Книга Рай - Техас!, страница 50 – Сьюзен Элизабет Филлипс

— Грейси, мы всегда обходили стороной эту тему, но мне кажется, пришла пора кое-что уладить. Помнишь, в ту ночь, когда ты вдрызг напилась, ты кое-что мне сказала?

Он ощутил, как она напряглась.

— Я была бы очень признательна тебе, если бы мы оба забыли о той ночи.

— Это трудно сделать. Ты вела себя довольно-таки агрессивно.

— Как ты уже сказал, я была пьяна.

Он сказал «вдрызг пьяна», но сейчас не стоило поправлять ее.

— Спиртное иногда действует так, что правда выходит наружу. Мы оба знаем о твоем маленьком секрете и не должны ходить вокруг да около этой темы. — Он передвинул руку немного выше и ласково погладил один из ее позвонков указательным пальцем. — Ты напоминаешь мне пороховую бочку, набитую до отказа взрывчатым веществом. Почему в тебе скопился такой заряд энергии — потому что ты постоянно отказываешь себе в одном из самых сладких удовольствий в жизни.

— Я не отказываю. Просто у меня никогда не появлялось такой возможности.

— Судя по тому, что я сейчас видел, такая возможность может возникнуть в любую минуту. Эти мальчики отнюдь не святоши, а ты только что выставляла им себя напоказ.

— Я никому не выставляла себя напоказ.

— Ну хорошо. Давай скажем так: ты с ними кокетничала без меры.

— Я кокетничала? Неужели?

Ее глаза округлились от изумления, смешанного с восторгом, и он понял, что допустил тактическую ошибку. С типичной для нее непредсказуемостью она восприняла его замечание не как критику, а как дорогой комплимент. Не давая ей утвердиться в мысли, что она теперь первая красавица юга, он поспешил продолжить:

— Мне думается, настало время совместно пошевелить мозгами и разработать план, который будет выгоден нам обоим.

Мелодия подошла к концу. Он неохотно вытащил свою руку из-под жилетки Грейси и отпустил ее. Прислонившись спиной к дверце «фейрлейна», он скрестил руки на груди.

— Мне кажется, у нас обоих назрели определенные проблемы. У тебя двойка по сексу, но, коль скоро мы считаемся помолвленными, ты не можешь брать уроки у кого попало. Я же, со своей стороны, с давних лет привык вести регулярную сексуальную жизнь, но, поскольку мы живем в маленьком городке, мне нельзя позволить себе позвонить своим старым приятельницам и что-то предпринять, как ты считаешь?

Грейси покусывала нижнюю губу.

— Да, я, гм… Что ж, это, определенно, проблемы.

— Но их не должно быть. Ведь так?

Ее грудь заходила ходуном, словно она только что сделала забег на короткую дистанцию.

— Полагаю, что да.

— Мы с тобой — взрослые люди, и нет никаких препятствий к тому, чтобы мы не смогли помочь друг другу в этом вопросе.

— Помочь друг другу? — переспросила она тихо.

— Конечно. Я мог бы дать тебе наставления, в которых ты пока что нуждаешься, а ты могла бы удержать меня от тайных визитов в известный квартал. Я считаю, что такой план сработает великолепно.

Она нервно облизнула губы:

— Да, пожалуй, сработает… мм… все очень логично.

— И практично.

— И это тоже.

Он услышал в ее голосе нотку разочарования и понял, в чем дело. Женщинам, даже самым с цепи сорвавшимся, нужна романтика перед тем, как созреет момент для волшебной «работы ногами», как говорят футболисты.

— Видишь ли, секс не доставляет большого удовольствия, если партнеры рассматривают его только как некое физиологическое отправление.

Она опять закусила губу.

— Да, конечно, в этом, наверное, удовольствия мало.

— Итак, если мы пришли к согласию в этом вопросе, пойдем дальше. Мы должны с самого начала отбросить все, что идет от нашего сознания, и прислушаться к своим чувствам.

— А как это можно — прислушаться к чувствам?

Он мотнул головой, словно отгоняя назойливую муху.

— Это не значит, что мы не должны установить некоторые основные правила. Я думаю, предварительная договоренность еще никогда никому не вредила.

— Я знаю, что ты очень предусмотрителен.

Голос Грейси подрагивал, но малышка находила в себе силы шутить. Он внутренне усмехнулся, но тут же приосанился, как евангелист на телевидении, и с мрачным видом оглядел ее:

— Очевидно, что для меня все это будет тяжелой психологической нагрузкой.

Малышка была так поражена, что он еле сумел удержаться от смеха.

— Почему для тебя?

Он сделал вид, что его оскорблявшее непонятливость.

— Дорогая, но это же элементарно. Я обладаю колоссальным опытом, в то время как в твоем активе ничего нет, кроме целительного поцелуя в пятку. Ты сейчас представляешь собой чистый лист, и мне придется крепко поломать голову, прежде чем вывести первое слово. Существует опасность, правда, теоретическая, что я могу все испортить, и ты будешь травмирована на всю оставшуюся жизнь. Бремя ответственности целиком и полностью ложится на мои плечи. Я могу гарантировать, что все пойдет хорошо, только в том случае, если возьму наши отношения под строгий контроль.

Она настороженно посмотрела на него:

— Что ты имеешь в виду?

— Боюсь, это настолько шокирует тебя, что ты откажешься от всего прежде, чем мы начнем.

— Прошу тебя, говори!

Она напоминала игрока в лотерею, у которого совпало пять номеров и которому не терпится открыть последнюю цифру.

Большим пальцем он поправил поля своего стетсона.

— Мне необходимо полностью контролировать твое тело. С самых первых шагов. Я должен владеть им, если можно так выразиться.

Голос ее прозвучал хрипло:

— Ты должен владеть моим телом?

— Уг-гу.

— Владеть им?

— Да. Твое тело должно принадлежать мне, а не тебе. Представь, что я взял в руки волшебную палочку и расписался на каждой клеточке твоего тела.

К его удивлению, она казалась скорее изумленной, нежели возмущенной:

— Это что — рабство?

Ему удалось принять оскорбленный вид:

— Я же не говорю о том, что завладею твоим сознанием. Просто твоим телом. Тут есть существенное различие, и я удивлен, что ты не видишь его сама.

Она сделала глотательное движение.

— А вдруг мне — или моему телу, в зависимости от того, как мы на это смотрим, — не понравится что-то в твоих действиях?

— О, тогда я заставлю тебя поступать по-моему. Можешь не сомневаться.

Ее глаза округлились:

— Ты заставишь меня?

— Конечно. Ты потеряла годы, и у нас слишком мало времени на то, чтобы наверстать упущенное. Тебе придется довериться мне, иначе мы никогда не продвинемся вперед.