Книга Седьмая ветвь, страница 38 – Анна Минаева

Мартон задрыгал ногами в воздухе, вцепился мёртвой хваткой в корень, который держал его над землёй метрах в пяти, и постарался разжать путы голыми руками. Выглядело это до безумия комично, но никто из охотников не засмеялся, даже Осванд. Ведь каждому из них ещё предстояло пройти своё испытание, изучить и обуздать свою девятую ступень. Охотники даже представить не могли, что эта богиня может придумать для них.

– А времени у меня сколько? – крикнул с высоты птичьего полёта мужчина.

– Хорошо, что напомнил, – богиня щёлкнула пальцами.

Корень, обхвативший Мартона, дрогнул и начал медленно сжиматься.

– Лучше бы молчал, – прошипел себе под нос Травник.

– А я думала, что это вымыслы, – наигранно вздохнула Щикааль.

– Что именно? – Томас уже жалел, что привлёк внимание женщины к себе.

– Что перед смертью человек резко умнеет.

Мартон замер, чувствуя, как трещит корень, как медленно превращает его ребра и внутренности в кашу.

«Случай тебя дери! – мысленно выругался мужчина. – Как на него мне повлиять-то?»

Щикааль откровенно скучала, продолжая вычёсывать пальцами волосы. Драдер пытался с такого расстояния определить количество травм, полученных охотником, но все никак не получалось.

– Твой черёд следующий, Лекарь. Всё успеешь, – одёрнула его рассерженная богиня.

А Мартон тем временем пытался сосредоточиться, получить отклик от растения.

– Чтобы управлять корнем, мне надо думать, как корень, – бормотал он себе под нос, чувствуя, как хрустят ребра.

Охотник из Гудраса ослабил хватку и положил ладони на корень.

«Это как с животными, – думал Мартон. – Осванд советовал не приказывать, а просить и тогда оно отзовётся охотнее. Давай, берёзка, ослабляй хватку, опуская меня на землю, не хочешь же ты стать убийцей. Если ты этого не сделаешь, то мои друзья тебя с корнями выкорчуют!»

Травнику показалось, что дерево ответило ему печальным вздохом, а потом корень расслабился и аккуратно начал спуск вниз.

– Так просто? – фыркнула Щикааль. – А что если я прикажу ему раздавить тебя прямо сейчас, сможешь отменить мой приказ?

– Самоутверждаешься за счёт слабых? – Сэлис стояла у каменной полуразрушенной стены и смотрела на Мартона, который хватал ртом воздух.

– Слабых? Да эти люди сняли с меня древнейшее проклятие! Не верю я в их напускную слабость, это они от лени выделываются! Эй, раздавить его!

Корень дёрнулся и сжал Травника в тисках. Мужчина вскрикнул, изо рта потекла струйка крови.

«Боги, демоны, какая в задницу разница. Отпусти меня, дерево пятнистое, а то я тебе быстро ветки поукорачиваю!»

Берёза послушалась, на удивление быстро, и опустила на траву мужчину, плюющегося кровью. Охотник откашлялся и, опершись на корень, который его только что чуть не убил, встал.

– Вот и всё притворство спало. Хорошо, – усмехнулась Щикааль. – Подойди, я залечу твои раны. Теперь пока остальные разбираются со своими силами, придумай чем меня сможешь удивить. Тренируйся, человек!

Стоило Мартону отойти к берёзе, которая его только что почти сгубила, и сесть под тенью кроны дабы перевести дух, вперёд ступил Драдер.

– Лекарь, – не глядя на него пробормотала темноокая. – Хорошо.

Трава приглушала стук копыт по земле. К богине и человеку спешила кобыла песчаного цвета и длинной светлой гривой. Она остановилась перед Щикааль и своенравно ударила копытом, выбивая комья земли.

– Красивый молабу, – улыбнулась Сэлис.

– Красивый, – подтвердила покровительница охотников. – Как зовут твою лошадь, Лекарь?

– Леди, – холодея от ужаса, ответил Драдер.

– Гордая и своенравная. У имени есть своя история? – Судьба заинтересовалась кобылой.

– Леоф бесился, когда я так называл её, – уже опустив голову, признался парень.

– Значит она тебе дорога не только как средство передвижения, а и как память о погибшем друге? – спросила Щикааль и, не получив ответа, продолжила. – Тогда всё в твоих руках.

Леди отступила на шаг, закатила глаза и как-то ненатурально завалилась набок.

– Твой молабу мёртв, Лекарь, – темноокая была серьёзна и не обращала внимания на шок, который отразился на лице охотника. – У тебя есть полчаса на то, чтобы воскресить её. Это твоя девятая ступень.

– Где она была, когда Леоф погиб! – сплюнул Драдер и опустился на колени перед лошадью.

Щикааль бросила грустный взгляд на Сэлис.

А Лекарь тем временем вспоминал строение лошади, которое они изучали вместе с Люнэ. Он не знал, что делал бы, если бы не эта девушка с её стремлением к знаниям и упорством. Сейчас необходимо было только просканировать Леди, найти причину смерти, устранить её и запустить сердце.

«Полчаса, – думал Драдер. – Этого времени мне бы хватило и на Солта и на Леофа.»

«Сил бы не хватило, – услышал он голос Щикааль в своей голове. – Не вини себя в том, в чём ты не виновен.»

Он знал, что богиня права. Силы на воскрешение Леди из него выкачивало будто насосом.

«Это только поначалу, – убеждал себя Лекарь. – Чем больше практики, тем меньше затрат сил. Я должен учиться. Без моего копья им не обойтись.»

Драдер не знал сколько времени ушло на обнаружение причины и сколько он потратил сил на её устранение. Но чувствовал, что идёт по верному пути, что ему оставалось самую малость.

– А теперь запусти сердце и вдохни жизнь, – посоветовала темноокая.

– Его сила лучше моей, – крикнул от берёзы Мартон, сбивая Лекаря с мысли.

– Сэлис, это ведь твоё умение? – обратилась к богине Лилиит.

– Да, – улыбнулась женщина. – Много веков назад Охотник вызвал на бой саму Судьбу, и та проиграла. Наградой была сила жизни, что могла поднять мертвеца и вернуть его в мир людской. Не гашаргом, а тем, кем он был до того.

Руки Драдера подрагивали, пальцы хватали судороги, а под носом прочертила себе алую дорожку капля крови.

– Время на исходе, – как приговор прозвучали слова Щикааль.

Лекарь зажмурился, на лбу пролегла морщина. Он не мог позволить погибнуть любимой лошади. Теперь он никому не мог позволить погибнуть!

– Минута.

Драдер выплеснул остатки энергии в тело кобылы, направил её в сторону сердца и представил, как оно сокращается.

– Время вышло.

Драдер убрал руки с тела Леди и отвёл глаза. В груди предательски кольнуло, от потраченных сил потемнело в глазах.

А потом в щеку уткнулось что-то влажное и слизкое. Лекарь повернулся, а Леди фыркнула ему в лицо и ещё раз прошлась розовым языком по мужскому лицу.