Книга Академия Крылатых, или В пекло тебя, дракон!, страница 13 – Юлия Удалова

Лепрекон сидел на столе, свесив ноги в полосатых чулках. В свете свечи по его сморщенному личику плясали причудливые и откровенно зловещие тени.

Я едва удержалась, чтобы осенить себя благословляющим знамением Дриадрьей Праматери, и вымолвила с искренним возмущением:

– Господин Туни! Что вы здесь делаете? Вы в своем уме?

– Мне сказали, вы серьезно больны фэссарина Хэллия, и наша свадьба откладывается. Но вы не выглядите больной…

Леприкон задумчиво прижал к подбородку палец, увенчанный когтем.

Очень большим, черным, загнутым когтем...

Что-то не нравится мне этот ночной визит, совсем не нравится!

– Я больна, – в подтверждение этого я пару раз кашлянула. – Пришла сюда, чтобы сделать травяной настой. А вот вы зачем сюда явились, большой вопрос!

Только без понятия что за хворь меня сразила, но, как говорится, за что купила, за то и продаю.

Господин Туни с его странно мерцающими изумрудными глазами стал уже как-то совсем серьезно напрягать. Особенно сейчас – в темной и пустой лаборатории.

– А почему бы мне, собственно, не явится? – удивился лепрекон. – Все это, весь этот дом с его содержимым и слугами принадлежит мне. И вы тоже почти принадлежите мне, фэссарина Хэллия.

– Знаете, уважаемый господин Туни… – теперь я закашлялась по-настоящему и медленно попятилась к двери. – Я ведь до свадьбы – ни-ни.

– Конечно, вы ведь благородная фэссарина и не станете меня обманывать, – кивнул лепрекон, сцепив свои когтистые ручки. – Ведь не станете, верно? Я потратил на вас очень много золота. Моего золота. А я страсть, как не люблю невыгодные вложения. Те, кто нарушает мои планы, бывают наказаны. Очень примерно наказаны, фэссарина.

Далее карлик ухмыльнулся, и вот ведь какая штука – был он росточком ниже меня, весь такой зелененький и нелепый в своем камзольчике.

А у меня мороз продрал по коже.   

– Никто не собирается вас обманывать, – поспешила заверить я. – Свадьба состоится чуть позже, когда мое здоровье придет в норму.

– Надеюсь, ваша болезнь не слишком затянется, – проговорил карла, надевая шляпу-котелок. – От долгих ожиданий я становлюсь нервозным и вспыльчивым. Выздоравливайте поскорее, фэссарина. Выздоравливайте, я очень жду! Смею надеяться, вы хотя бы скрасите это ожидание ответными письмами.  

– Скрашу, – кивнула я и снова закашлялась. – А теперь, простите, но мне нужно отдыхать.

Но его, слава Дриадрьей Праматери, и так уже след простыл.

Ох, права, права была бабуля насчет лепреконов. Туни – гадкий тип, хоть и вроде бы совершенно безобидный с виду. Дал понять, что все здесь принадлежит ему, практически в открытую угрожал… И между прочим, как-то узнал, что его письмецо отправилось в камин.

Я должна как можно скорее найти монеточку, чтоб расплатиться с этим жутковатым лепреконом! Но для начала нужно хотя бы разузнать о ней…

Кстати, лепрекон, монеточка…

Что если она имеет отношение к магии этого народца?

Проверить нужно обязательно! Только как?

У самого-то Туни ведь не спросишь… 

После неприятного ночного визита моего зеленого жениха спала я на редкость плохо, мучаясь дурными сновидениями. Как бы сейчас пришелся кстати сделанный мной на экзамене ловец снов!

Увы, ловить мои кошмары было не в чего, потому приснилось, будто ректоресса резко передумала меня брать и выставила прямо из ворот академии. Никакой монеточки, понятное дело, я не нашла и мне все-таки пришлось заключить брачный союз с Туни. Он увез меня на какое-то болото, где стал откармливать болотными огурцами. И вот в один прекрасный день, подойдя к зеркалу, я обнаружила, что моя кожа стала такой же веселенькой зеленой расцветки, что и у нареченного мужа.

Нет, зеленый я конечно люблю – это цвет листвы. Но не настолько.

Визг, которым я огласила в то утро внутренности папиного особняка, воскресил бы даже самые закостенелые умертвия из классификации Алеова Арси.

Он был настолько громким и душераздирающим, что разбудил даже отца, которого раньше полудня и из пушки было не разбудить.

Потревоженный родитель примчался в мой покой с секирой наперевес и воплями:

– Что? Где? Лепреконы наступают? Бей зеленых!

Я, в этот момент придирчиво рассматривающая свое лицо на предмет пробивающейся на нем зелени, поспешила его уверить, что леприкон был только один, ночью и он уже отступил, хотя и временно.

Зелени я в оттенке своей кожи не обнаружила, что придало оптимизма и позволило активно заняться сборами.

Впрочем, главное я приготовила с вечера – большой мешок с запасами трав, кореньев, коры и листьев, где все они были аккуратно разложены по видам и сортам. Он мне был куда важнее сундука с платьями.

– Так и не расскажешь, что задумала, Хэлли? – спросил отец, когда экипаж остановился у ворот.

Дабы не привлекать лишнего внимания, выходить из кареты и со слезами и объятиями прощаться на ступенях не стали.

– Так будет лучше.

Я была абсолютно в этом уверена.

– Послушай, дочка… – замялся папа и понизил голос. – Если ты решила… ограбить магистра Аэлмара, или кого-то другого из верхушки академии то, может, передумаешь, а? 

– А у него что, есть что красть? – заинтересовалась я.

– Ну так, дракон… Они золото любят.

– Я это учту.

– Хэлли, я серьезно. Шиликун с ними, с этими деньгами!

– И с заключенным тобой с Туни брачным соглашением?

– Я все обдумал. И с договором тоже. Пустимся в бега! Пару годков попрячемся по лесам, а потом, как все поутихнет, вернемся под другой фамилией.

Я с удивлением взглянула на папу. Он не переставал удивлять! Уж если он был согласен бросить свою любимую городскую жизнь и скрываться в лесах, значит, действительно пожалел, что связался с лепреконом и не хочет меня ему отдавать.

– Давай оставим этот вариант на крайний случай, папа, – проговорила я и легонько прикоснулась к его руке. – Я не собираюсь никого грабить. Я собираюсь найти сокровище. Просто пожелай мне удачи. И прикрой перед Туни настолько долго, насколько сможешь.

– Живя вдали от тебя, я позабыл, насколько ты похожа на свою мать, Хэлли. Прости за то, что втянул тебя в это… – медленно проговорил отец.

– Кем она была? Как вы познакомились? Где она сейчас? – затаив дыхание, спросила я.

Как спрашивала много, много раз и у него, и у бабули. Но всякий раз ответом мне было молчание. Они никогда не рассказывали мне про нее, а все мои попытки выведать, узнать, разбивались, как волны о скалу…

– Благослови тебя Дриадрья Праматерь, дочь, – только и сказал отец, целуя меня в лоб.