Онлайн книга «Янтарный меч»
|
Долго смотреть ему в глаза Ярина не могла, поэтому устроилась головой на костлявом плече, уж потом позволила себе покраснеть, когда Гор привлёк её ближе, заключая в объятия. – А если Ивар вернулся с подмогой, как грозился, пока нас нет? – с тревогой спросила она. Как ни крути, а сможет ли дедушки отстоять избушку, если ее снова попытаются подпалить? – Твой вредный домовик все равно не отдаст младенца, – напомнил Гор. – Я бы беспокоился не за дом, а за ту подмогу. Твои черепа очень агрессивно настроены. А с северянином ничего не случится, пока тому, с кем он связался, нужен ребёнок. – Думаешь, он сам?! – Я допускаю все. Мы его не знаем. До сына Дары он добраться не смог, возможно, решил пожертвовать своим. – Нет! – Ярина дёрнулась, собираясь отстраниться, но Гор не дал, прижав ее крепче. – Он не мог, он не стал бы… – Ты его не знаешь. Кем он был у себя на родине? Почему воин не из последних, серебряными привесками на поясе, вдруг заделался купцом, хотя островитяне торгашей и за людей не считают, скорее, за мелкую нечисть? Где он был, когда его жену чарами выманили из дома? Возможно, он сообщник тех, кто обосновался у Пустоши. – Нет! – Она отчаянно замотала головой. – Я не верю. Чтобы Ивар сам решил избавиться от семьи? Гор не видел, как он баюкал тело погибшей жены, как держал на руках маленького Орма. Разве подделаешь такое горе? – Не кипятись, я не утверждал, что так и было. Я сказал, что твой северянин не так прост, как кажется. Вероятнее всего его околдовали, но нельзя исключать и такой вариант. В любом случае убийце нужны дети. – Они их?.. – Приносят в жертву. Точно не могу сказать, останков не нашёл. Уверен, де… местный волхв тоже проследил связь и что-то увидел, потому его и убрали. – Дедушка говорил, здесь еще и чародеи гибли, – вспомнила Ярина, поежившись. Гор кивнул, невозмутимо укутывая ее посильнее. – За ближайшие полтора года – трое. Точнее, четверо, если считать твою предшественницу. Слишком много для совпадений. Нет, здесь всегда пропадали идиоты, которые думали, они самые умные и лезли на Пустошь, мечтая, что она даст могущество. Но такого никогда не было. Ярина сразу вспомнила о маге, который так приглянулся Ивушке, о пропавшем ухажере Рябинки и поспешила поделиться. Гор выслушал ее с хмурой решимостью. – Все равно это ничего не даст, – вздохнул он. – Я знаю, что маги здесь исчезают с завидной регулярностью. Знаю, что рядом с Пустошью кто-то есть, но лежбище найти не могу, сколько ни искал. Тот, кто прячется, делает это слишком умело. Зато теперь, когда отыщу северянина, смогу выйти на убийцу. Так или иначе. – И что будет? – Посмотрим, – мрачно ответил Гор и тут же спохватился. – Это не должно тебя тревожить. Не твое это дело. Давай-ка спать. – Но… – Когда проснемся, нам нужно будет выбираться отсюда. Побереги силы. Нажима в словах колдуна не заметил бы и глухой. Ярина хотела было поспорить, что раз так вышло, то молчать нечестно, ведь она тоже увязла в паутине сплетенных нитей, которую развесила по лесу чужая враждебная рука, но… они оба устали. А спор это долгий. Потому оставалось лишь разочарованно вздохнуть и прикрыть глаза. Воцарившуюся в зале тишину прерывал мягкий шелест воды о бортик бассейна. – Когда мы выберемся, и все закончится, поедешь со мной? – внезапно спросил Гор. – Что? – сперва Ярина решила, будто ослышалась. Потом, что он шутит. Не мог же он вот так просто… – В Арсею, в Реним. Поедешь? – повторил колдун. – Я постараюсь закончить все дела побыстрее, ты будешь в безопасности. Тебя это не затронет. – И что… я там буду делать? Гор удивлённо хмыкнул: – Ты меня спрашиваешь? Что бы ты хотела? Ярина растерялась. Кто её когда спрашивал, чего хочет она сама? Да и какой прок думать об этом? Ей нужно было разыскать Нежку, потом отправиться за матушкой. В Арсею. – Я бы поехала, – неуверенно протянула она, комкая подранный рукав туники. – Но мне все равно нужно в Ольховник. Стоило договорить, как уютное тепло, окутывающее их, словно пошло трещинами. Лица Гора она не видела, но он застыл, напоминая черную тучу, готовую вот-вот разразиться молниями. – Ольховник… да, как это я забыл, – хмыкнул колдун. Нехорошо так, ядовито. Ярина даже голову подняла. Он смотрел в одну точку невидящим взглядом и был похож на себя прежнего, каким она увидела его в первый раз, на поляне: злым, холодным. Словно она виновата. – Я… – до смерти хотелось убедить, оправдаться, объяснить про Нежку, про помощь, но как наяву послышался голос матушки. “Никто и никогда не должен узнать, с кем уехала Нежана и где она теперь. Никто. Слышишь, дочка? Обещай мне”. – Я не могу сказать, – выдавила Ярина, жмурясь от горькой обиды. – Но это очень важно. Мне нужно в Ольховник, а потом… Когда она решилась приоткрыть глаза, злости на лице Гора уже не было. Смотрел он на нее с усталым сожалением. – Нужно так нужно, – вздохнул он, вновь делая объятия крепче, и Ярина послушалась этой молчаливой просьбы, устраивая голову у него на плече. – Не силой же тебя волочь. Неизвестно, как оно все повернется, может, ехать тебе и не понадобится. Но, учти, я от своих слов не отказываюсь. Все. Спи. Иначе мы тут надолго завязнем. Легко сказать, “спи”. Мысли, что тараканы, расползались в разные стороны. Ярине хотелось спросить, потребовать, вытрясти правду. Зачем Гор позвал с собой? Неужели ему интересно возиться с ней? И почему?.. Столько вопросов! Хорошо, что усталость взяла верх, но сон тоже не принес отдыха. Он был безотрадным. Грозным. *** Пламя. Пылает оно в ладонях, пляшет в ясных глазах ее спутника, жжет сердце ненавистью. Хочется кричать, звать, требовать, но никто не ответит на ее зов, нет здесь живых. Только твари. Что с кровью янтарной, что с огнем горнил в жилах – все они зло. Хуже нави. Спутник ее устал. Тяжесть лежит на его плечах, бороздит тоской и решимостью родное лицо. Ее вина, ее боль. Ради нее он пошел на верную смерть. Упросила помочь. Вымолила. Не поверила, что они мертвы. Эхо грохочет в пустых переходах. Плывут в глазах высокие своды. От слез? Нет, морок! Из темноты молнией падают крылатые твари. Текут с ладоней потоки белого пламени, а меч ее спутника со свистом отсекает пернатые головы. Горит огнем янтарь, брызжет на мраморные плиты, пачкает одежду, но лютая злоба в груди не желает стихать. Ах, как же она их всех ненавидит! |