Книга Мое непослушное сердце, страница 87 – Сьюзен Элизабет Филлипс

— Ты беспокоишься о ее личной жизни или о своей?

Они снова сцепились, но Молли уже было все равно.

— Ты забываешь, что больше я не твоя подопечная и не обязана перед тобой отчитываться, — обратилась она к Дэну. — Что же до моих отношений с Кевином… на случай, если не заметил, мы даже не спим под одной крышей.

— Я не вчера родился, — упрямо буркнул Дэн.

И тут Молли прорвало:

— А как насчет обычной вежливости? Я двенадцать лет делала вид, что не замечала, как вы лапаете друг друга при каждом удобном случае, и притворялась, будто не слышу, что творится по ночам, когда, уж поверьте, вы оба, никого не стесняясь, производили чересчур много шума. Факт есть факт — мы с Кевином пока муж и жена. Да, скоро разведемся, но пока все, что происходит между нами, — не тема для обсуждения.

Надеюсь, это понятно?

Фэб, по-видимому, окончательно расстроившись, пролепетала:

— Молли, ты ведь не из тех, кто воспринимает секс лишь как средство общения. Ты никогда не пойдешь на связь с мужчиной, который ничего для тебя не значит.

— Совершенно с тобой согласен, черт побери, — прошипел Дэн, наступая на Кевина. — А вот ты, похоже, забыл, что у нее был выкидыш!

— Отвали, — едва шевеля губами, выговорил Кевин.

Поняв, что тут ничего не добьешься, Дэн набросился на Молли:

— Он футболист, а это уже своеобразный менталитет. Он, сам того не подозревая, использует тебя.

Слова Дэна больно жалили. Он, познавший настоящую любовь, понял, как мелки чувства Кевина.

Кевин рванулся вперед:

— Я велел тебе отвалить!

Больше Молли этого не вынести. Слезы душили ее. Чтобы не заплакать, она повернулась и пошла в атаку:

— Ошибаешься! Это я его использую! Я потеряла ребенка, моя карьера катится ко всем чертям, и, кроме того, я разорена. Нужно же мне как-то отвлечься! Кевин — награда за двадцать семь лет моей добродетельной жизни! Ну? Есть еще вопросы?

— О Молли, — вздохнула Фэб, кусая губы.

Вид у Дэна был как нельзя более расстроенный. Но Молли вскинула подбородок и злобно уставилась на родственников.

— Я отдам его вам, когда сочту нужным. Или когда решу порвать с ним всякие отношения. А до тех пор оставьте меня в покое.

Она почти добежала до «Белых лилий», когда Кевин догнал ее.

— Молли!

— Убирайся! — крикнула она.

— Так я твоя награда?

— Только когда разденешься. В одежде ты мой крест.

— Перестань умничать!

Все летит к чертям. Эдди Диллард приезжает завтра, и Кевин нашел, кому управлять лагерем. А хуже всего, что он никогда, никогда не будет питать к ней ничего, кроме симпатии. Ее чувства в расчет не принимаются..

Он коснулся ее руки:

— Знаешь, они ведь желают тебе добра. Но не позволяй им доставать себя.

Он не понимал, что не они терзают ей сердце.

Лили отошла от окна. Она по-прежнему упрямо отказывалась взглянуть на часы. Кэйлбоу, кажется, удалось загнать Кевина и Молли в угол, но трудно понять, чем закончится разговор.

Сын и невестка, похоже, не могут определить истинную природу своих отношений — где уж родным это понять!

Лили нравились Кэйлбоу, и их присутствие немного рассеяло ее тоску. Они, разумеется, любили Молли и, очевидно, считали Кевина угрозой ее спокойствию, но Лили начала думать, что ее сын и свою жизнь способен разрушить так же, как и жизнь жены.

Половина десятого…

Она направилась к креслу, где оставила свое покрывало, но вместо шитья взяла журнал. С самого воскресенья, вернее, с той минуты, когда Лайам предъявил ей ультиматум, она не могла заставить себя приняться за работу. Сегодня четверг.

Приезжай ко мне в четверг вечером. Если не покажешься, искать не буду.

Лили пыталась возненавидеть его, всячески бранила, но это не помогало. Она понимала, почему он так сказал. Понимала и не винила. Они оба слишком стары, чтобы играть в подобные игры.

Девять тридцать четыре…

Она подумала о Кевине, перебравшемся в спальню наверху. Приятно засыпать, зная, что они с сыном живут под одной крышей. Встречаясь в коридорах, они улыбались друг другу и даже обменивались двумя-тремя словами. Когда-то это казалось пределом мечты. Сейчас же этого ей было недостаточно.

Девять тридцать пять…

Лили старательно переворачивала страницы журнала, но вскоре сдалась и стала мерить шагами комнату. На что годится жизненная мудрость, если к ней не прислушиваться?

В половине одиннадцатого она разделась и надела ночную рубашку. Легла в постель и уставилась на страницы книги, которой так восхищалась неделю назад. Теперь она даже не могла вспомнить сюжета.

Лайам, я так тоскую по тебе…

Он — самый замечательный мужчина из всех, кого она знала, но и Крейг был личностью незаурядной. Однако временами он превращал ее жизнь в сущий ад.

Лили торопливо потянулась к лампе и выключила свет.

Никогда еще мир не был таким мрачным, а постель — такой холодной.

Эдди Диллард оказался здоровенным добродушным грубоватым верзилой, из тех, кто обвешивается золотыми цепями, громко рыгает, чешет в паху и носит в кармане толстенную пачку долларов, перехваченную блестящим зажимом. Первое, что он объявил:

— Ты мужик что надо, Кев. Верно, Ларри? Правда, Кев — крутой парень?

О да, Ларри был полностью с ним согласен. Кев — мужик что надо.

Диллард и его брат прибыли к полудню в черном микроавтобусе. Все трое засели на кухне, поедая сандвичи с салями, запивая их пивом и сыто рыгая. Эдди пребывал в полном восторге от перспективы получить собственный рыболовный лагерь, а Ларри с вожделением ожидал момента, когда утвердится здесь в должности управляющего.

… Эдди объявил, что сделает из лагеря место, где мужчина сможет расслабиться, положить ноги на стол и хотя бы немного отдохнуть от женских заморочек и разборок. При этом он многозначительно подмигнул, давая понять (как мужчина — мужчине), что ни одна женщина не посмеет пойти наперекор Эдди Дилларду.

Молли передернуло от омерзения, но вместо того, чтобы вступить в перепалку, она положила крохотный кусочек французского мыла в плетеную корзинку для туалетных принадлежностей, одну из тех, которые они развесили в ванных комнатах. Непонятно, кого она возненавидела больше: Эдди или его отвратительного брата Ларри, собиравшегося жить в большом доме, когда лагерь перейдет в их руки.

Она взглянула на Кевина, прислонившегося к стене с длинногорлой бутылкой пива в руках. Он ни разу не рыгнул.

Когда приехал Эдди, Кевин попытался избавиться от нее, но не тут-то было.