взгляд на арахнолога, планируя высказать, что думает по этому поводу «страдающее существо с другой среды обитания».
– Бедняжка, – пробасила игольчатая растенеподобная дама и, переглянувшись со своей напарницей, пропустила обоих человекоподобных в закрытый периметр: – Идите к главному, он решит как поступить дальше.
И Алиса, попрощавшись, прошла за ограждение в компании паука. Дальше он взял её за руку и вновь быстро потащил по знакомому ему маршруту. Пробежав по монолитному полу пещеры, они завидели в её дали свечение. Точно такой же голубой огонёк света, что в тёмную ночь перебросил их учиться полётам над вековым хвойным лесом.
– Это оно! – вскрикнула Алиса. И дальше путь им преградили выросший, словно из-под земли, человек-волк в форме местных властей в окружение столь же одетых разнообразных монстров. При приблизительном подсчёте в пещере их было не больше двадцати.
– А говорил у вас нет правоохранительных органов, – напомнила шёпотом Алиса, мысленно смеясь над тем, что успешно избежав проблем с охранно-патрулирующими учреждениями в своём мире, она столкнулась с ними лицом к лицу в монстрическом.
Паук не теряя времени вновь пересказал тоскливую историю о страдающей человечке, что жить не может в этом мире, задыхаясь его воздухом с каждой секундой. Алиса по мере рассказа всё больше открывала рот, и когда внимание её состоянию уделил тот самый страшный Серый Волк, пришлось спешно ему соответствовать. И Алиса, негромко, и очень забавно кашлянула в кулачок.
Пока все молчали, явно обдумывая, как поступить, паук добавил:
– Сам отслежу, когда ей нужно будет совершить переход.
Цокнув его словам, волк добавил:
