Книга Аспирантка для май(ж)ора, страница 45 – Анастасия Зинченко

Кончил, зажмурившись, толкнувшись глубже в горло, вырывая из горла полурык-полустон.

Аспирантка, что же ты со мной делаешь?..

Сочетание невинного образа и профессионализма в ублажении мужчин смешались в опасный, гремучий коктейль, заставляя меня терять рассудок.

Повалил ее на кровать, выуживая из заднего кармана квадратик с презервативом и растягивая его на не думающем успокаиваться члене.

– Обхвати меня ножками, милая. – Вышло хрипло, я едва сдерживал себя, пусть и получил первую разрядку. Но желал большего!

Я хотел взять ее. Насадить на себя, проткнуть, погрузившись в тугие, мягкие стенки, вырвать из ее груди протяжный стон, видеть, как по лицу блуждает неприкрытое удовольствие.

Ася послушно закинула ноги мне на талию, перекрещивая сзади у щиколоток.

Да, солнышко, так будет теснее. И ты полностью прочувствуешь всю прелесть погружения.

Приставил член к разгоряченному лону, нажимая.

И тут же потянулся, чтобы поцеловать девушку, захватить ее рот, прикусить губу, и медленно, безумно медленно толкнуться бедрами.

Ася простонала мне в губы, сильнее сжимая напрягшиеся плечи.

Лишь войдя полностью, заполнив ее до самых яиц, притормозил. Давал ей время привыкнуть. Прочувствовать. Ощутить, как я вздрагиваю внутри нее, пульсирую, тесно сжатый со всех сторон.

– Какая же ты горячая, – пробормотал где-то в районе уха, прихватывая мочку.

– Давай…

Чуть подался назад, чтобы резко вернуться в исходную позицию. Ася всхлипнула. И этот звук так понравился мне, так мягко лег где-то в районе живота, распространяясь внутри тела, что захотелось, чтобы она продолжила.

Я снова мягко вышел практически целиком, и тут же загнал член обратно, до шлепка и ее ногтей, прошедших по моим плечам.

– Держись, зайка.

Предупредил, прежде чем начать яростные толчки, опираясь на постель на вытянутых руках. А после – переместив ладони на ее бедра, позволяя комнате огласиться криками. Ее, и моими стонами.

Эта девочка плавилась в моих руках, открыто отвечала на любой выпад, забыла о застенчивости и шарила руками по моей спине, рукам, опустила их на бока, пробегаясь пальцами по ребрам, а после, поймав мой расфокусированный взгляд, обхватила мои ягодицы, откидывая голову назад, поставляя шею… и забилась в очередном оргазме.

Я тут же заработал еще активнее, желая поймать сжимающие меня мышцы, улететь в эйфорию вместе.

Шлеп! Шлеп! Шлеп!

И, наиболее тесно прижимая ее к себе, вытягиваясь практически в струну, кончил.

Наше удовольствие, одно на двоих, заставило перед глазами потемнеть, сердце суматошно биться о ребра, а меня рвано хватать воздух приоткрытыми губами.

Сгреб Асю в охапку, так и не размыкая нашей порочной сцепки.

– Моя девочка.

Ася… начала хихикать, а после смеяться.

Перекатился с нее, придерживая презерватив, ловко снял его, завязал, и, потянувшись, аккуратно положил на порванную упаковку, оставляя на полу.

Повернулся к девушке, что закрыла лицо ладонями.

И вот как воспринимать ее веселье?

– Я был так ужасен?

Она чуть раздвинула пальцы, выглядывая из укрытия. Снова хихикнула.

– Думаешь?

Почесал затылок, хмыкнул, после чего отрицательно покачал головой.

– И правильно. – Она все же убрала руки от лица. – Я над собой смеюсь. Бастионы пали, и я совсем не жалею. Так себе крепость.

Подпер голову рукой, по-хозяйски положив ладонь на ее бедро.

– Я же сказал, что не отступлюсь. Так что можешь во всем винить меня, развратителя.

Ася фыркнула и не отказала себе в удовольствии снова прикоснуться ко мне, провела кончиком пальца по плечам, обогнула трицепсы, перевела на бицуху, с нее соскочила на грудь, и ниже, обрисовав каждый квадратик пресса.

– Ты очень хорошо сложен. Неожиданно даже.

– А вот тут мне, наверное, нужно возмутиться.

Хитро прищурилась. И скользнула ниже, к успокаивающемуся, наконец, члену.

– И здесь ты тоже не подкачал.

Двинул бедрами, потираясь о ее пальчики плотью.

– Плюс один в копилку моих достижений?

Она заглянула в глаза.

– Удивительно: как ты можешь одновременно сочетать в себе скромность и наглость?

– Ну, я же мужчина. Должен быть уверен в себе. Как уже говорил ранее.

Она перекатилась на живот, подставляя мне для поглаживаний аппетитную попку.

– Ась.

– М?

– Ты же понимаешь, что теперь я буду лишь в усиленном режиме обивать пороги твоей обители?

Девушка положила голову на локоть, посмотрела на меня.

– Значит, ты даешь мне шанс до сих пор держать дистанцию? Даже после того, как мы переспали?

– Я бы с удовольствием откинул даже возможность, что ты дашь мне от ворот поворот, но я реалист. – Помолчал. – Ведь Ольховский все еще присутствует в твоей жизни?

– Не порти послевкусие. – Ася поморщилась.

– И все же?

Шатенка прикусила губу, уткнулась лбом в прятавшуюся под покрывалом подушку.

– Угу. – Вышло глухо, но мне хватило и этого.

– Никогда не думал, что у майора может оказаться хороший вкус… на девушек.

Теперь она вновь решила одарить меня своим вниманием.

– Когда вы в первый раз познакомились?

– Да уже и не упомнить, если честно. Ольховский как-то перманентно появлялся в моей жизни, когда отец заряжал очередную предвыборную кампанию, силовые структуры подтягивались, и он в их рядах.

– Твой отец… держит в руках нашу полицию?

Хитро улыбнулся.

– Думаешь, Марк бесится из-за невозможности протянуть руки и перекрыть мне воздух?

– Это не так?

– Так. – Зачем отрицать очевидное? – Но мне кажется, не только в этом заключается его нелюбовь к моей персоне. Да, не спорю, мне приходилось оказываться в зоне его юрисдикции, и не всегда я был невинно чист, аки младенец. – На это признание она приподняла брови, а я пожал плечами с задорной улыбкой. – Я молод, активен и любознателен.

– Это такой тонкий намек, что он завидует? Всему перечисленному?

– Это лишь предположение. Молодость в совокупности с большими возможностями папочки, и открытым миром. Тогда как он вынужден оставаться в рамках, в которые сам себя загнал.

– Офицерское звание – это рамки?

– Еще какие. – Я провел ладонью по ее спине, с удовольствием заметив, как по коже побежали мурашки. Начал вывозить узоры на коже. – Может, Марк и хотел также безбашенно носиться по городу, а он вынужден сидеть в кабинете и писать отчеты для вышестоящих. И огребать за подчиненных, которые не справляются со своими обязанностями.