Книга Из моего окна, страница 65 – Ариана Годой

Арес откидывает покрывало и встает; на нем только боксеры, и потому я вижу гораздо больше, чем нужно.

Он поворачивается ко мне, взъерошивая волосы.

– Могу воспользоваться туалетом?

Ты можешь воспользоваться мной, красавчик.

Ракель, соберись!

Киваю, и когда мои неугомонные глаза опускаются на его боксеры, замечаю, что у него стоит.

– Боже. – Я краснею и отвожу взгляд.

Арес смеется.

– Это утренний стояк, спокойно.

Сглатываю.

– Все в порядке.

– Почему ты покраснела?

– Ты серьезно? – Я смотрю на него, но не опускаю глаза.

Он пожимает плечами.

– Да, ты его уже видела, чувствовала внутри себя.

Я так часто сглатываю, что останусь без слюны.

– Арес, не начинай.

Он усмехается.

– Почему? Тебя возбуждает, когда я с тобой так разговариваю?

Да.

– Конечно нет, это просто… неприлично.

Его пальцы играют с поясом боксеров на талии.

– Неприлично? – Он облизывает нижнюю губу. – Неприлично то, что я хочу с тобой сделать, я соскучился по тому, как ты стонешь мое имя.

– Арес!

Он поднимает руки.

– Ладно, я в туалет.

Когда он уходит в ванную и закрывает дверь, я, наконец, могу дышать. Воспользовавшись ванной в коридоре и попытавшись привести в порядок тот кошмар, в который превратились мои волосы за ночь, возвращаюсь в свою комнату с сухой одеждой Ареса и вижу, что он сидит на моей кровати. Я отдаю ему одежду и стараюсь не смотреть, как он одевается, но, когда он надевает штаны, замечаю его задницу и прикусываю нижнюю губу.

– Мне нравится заставлять тебя краснеть, ты выглядишь хрупкой.

Я краснею еще больше.

– До сих пор удивляюсь, какой ты неуравновешенный.

– Неуравновешенный? Снова так меня называешь.

– Да.

– А можно узнать, что я сделал сегодня?

Я перечисляю по пальцам.

– Вчера вечером – романтичный. Сегодня утром – сексуальный, шутливый, а теперь – нежный.

Он смеется и садится на кровать, чтобы обуться.

– Понимаю, но ты сама виновата, из-за тебя я чувствую все сразу. Поэтому каждый раз реагирую по-разному, ты делаешь меня неуравновешенным.

Я поднимаю бровь, указывая на себя.

– Как всегда, я виновата.

Он обувается и встает.

– У тебя есть планы на сегодня?

– Нужно проверить мое расписание.

– Ну конечно.

– Правда, я очень занятая девушка.

Он идет ко мне, и я отступаю.

– Ну да?

– Да. – Он проводит рукой по моей спине и прижимает к себе, его запах окутывает меня. – Я не приму отказ: если ты скажешь мне нет, я соблазню тебя прямо здесь, и мы окажемся там. – Он показывает на кровать.

– Какая наглость. Ты слишком уверен в своих чарах.

– Нет, просто знаю, что ты хочешь меня так же сильно, как я тебя.

Я облизываю губы.

– Отпусти, у меня нет планов.

Он победно улыбается.

– Заеду вечером. – Он целует меня в лоб и разворачивается.

Вздыхаю, наблюдая за тем, как он исчезает в окне.

* * *

Свидание…

Романтический ужин, кино и прощальный поцелуй?

Классика, думаю, что это нормально для первого свидания. Так их показывают по телевизору и так о них рассказывает Дани, моя энциклопедия по свиданиям.

Поэтому я удивляюсь, когда Арес останавливает машину на больничной парковке. Я вижу, как он снимает ремень, и делаю то же самое.

В больнице?

Мое первое свидание будет в больнице, как романтично, греческий бог.

Замираю, наблюдая за тем, как Арес пытается мне что-то сказать. Он одет в черную рубашку, которая прекрасно смотрится с его черными растрепанными волосами. Мне нравится, как ему идет черный, белый, вообще все цвета. Он всегда прекрасно выглядит без особых усилий. Арес облизывает губы и поднимает на меня свои голубые глаза.

– Я…забронировал столик в хорошем ресторане, купил билеты в кино и запомнил одно местечко с вкусным мороженым.

Типичное свидание, да?

Я ничего не говорю, он продолжает:

– Когда я вышел из дома, мне позвонили: дедушка проснулся. Не хотел заставлять тебя ждать или отменять свидание, не хотел снова облажаться, поэтому привез тебя сюда. Знаю, что это не идеально и ужасно не романтично, но…

Я кладу палец на его губы.

– Замолчи. – Я искренне улыбаюсь. – Между нами никогда не было ничего обычного, поэтому это идеально.

В его глазах появляется нежность.

– Ты уверена?

– Абсолютно.

Я не лгу, это действительно идеально для нас; честно говоря, я не хотела типичного свидания с ним, я хотела большего… Большего с ним. И это большее. Арес открылся мне, он показывает мне свои слабости, и то, что он хочет, чтобы в такой сложный и важный момент я была рядом, очень много для меня значит.

Потому что я знаю, что ему сложно показать свои чувства, особенно если это связано с его слабостями.

Я опускаю руку и открываю дверь машины, в больницу мы идем в тишине, я чувствую страх и надежду Ареса. Он засовывает руки в карманы брюк, вытаскивает их, проводит рукой по волосам, засовывает руки обратно в карманы.

Волнуется.

Не могу представить, что он чувствует. Когда он снова вытаскивает руки, я беру его за одну, и он смотрит на меня.

– Все будет хорошо.

Держась за руки, мы входим в белый мир больницы. Освещение такое яркое, что видно каждую деталь на стенах и полу. Медсестры, врачи в белых халатах ходят повсюду. Одни несут кофе, другие – папки. Несмотря на то что моя мама медсестра, я редко бывала в больнице, потому что, как она объясняла, – ей не нравилось водить меня в такие места. Я смотрю на свою руку, переплетенную с рукой Ареса, и меня наполняет тепло.

Так хорошо просто идти с ним, держась за руки. После того как Арес называет свое имя в лифте человеку, похожему на швейцара, мы поднимаемся наверх.

На четвертом этаже тихо и пусто, я вижу только медсестер на посту, мимо которого мы проходим в длинный коридор, где уже не такое яркое освещение. Интересно, почему в отделении интенсивной терапии тусклее, чем на первом этаже, как будто специально. Я уверена, что этот этаж был свидетелем многих печальных событий, прощаний и боли.