Онлайн книга «Я тебя вижу»
|
– Ну разве это не славно? – произносит Мелисса. – Уже и не помню, когда в последний раз была в театре. – Да, замечательно, – благодарно улыбаюсь я. Саймон смотрит в окно. Я касаюсь его ногой, но он не обращает на это внимания и отодвигается. Саймон не хотел, чтобы Мэтт нас забирал. – Можно и на метро доехать, – ответил он, когда я сказала о предложении бывшего мужа. – Не говори глупостей. Это очень мило с его стороны. Саймон, тебе нужно как-то с этим справиться. – А как бы тебе понравилось, будь все наоборот? И моя бывшая возила бы нас повсюду… – Мне было бы наплевать. – Тогда езжай в такси. Встретимся на месте. – Чтобы остальные увидели, как нелепо ты себя ведешь? И поняли, что мы поссорились? Если Саймон что и ненавидит, так это когда другие люди его обсуждают. * * * Мэтт окликает меня через плечо: – Руперт-стрит, правильно? – Совершенно верно. Наверное, рядом с пабом. Саймон ерзает на сиденье, экран мобильного телефона освещает его лицо. – Мост Ватерлоо, мимо Сомерсет-хауса и налево на Друри-лейн, – говорит он. Мэтт смеется. – В субботу? Без шансов, приятель. Мост Воксхолл, Миллбанк до самого Уайтхолла, и мы можем рискнуть на финише, когда доберемся до Чаринг-Кросс. – Через Ватерлоо на десять минут быстрее, если верить навигатору. – Мне не нужен навигатор, приятель. Всё тут. – Мэтт постукивает себя по голове. Плечи Саймона напрягаются. Когда Мэтт готовился получить лицензию, он исколесил весь город на велосипеде, изучил каждый закоулок, каждую улочку с односторонним движением. На рынке нет такого навигатора, который провел бы нас через всю столицу точнее, чем мой бывший муж. Но сейчас дело в другом. Я бросаю взгляд на Саймона. Он смотрит в окно, и лишь барабанящие по бедру пальцы выдают его раздражение. – Думаю, через Ватерлоо будет быстрее, Мэтт, – говорю я. Он смотрит на меня в зеркало заднего вида, и я, удерживая его взгляд, молчаливо прошу согласиться. Ради меня. Знаю, как ему хочется набрать побольше очков в состязании с Саймоном, но Мэтт не станет делать то, что меня расстроит. – Пусть будет Ватерлоо. А потом, говоришь, на Друри-лейн? Саймон сверяется с телефоном. – Верно. Крикни, если тебе понадобятся уточнения. На его лице нет ни торжества, ни облегчения, но пальцы перестают барабанить, и я вижу, как он расслабляется. Мэтт снова смотрит на меня, и я одними губами его благодарю. Он качает головой, то ли отмахиваясь от моей признательности, то ли расстраиваясь из-за того, что я посчитала ее необходимой. Саймон поворачивается лицом к задним сиденьям, и я чувствую, как его нога прижимается к моей. Когда через пятнадцать минут мы увязаем в пробке на Ватерлоо, никто не произносит ни слова. Я пытаюсь придумать какую-нибудь тему для разговора, но Мелисса меня опережает: – У полиции уже есть для тебя какие-нибудь ответы? – Нет, у них ничего нового. Я отвечаю тихо, надеясь замять эту тему, но Саймон наклоняется вперед. – Ответы? Ты о фотографиях в «Газетт»? Я смотрю на Мелиссу, та неловко пожимает плечами. – Думала, ты ему рассказала. Окна изнутри запотели. Я оттягиваю рукав и протираю их манжетой. Машины снаружи стоят впритык друг к другу, под дождем огни их фар расплываются красными и белыми полосами. – Рассказала мне что? Мэтт сдвигается вперед и смотрит на меня в зеркало. Даже Нил оборачивается и ждет моего ответа. – Ой, ради всего святого! Да нет там ничего. – Есть, Зоуи, – говорит Мелисса. Я вздыхаю. – Ладно, есть. В объявлениях из «Газетт» рекламировался сайт «найди ту самую точка ком». Это что-то вроде сайта знакомств. – И ты на нем есть? – с испуганным смешком спрашивает Мэтт. Я продолжаю рассказывать. Не только для других, но и для себя самой. Ведь каждый раз, когда говорю о происходящем, чувствую себя сильнее. Скрытность – вот что на самом деле опасно. Ведь если бы все знали, что за ними следят, – что их преследуют, – никому от этого хуже не стало бы? – На сайте продается информация о маршрутах женщин: по каким линиям метро они добираются до работы, в какие вагоны садятся и тому подобное. Полицейские связали этот сайт по меньшей мере с двумя убийствами и несколькими другими преступлениями. Я не рассказываю им о Люке Фридланде. Не хочу, чтобы Саймон беспокоился обо мне еще сильнее, чем сейчас. – Почему ты мне не говорила? – Господи, Зоуи! – Мам, ты в порядке? – Полицейские знают, кто за этим стоит? Выставив перед собой ладони, принимаюсь отбиваться от вопросов: – Со мной все в порядке. Нет, они не знают. – Смотрю на Саймона. – Не говорила, поскольку посчитала, что на тебя и так много всякого навалилось. Не упоминаю о сокращении – только не перед остальными, – но он кивает, показывая, что понял. И тихо произносит: – Нужно было мне сказать. – А что делает полиция? – снова спрашивает Мелисса. – Сайт, видимо, практически неуловимый. Что-то там про прокси какое-то… – Прокси-сервер, – говорит Нил. – Вполне разумно. Входишь в систему через чужой сервер, чтобы тебя нельзя было обнаружить. Я бы удивился, обрадуй такое полицию. Извини, это, наверное, не тот ответ, который тебе нужен. Так и есть, но именно к этому ответу я уже начинаю привыкать. Мы едем по мосту Ватерлоо, и я гляжу в окно, позволяя остальным обсуждать сайт, будто меня и рядом нет. Они ломают голову над теми же вещими, которые я выясняла у полицейских. Ходят по тому же кругу, что и я не так давно. Распаковывают и изучают мои страхи. Анализируют их забавы ради, словно сюжет «Жителей Ист-Энда» [12]. – Как думаете, откуда они вообще узнают о том, как люди добираются до работы? – Наверное, следят за ними. – Но ведь нельзя же за всеми следить? – А мы можем сменить тему? – произношу я, и они замолкают. Саймон смотрит на меня, стараясь убедиться, что всё в порядке. Я слегка киваю. Джастин глядит прямо перед собой, но его кулаки сжались, и я мысленно отвешиваю себе пинок за то, что так легкомысленно рассказала о сайте. Мне следовало сесть с детьми наедине, объяснить им всё, дать возможность высказаться. Тянусь к Джастину, но он напрягается и отводит от меня плечи. Нужно будет найти спокойную минуту и поговорить с ним после спектакля. По улице поодиночке и парами идут люди, прячутся под зонтами, натягивают капюшоны на растрепанные ветром волосы. Никто не оглядывается, никто не проверяет, есть ли за ним слежка, поэтому это делаю я. |