Книга Зря ты нанял меня, артефактор!, страница 62 – Антонина Крейн

— Я… Я потом тебе расскажу, — задумчиво протянула я. — Но хорошо, что ты не стал прыгать вслед за нами. Это было бы неуместно.

— Я хотел, — с нажимом сказал Тилвас. Синяк к этому моменту успел раствориться так же безмолвно, как появился. — Вот только Бакоа утром выплеснул остатки зелий, а задерживать дыхание больше, чем на три минуты, я не умею. Пришлось ждать.

Я наклонилась, выжимая мокрые волосы. В голове у меня шумело — то ли из-за воды, то ли из-за сцены с рамбловцами. Испуганные зрачки и голубые белки подводного принца при взгляде на Мокки не выходили у меня из мыслей.

— Джинглберри так Джинглберри, — наконец невпопад сказала я.

***

Мы добрались туда к следующей ночи.

Как сказочные герои оставляют за собой хлебные крошки, так Мокки Бакоа везде, где проезжал, сеял хаос и разрушения. Кто-то обокрал придорожный чайный домик. Кто-то увел лошадь из таверны, оставив в обмен клячу с дабаторскими стременами — всю в пене. Кто-то проник в винную бодегу, где стащил ящик лучших вин, а остальные — перебил, причем, судя по разбрызганной крови, голыми кулаками.

— Это был сущий демон, — говорила испуганная служанка, встретившая вора на лестнице. — Сущий демон…

— Он совсем головой поехал, — констатировал Тилвас.

Я только тихонько вздохнула.

В Джинглберри нам сказали, что очень странный постоялец заселился в трактир «Багровая корка».

— Багровая корка, серьезно? — Талвани сегодня взял на себя все коммуникации с окружающим миром. — Это которая на ранах образуется?

— Нет, — смутился сторож. — Там просто пекут хлеба с добавлением тмина и красного перца, и у них получается такая аппетитная красная корочка, поэтому и назвали… Боги пресвятые… Я ж тебе буду думать только о крови, слыша это название…

— Хм. Тогда простите, что сломал вам его, — бессовестно развел руками Талвани.

Он тоже был слегка на взводе. Если спусковой крючок Мокки уже успешно сорвался, выбивая один за другим психозы и зубы непонравившихся ему горожан, то мы с артефактором были натянуты, будто струны.

«Гроза. Скоро будет гроза», — подумала я, поднимая взгляд к небу, темно-серые тучи которого опускались, будто столбы на кладбищах. Трубчатые облака, как называют их стихийники. Редкое, мутное зрелище.

К моему удивлению, оказалось, что упомянутой гостиницей владела супружеская пара Фехху и Зармирки Чачерри — наши с Мокки знакомые из гильдийского квартала Пика Грёз. Раньше они были мастерами Гильдии Бойцов, чей особняк находится через улицу от Полуночного братства, а два года назад решили уйти на покой и переехать из столицы в какое-то более тихое место.

— Да, старина Рыбья Косточка снял у нас номер, — улыбнулась Зармирка — приятно округлая женщина средних лет с каштановыми кудрями, о чьем шедевральном владении полуторными мечами невозможно догадаться по ее миролюбивой внешности. — Но он изобразил, что не знает меня.

— Пожалуй, в иные моменты это максимально доступная ему вежливость, — добродушно подхватил Фехху, который был на две головы выше женушки.

Лысый отельер протянул нам с Тилвасом по тяжелому бронзовому ключу:

— Заселяйтесь на третий этаж, там лучшие комнаты. Нет, доплачивать за это не надо, мы же из одного квартала, — Фехху коротко побарабанил пальцами по своему плечу — старинный гильдийский символ взаимопонимания. — Только, чур, у своих не воровать.

Я подмигнула и ответила тем же жестом.

В номере Мокки не оказалось. Я аккуратно, чтобы не повредить замок, вскрыла его комнату  (предварительно сняв ниточку-сигнализацию), но Бакоа внутри отсутствовал. Везде валялись упаковки из-под чипсов, коробки из-под лапши, пустые бутылки, догорали какие-то мерзкие благовония — впечатляющий бардак для того, кто прожил в гостинице меньше суток. Надо будет оставить хорошие чаевые горничной.

Тилвас подозрительно принюхался, потом взял какой-то зеленый пузырек, опрокинутый на подоконнике, мазнул пальцем по горлышку изнутри, лизнул и скривился.

— Джеремия, будь добра, напомни мне поговорить с Бакоа по душам, когда он вернется, — угрожающе пророкотал артефактор, и мне на секунду показалось, что его тень исказилась, став темнее и острее. — И еще обязательно напомни, что я не убиваю людей. Принцип такой, ага.

— Что это за склянка?

— Он украл ее у Галасы Дарети, — обтекаемо ответил Тилвас. — А уж какой эффект даст зелье с учетом всех остальных веществ и концентратов, поглощенных этим психопатом, я даже предположить не могу! — он зло пнул банку с мелкими перечными леденцами. — Один и тот же эликсир будет действовать по-разному в зависимости от контекста!

Банка опрокинулась, и крохотные черные драже весело покатились по паркету. Судя по всему, пол в гостинице был кривоват, потому что шарики прыгали достаточно долго… Когда они замерли живописным и совершенно случайным узором, Тилвас вдруг тоже застыл.

— Ох, только не говори, что у тебя тоже какие-нибудь проблемы вроде столбняка! — застонала я, закрывая глаза и падая на кровать гильдийца.

— Нет, — каким-то странным тоном отозвался Тилвас, не спеша отмирать. — Никаких проблем, Джеремия.

Я приоткрыла один глаз.

Тилвас пялился на конфетки.

— Одно и то же будет действовать по-разному в зависимости от контекста… — зачарованно повторил артефактор. — Это применимо к чему угодно. И в том числе к схемам подселения духов. Джерри! — вдруг заорал он, заставив меня вздрогнуть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А потом начал наматывать такие бешеные круги по комнате, чтобы мне пришлось открыть второй глаз, чтобы аристократ влез в мое поле зрения.

Лицо Тилваса натурально сияло бешеным, все сметающим огнем Чистого Озарения. Он едва не приплясывал, было видно, что внутри он уже бежит,

бежит куда-то,

к победе,

к триумфу,

к восторгу истинного бытия…

— Твои шрамы на спине, — сказал Тилвас, останавливаясь и тыча пальцем в сторону моих плечей. — Я же не сказал тебе, что именно они — не просто гарант вашей связи и не прихоть садиста-врага, а оригинальная схема, которая позволила бы Дереку овладеть твоим телом, полностью стерев твою сущность? И схема эта почти закончена, ему не хватило пары штрихов до конца ритуала?