Онлайн книга «Рожденный очаровывать»
|
Перед ним иссушенной пустыней простирались последующие годы его жизни. О поездке в аэропорт и думать не хотелось: каждая миля словно отсчитывала его очередную ошибку. В воскресенье «Старз» играют со «Стилерс». Ему бы нужно изучить пленку с записями игр, выработать стратегию, но сейчас все это казалось таким ненужным... Дин вынудил себя пойти в душ, но так и не нашел сил побриться. Из зеркала на него смотрели пустые глаза. Этим летом он обрел семью, но потерял любимую. Нехотя завернувшись в полотенце, он вернулся в спальню. Посреди кровати, скрестив ноги, сидела Блу. Дин споткнулся. – Привет, – тихо сказала она. Колени Дина подогнулись. Он так давно не видел ее, что совсем забыл, как она красива. Темные локоны, свисавшие на виски, касались уголков леденцово-зеленоватых глаз. И никаких футболок размером на слона! Только короткая зеленая кофточка, запахивающаяся на груди, и джинсы, облегающие узкие бедра. Темно-зеленые лодочки-балетки лежали на ковре рядом с кроватью. И вид у нее был совсем не страдающий. Она словно вбирала его широко раскрытыми глазами, а улыбка казалась почти застенчивой. Его словно громом ударило! После всех мук, которые терзали его, оказалось, что она даже не видела фото! Может, из-за снежной бури доставка газет попросту не работала? Но в таком случае, почему она покинула дом? – Ты не сообщил, что приезжаешь? – спросила она. – Я... э... оставил пару сообщений. Вернее, дюжину. – Я забыла сотовый, – пояснила она, испытующе глядя на него. Он хотел зацеловать ее до потери сознания, но что-то его останавливало. Не сейчас. Может, никогда... – Где... где твои вещи? Блу удивленно вскинула брови. – О чем ты? – Где твоя одежда? Краски? – Сам того не желая, он повысил голос. – Где лосьон, которым ты пользуешься? Твой чертов йогурт? Где все это? Она уставилась на него как на полного психа. – По всему дому. – Ничего подобного. Она неуклюже распрямила ноги. – Я рисовала в коттедже. Теперь я работаю с масляными красками. Не с акриловыми. Если рисовать здесь, пропахнет весь дом. Вот я и стала днем уходить в коттедж. – Почему ты мне не сказала?! О Господи, он орет как резаный. Дин попытался взять себя в руки. – В холодильнике ни крошки еды! – Я ем в коттедже, чтобы не бегать туда-сюда каждый раз, как проголодаюсь. Он втянул в легкие побольше воздуха, чтобы немного унять адреналиновый бунт. – Как насчет твоей одежды? В шкафу пусто! – Действительно пусто, – недоуменно пожала плечами Блу, – я все перенесла в комнату Райли. Просто не могла спать здесь без тебя. Ты имеешь полное право посмеяться надо мной. Дин опустил руки. – Поверь, я напрочь разучился смеяться. Он все еще не мог до конца убедиться, что она никуда не делась. – Ты, я вижу, решила не мыться? Моим душем давно не пользовались. Блу спустила ноги на пол и сосредоточенно свела брови. – Вторая ванная ближе. С тобой все в порядке? Ты не болен? Ты начинаешь меня пугать. Ему не пришло в голову проверить другие ванные или добраться до коттеджа. Он позволил себе видеть только то, что ожидал найти: женщину, на которую нельзя положиться. Но из них двоих сам оказался ненадежным. Не готовым поставить на кон свое сердце. Он попытался пойти в атаку: – Где ты была? – Ездила в Атланту. Нита постоянно достает меня. Требует что-то делать с картинами, вот я и нашла совершенно необыкновенного торговца, который... – Она осеклась. – Потом расскажу. Тебя удалили с поля? Перевели в запасные? В этом все дело? – Она негодующе выпрямилась. – Да как они посмели? Ну и что, если ты неудачно играл в сентябре? Потом все шло блестяще. – Никто меня не удалял. Дин устало потер рукой лоб. В комнате было нестерпимо холодно, и он почти заледенел, а ничего еще не выяснилось, и ничто не уладилось. – Мне нужно рассказать тебе что-то, но ты должна обещать, что выслушаешь, перед тем как окончательно слететь с катушек. – О Господи, у тебя опухоль мозга! – ахнула она. – Все это время, пока я торчала тут... – Нет у меня никакой опухоли, – заверил Дин. – Во вчерашней газете появился мой снимок, сделанный на прошлой неделе на благотворительном вечере в пользу онкологических исследований. Меня тоже туда пригласили, и... Блу кивнула: – Нита показывала мне, когда я заехала ее навестить. – Ты уже видела?! – Ну да, – пожала плечами Блу, продолжая непонимающе таращиться на него. Дин шагнул к ней. – Ты видела снимок во вчерашней «Сан таймс»? Тот, на котором я целовал другую женщину? Она наконец нахмурилась. – Кстати, кто она? Неплохо бы отпинать ее задницу! Может, он слишком часто получал по голове и теперь следствием бесчисленных сотрясений мозга явилось полное отсутствие мыслей? Перед глазами все поплыло, так что пришлось сесть на край кровати. – Нита рвала и метала, – хмыкнула Блу, принимаясь бродить по комнате. – Несмотря на то, что она в последнее время стала тебе симпатизировать, по-прежнему считает, что все мужчины сволочи. – А ты так не считаешь? – Далеко не все, но не заставляй меня вспоминать Монти Лузера [38] . Знаешь, что у него хватило наглости позвонить мне и... – Плевать я хотел на Монти. Я хочу рассказать тебе о снимке. – Валяй, – с легким раздражением разрешила она. Дин ничего не понимал. Разве не Блу просыпалась каждое утро в страхе, что именно сегодня ее бросят? Он затянул узел на полотенце, успевшем уже почти сползти с бедер. – Я стоял у стойки бара, когда она подошла ко мне. В прошлом году мы встречались пару раз, но ничего серьезного. Она была пьяна и бросилась мне на шею. Пришлось подхватить ее, чтобы не упала. – Не стоило. Нужно было позволить ей упасть. Люди совершенно не считаются с твоим личным пространством. Теперь ее безразличие стало его злить. – Я позволил ей поцеловать себя. Не оттолкнул ее. – Понимаю. Не хотел ее позорить. Рядом стояли люди, и... – Совершенно верно. Ее друзья, мои друзья, куча незнакомых зевак и гребаный фотограф. Но как только я сумел расцепиться, немедленно отодвинул ее подальше и серьезно поговорил на тему полного отсутствия каких бы то ни было чувств по отношению к ней. И тут же забыл обо всем. До того момента, как увидел вчерашнюю газету. Пытался до тебя дозвониться, но... |