Книга Дружба с призраком, страница 23 – Гилберт Форд

Подвал оказался треугольным, и его самую узкую часть – вершину треугольника – занимала сцена, на которой стояло пианино и несколько микрофонов. Стены клуба были сплошь задрапированы красной тканью. Остальная часть клуба, помимо сцены, была тесно уставлена столиками и стульями. На красных стенах теснились чёрно-белые фотографии музыкантов, на одной из стен среди фотографий блестела подвешенная между ними старая труба. А может, корнет. Или, э… флюгельгорн какой-нибудь – в таких тонкостях ребята не разбирались. Воздух в клубе был застоявшимся, тяжёлым, с примесью жидкого хвойного мыла, разведённого в ведре для швабр.

– Что мы здесь ищем? – шёпотом спросил Марию Себастьян.

– Либо Диззи Гиллеспи, либо подсказку какую-нибудь, – ответила она. – Начнём с фотографий.

А фотографиями этими, на которых изображены саксофонисты, пианисты, барабанщики и молодые женщины в блузках с оборками, были здесь, как уже сказано, увешаны все стены. Мария отодвинула несколько стульев, чтобы подойти ближе, и принялась их разглядывать.

– Интересно, а где у них тут туалет? – спросил Себастьян.

– Откуда я знаю? – раздражённо ответила Мария. – Иди и спроси у той дамы, которая нас впустила.

Себастьян, подпрыгивая от нетерпения, понёсся искать «ту даму», задел на бегу одну из фотографий, и она рухнула на пол. Раздался звон разбитого стекла.

– Беги уже, слон неуклюжий, – махнула ему рукой Мария. – Я сама здесь всё приберу, пока она не узнала.

Мария присела на корточки, осторожно подняла с пола металлическую рамку. Из рамки выскользнули последние осколки стекла, а затем и сама фотография, на которой навеки застыли за столом несколько посетителей клуба. Двое из них показались Марии знакомыми – лысеющий мужчина и прижавшаяся к его плечу женщина. Да, эту пару она уже видела на другой фотографии в квартире миссис Фишер. Перевернув фотографию, Мария обнаружила на её обороте сделанную выцветшими синими чернилами надпись:

Ну да, это была молодая миссис Фишер и её муж! А сама эта фотография, быть может, и есть тот ключ, который они ищут? Мария вытащила из кармана листок с загадкой Эдварда и в сотый уже раз перечитала:

Скрип, скрип, скрип.

Это заскрипели по мокрому полу кроссовки за спиной Марии, и она обернулась.

– Что тебе удалось найти? – спросил Себастьян.

– Вот, смотри, – ответила Мария. – Имена этих людей за столом совпадают с именами в том белом стихе.

– Ты думаешь, именно о них в этом стихотворении говорилось? – спросил Себастьян.

– Может быть. Не знаю. Но вот эта женщина за столом – миссис Фишер, совершенно точно. В молодости, разумеется.

Послышалось шарканье метлы по полу.

– Ну что, ребятки, – сказала рыжеволосая женщина, впустившая их сюда. – Время вышло. Мне придётся вас выпроводить… О-о! – воскликнула она, увидев, что случилось с фотографией.

– Простите, произошёл небольшой несчастный случай, – извиняющимся тоном сказала Мария. – Скажите, а вы не знаете случайно, кто эти люди?

Молодая женщина вздохнула, взяла фотографию, взглянула…

– Конечно, знаю. Это бит-поэты. Или битники, как их ещё называют. Мы их творчество на втором курсе изучали. Вот это Джек Керуак, – указала она пальцем на смуглого красивого мужчину. – А этот, в очках, Ален Гинзберг, если не ошибаюсь…

– Я поняла! – воскликнула Мария. – Битники! Они били своими стихами по толпе на Таймс-сквер! Теперь мы очень, очень близки к разгадке! А откуда вы всё это знаете?

– Четыре года в универе и диплом литературоведа, а теперь вот мусор убираю и помогаю ребятишкам спрятанные «сокровища» искать! Ухмылка судьбы! – Она снова взялась за метлу, однако прежде чем продолжить уборку добавила – Но, между прочим, здесь джазовый клуб, а не книжный магазин. Если ищете что-то связанное с поэтами, идите лучше в библиотеку и не мешайте мне пол подметать.

– Вы уж простите нас за разбитую рамку, ладно? – попросила Мария. – И ещё. Вы разрешите нам переснять эту фотографию?

– А почему нет? – пожала плечами женщина.

Она собрала в совок осколки стекла и отправила их в мусорное ведро.

Себастьян поднёс к фотографии свой мобильник, навёл фокус и сделал снимок.

– Ну всё, а теперь ступайте, – сказала женщина, подталкивая ребят к выходу. Открыла перед ними входную дверь и сказала на прощанье:

– Я… в своё время я писала большую статью о Керуаке. Так вот, очень много материалов о нём и других поэтах-битниках можно найти в собрании Берга в нью-йоркской публичной библиотеке на Сорок Второй улице. На вашем месте я именно с этого и начала бы, если вы ими интересуетесь.

И она закрыла за ними дверь.

– Ну что? – спросил Себастьян, когда они отошли от клуба. Было время ланча, и Марию очень сильно отвлекал аромат свежей пиццы, доносившийся из ближайшей пиццерии.

– Что…? А, да. Я думаю, нам следует прислушаться к совету той леди из клуба и узнать больше об этих поэтах-битниках.

– Принято, – кивнул Себастьян, начиная набирать что-то на своём смартфоне. – Ага, есть. Нью-Йоркская публичная библиотека. Сесть в метро на Шестой авеню, на ветку F, и доехать до остановки «Брайант парк».

* * *

После недолгой поездки на метро Себастьян и Мария поднялись по ступенькам наверх и оказались перед Брайант парком. Здесь дул свежий ветерок, и Мария надвинула на голову капюшон своей кенгурушки. В парке было полно туристов, которые бродили по дорожкам, жевали сандвичи или, сидя на скамейках под деревьями, ковырялись в своих смартфонах.

Мария с Себастьяном прошли вдоль парка по тротуару около Сорок Второй улицы, наступая на коричневые опавшие листья и уличный мусор. Вскоре показался громадный бетонный куб библиотеки, и ребятам пришлось обогнуть его, чтобы выйти к фасаду, который выходил на Пятую авеню.

К главному входу вела длинная и довольно крутая лестница, у подножия которой чинно сидела пара каменных львов.

– Кто первый? – крикнула Мария и бросилась вверх по ступенькам. Разумеется, она победила. Запыхавшийся Себастьян добрался до входной двери, когда Мария уже стояла и ждала его.

– Это нечестно, – пропыхтел он. – Предупредить надо было. Заранее.

Спросив у дежурного, куда им идти, ребята направились в комнату номер 320, где хранилась коллекция Берга.

Здесь они остановились у стойки и дождались появления библиотекаря.

– Чем могу помочь? – спросил он.

Библиотекарь выглядел слегка за тридцать, его волосы были идеально, волосок к волоску, уложены в пробор, на шее красовался удивительный розовый галстук-бабочка.