Онлайн книга «Закон притяжения. Его студентка»
|
Заведующей кафедрой ничего им не ответил. Но к ней он обратился достаточно спокойно. Даже мягко. — Лена, что ты натворила? — Я… — На гражданку Белову поступило заявление от гражданки Матросовой… — А кто это? — …Татьяны Валерьевны, на основании которого нам придется… Дальнейших слов она не слышала. Уши заложило от страшного гула. Лена взбесилась в одну секунду. Забыв о страхе, девушка шагнула навстречу полицейским, уперла руки в бока и возмущенно воскликнула: — Ах эта сука еще и заявление на меня накатала? И вы сразу же примчались по мою душу? Вот это оперативность! Я польщена! — То есть, Вы не отрицаете, что напали на гражданку Матросову? — А чего она ожидала? Что я позволю ей залезть в трусы к моему отцу? — В таком случае, Вы должны быть готовы ответить перед законом за нанесение гражданке Матросовой тяжких телесных повреждений! Белова истерически загоготала: — С каких это пор, клок выдранных волос и пара царапин на шее являются тяжкими телесными повреждениями? Да моя задница пострадала больше от соприкосновения с бетонным полом! — Боюсь, мы не разделяем Вашего энтузиазма по данному поводу! Гражданка утверждает, что в процессе драки Вы столкнули ее с лестницы. В результате падения она получила большое количество ссадин, сотрясение мозга и перелом руки. А Вы даже скорую помощь вызвать ей не потрудились! Лена ошеломленно уставилась на полицейского: — О чем Вы говорите? Я не толкала ее ни с какой… — Разберемся, гражданочка! Разберемся! — Не трогайте меня! — Пройдемте с нами! Либо Вы сделаете это добровольно, либо… в наручниках! — Чт… что? Нет! Я ничего этого не делала! «Боже! Боже! Как такое возможно?» Глаза застилала пелена слез. Сердце отчаянно громыхало в груди. Будто издалека она услышала голос Каримова: — Я еду с ней! — Вы ее родственник? — Нет! Но… — Гражданка Белова является совершеннолетней и не нуждается в сопровождении. К тому же Вы — посторонний человек. А посторонним запрещено раскрывать тайны следствия. Вы не имеете права присутствовать при допросе. — Ничего не подписывай! — велел Марат Евгеньевич напоследок. — Ничего! А дальше все было, как в тумане. Лену настойчиво подтолкнули в спину, вынуждая двигаться вперед вместе с ними. Храбрясь из последних сил, она переставляла ноги чисто машинально. Лишь добравшись до полицейского автомобиля она вспомнила, что все ее вещи остались в аудитории. Включая телефон. Однако вернуться за ними ей уже не позволили. Грубо запихнули в салон, предварительно посоветовав закрыть рот. — Я имею право на телефонный звонок! Дайте мне телефон! Я должна позвонить… хотя бы родителям! — Из отделения позвонишь! — прилетело в ответ. Вот только и в участке никто не подпустил ее к телефону. Девушку запихнули в полупустую комнату с решетками на окнах и оставили там на несколько часов. К моменту, когда пришел следователь, Белова успела от волнения сгрызть под корень все свои ногти. Нервы сдали. От бесконечных слез уже болели глаза. Вдобавок ко всему, ей зверски хотелось в туалет. К счастью, последнее ее желание они все же выполнили. И дали попить. А потом начались бесконечные допросы. Раз за разом Лену просили рассказать, как все было. Потом требовали восстановить хронологию событий в обратном порядке. Она пыталась. Честно пыталась. Но от страха не могла связать и двух слов. У нее взяли соскоб из-под ногтей, в надежде найти там частички кожи заявительницы. Белова впала в самую настоящую истерику, осознав, что они их там найдут. Девушка точно заведенная твердила, что не сталкивала Таню с лестницы и понятия не имеет, как такое произошло. — Может она сама оступилась, а обвиняет теперь меня? — кричала, надрывая связки. Но ей никто не верил. Никто. Спустя несколько часов изнурительных допросов, следователь ушел. А ее посадили в… клетку, расположенную напротив будки дежурного. Именно в клетку, ведь иначе назвать это сооружение язык не поворачивался. Из мебели там была только деревянная скамейка, прикрученная к стене огромными болтами. Чувствуя себя опустошенной, Лена легла на нее, свернувшись калачиком. Возможно и уснула бы, но к решетке приблизились еще двое сотрудников данного заведения. На нее таращились во все глаза. — Хорошенькая! — рассуждали они вслух, ни капли не смущаясь. — За что ее? — Тяжкие телесные! — Серьезно? Попала, так попала! Один из них засвистел: — Слышь, красавица? Хочешь бартер? Ты помогаешь нам — мы тебе! Стиснув кулаки и зубы, Лена настойчиво молчала. Но мужчины не унимались. Второй ядовито протянул: — Ну, как знаешь! В бабской колонии тебя быстро оприходуют! Ты миленькая — будешь главную ублажать! Ее снова затрясло. Слезы хлынули из глаз. — Дайте мне позвонить! Я имею право! — Ты имеешь право заткнуться и не усложнять нам дежурство! «Боже! Это все происходит не со мной! Не со мной! Не со мной!» Прошло еще пару часов, показавшихся ей настоящей вечностью. Но в какой-то момент все изменилось. Будто почувствовав что-то, Лена подскочила на ноги и мертвой хваткой вцепилась в прутья решетки, выглядывая в коридор. Оттуда доносился звук шагов и грубые мужские голоса. — Отойди от решетки! — велел один из «доброжелателей». Только она не могла. Ослушалась. Ее сердце рвалось туда. Наружу. — Я кому сказал? — угрожающе двинулся на нее мужчина. Однако замер на середине пути. Из-за угла показался… — Вик! — завопила Лена осипшим голосом. — Вик! Это и правда был Макаров. Злющий, как дьявол, он несся по коридору в компании Красницкого Александра Борисовича — мэра их города, и седовласого мужчины в полицейском мундире. При виде последних двух, ее недавние мучители вытянулись по струночке и отдали честь. Но девушке было уже не до них. Виктор стоял рядом. Крепко прижимал к себе прямо сквозь железные прутья. Порывисто целовал и успокаивающе поглаживал по спине. — Все, детка! Все! — Клянусь, я не толкала ее с лестницы! — Мы знаем! Знаем! Мы все выяснили. Все уладили. Она сделала это сама! |