Книга Тринадцатая реальность, страница 32 – Геннадий Ищенко

— Ну хорошо, никто не стал подставляться и мешать иностранному засилью, — сказал я. — Инвестиции растут, заводы строятся — будет больше выгоды от их национализации. И народ доведут до края, чтобы потом двумя руками поддержали того, кто свалит Романовых. Это мне понятно. Но я не вижу способа избежать войны. Я не знаю, в каком состоянии наша армия, но на месте императора я сильно её не укреплял бы, наоборот, ослабил, насколько это возможно.

— Наверное, так и делают, — согласился инженер, — только это дело долгое, и даже император не сможет его сильно ускорить. А война будет — вы правы. Но для того мы здесь и работаем уже тридцать лет, чтобы отбить охоту с нами воевать. Чем занимаемся — это и есть те секреты, о которых не велено болтать. Что-то вам скажут, что-то узнаете сами, но, конечно, не всё, да и не нужно вам это.

В коридоре послышались шаги, и в дверь заглянула симпатичная женщина лет двадцати.

— Здравствуйте, — поздоровалась она со мной. — Хозяйки нет, а ты, Николай, моришь гостя голодом?

— Мы только пришли, — начал оправдываться инженер. — Сейчас, Леночка, всё организую.

— Теперь я сама. Идите мыть руки, я быстро управлюсь.

— Я поздно обедал, поэтому не хочу есть, — отказался я. — Лучше наведаюсь к вам, когда оголодаю. Елена…

— Дмитриевна, — подсказала она, — но можете называть просто Леной. В городке не принято напоминать о чинах и званиях, да и отчество редко употребляют, больше для стариков. Новички вроде вас приезжают редко, а остальные друг другу уже почти родственники. Если и преувеличиваю, то ненамного.

— А ваш муж меня несколько раз назвал князем, — в шутку пожаловался я. — Позвольте представиться, Алексей Сергеевич Мещерский. У себя дома можете звать Алексеем, но у нас лучше по имени-отчеству. Я не привержен условностям, но в моей семье не все такие либералы, им нужно дать время привыкнуть.

— Поначалу всегда так, — сказала Лена, — поэтому и Николай величал вас князем. Он не знал, как вы отреагируете на простое обращение. Вы ведь сегодня приехали?

— Несколько часов назад. Поселились в соседнем доме. У нас три женщины, так что вам будет с кем общаться. Они налаживают быт, а я сделал своё дело и теперь гуляю и знакомлюсь с городком.

— Вы не тот Мещерский, о котором писали в газетах? — спросила она.

— Если писали о статье, то тот, — ответил я. — Только не нужно благодарить и говорить о том, какой я смелый, я это и сам знаю.

— Вы не умрёте от скромности, — засмеялась Лена. — Ладно, не буду мешать мужскому разговору.

Она повернулась и вышла, продемонстрировав изящную фигурку.

— Ну как вам моя жена? — спросил Николай.

— Очень понравилась, — сказал я правду. — Маленькая, как воробей, с густыми, красивыми волосами и большими выразительными глазами. У меня такая же жена. Если бы я не любил её без памяти, влюбился бы в вашу и попытался отбить. Как здесь с женщинами?

— Немного больше, чем мужчин, — ответил он, — но не у всех получается устроить судьбу. Нас слишком мало, чтобы все могли найти себе пару по душе, поэтому уже были браки с заводскими.

— Спасибо за компанию, — поблагодарил я. — Пойду к своим, может, им нужна помощь.

Перед тем как идти домой, решил ещё раз зайти в магазин. Я оставил его хозяйке много денег, и не смог унести всё, что хотел купить. Пока шёл, встретилось немало гуляющих и спешивших по своим делам жителей городка. Прохаживались в одиночку и парами, а некоторые были вместе с детьми. Погода была тёплая и без ветра, как раз для прогулок. Мне приветливо улыбались и раскланивались, но никто не заговорил. Видимо, здесь это было не принято, а Николай окликнул меня по-соседски. В магазине какая-то женщина только что купила сливочное масло. Я с ней поздоровался, и обратился к хозяйке:

— У вас есть пирожные? Лучше заварные или из слоёного теста.

— Вам просто с кремом или чтобы были орешки? — спросила она, открывая холодильник. — Есть с миндалём. Если хотите, у меня большой выбор бисквитных. Здесь много сладкоежек, поэтому я их постоянно заказываю. У нас через день подвоз продуктов из Тюмени, поэтому всё свежее. Есть вкусные слойки, их часто берут на ужин те, кому лень ходить в столовую. Я там покупаю много выпечки.

— Вас как зовут? А то я представился, а вы о себе скромно умолчали. Светлана? Так вот, Светлана, дайте мне всего понемногу на пять человек. У вас найдутся на время две сумки? Вот и хорошо. В одну сложим сладости, а в другую я у вас наберу продуктов.

— Всё помнёте, — сказала она. — Лучше дам корзинку, а вы завтра вернёте. Чай нужен? По-моему, вы его не брали.

— Давайте, — согласился я. — Вы почаще напоминайте, что брать, я унесу у вас весь магазин. У вас есть кофе? Лучше молотый, а то я пока не обзавёлся кофемолкой.

— Подойдёт из Французского Конго? — спросила она. — А кофемолки есть в галантерейном магазине у Ольги, так что потом можете взять и зерновой. Его берут больше, а молотый для лентяев. Сразу предупреждаю, что мне запрещают завозить сюда водку, но на вина ограничений нет. Сигареты нужны?

— Нет, спасибо, — отказался я. — У нас их никто не употребляет. Да и вообще хватит, а то вы меня загрузили, как ишака.

— Весёлый вы человек, — сказала она, передавая мне через прилавок сумку с продуктами. — Подождите, а то уйдёте без своих пирожных.

К сумке прибавилась одуряюще пахнувшая ванилью корзинка, после чего я попрощался и вернулся домой. Первым делом направился на кухню к холодильнику. За кухонным столом, подперев щёку рукой, сидела грустная сестра.

— Почему грустим? — спросил я. — Есть повод?

— Вам хорошо, — без прежней злости сказала она. — Тебя ждёт Вера, а мама воркует с отцом, одна я никому не нужна. Раньше у меня хоть были подруги.

— Рано тебе грустить, — сказал я. — В твоём возрасте легко обзаводятся подругами. Подумаешь, потеря! Сердечного друга не было? Значит, появится здесь. А насчёт того, что никому не нужна, глубоко заблуждаешься. Я тебя люблю, хоть ты и дурочка.

— Сам такой, — отозвалась она. — Что это ты притащил? Пахнет ванилью.

— Принёс продукты и кое-что к ужину, чтобы не возиться с готовкой, — ответил я, ставя на стол корзинку. — Разложишь в холодильник? Только не вздумай съесть все пирожные: оставишь нас без сладкого, а себе испортишь фигуру.

— Съем одно пирожное и слойку, — решила она, осмотрев то, что я принёс. — Иди к своей Вере, а то она уже заждалась, я здесь уберу.

Жена лежала на застеленной покрывалом кровати, заложив руки за голову. Увидев меня, она обрадовалась и бросилась обниматься.

— Вроде недавно виделись, — пошутил я, обняв за плечи. — Откуда, интересно, такая радость?

— Скорее бы ночь! — шепнула она, прижавшись ко мне. — Я с этой дорогой уже забыла, что у меня есть муж. Ты где ходил?

— Познакомился с соседями, — начал перечислять я, — сходил в магазин за продуктами…