Онлайн книга «Контрольный выстрел»
|
— Ну так что? Какие проблемы обуревают эту замечательную головку? — Барский принялся за еду. — Как ты угадал, что обуревают? — Военная тайна. — Еще в постели Евгений понял, что Лидия не в форме. Она была слишком сосредоточена на чем-то постороннем. Сама Терехова не притронулась к еде. Ей было достаточно ужина в ресторане. — Ну, так что случилось? — чуть заглушив голод, вновь спросил он. — Случилось... Она в подробностях пересказала перипетии минувшего вечера. По мере изложения Барский становился все более мрачным. Несколько раз бросал на нее тревожные взгляды, нервно дернул плечом. — Все? — после паузы спросил он. — Теперь все. — Да-а... Она внимательно следила за Евгением, пытаясь понять, что кроется за его нахмуренным взглядом. — Можно позвонить? Она пожала плечами. — Выйди. — От его прежнего игривого тона не осталось и следа. Лидия встала и плотно затворила за собой дверь кухни. Разговор был долгим и, как она поняла по доносившимся репликам, тяжелым. Лидия не находила себе места. Нервно курила, дважды прикладывалась к коньяку. Но коньяк не успокаивал, не расслаблял. Барский появился угрюмый и задумчивый. — Ну? Он мотнул головой. Молча взял пачку, выщелкнул сигарету. — Прорвемся. — Глубоко затянувшись, он подошел к окну. — В этой жизни не бывает безвыходных положений. — Мне трудно судить, ведь я не владею полной информацией. — И это хорошо. Ошибается тот, кто верит, что знание — великая сила. Незнание — вот та сила, которая движет энергичными людьми... — По-моему, это ложная теория... — А пословицу «Меньше знаешь — крепче спишь» слышала? — Я всегда сплю крепко. — Ой ли! Ну, тогда позволю себе некоторую вольность. Не знаю, но мне кажется, что тебе было бы неплохо кое-что узнать. — А надо ли? — Это надо не тебе. Это надо мне. Если со мной что-нибудь случится... — А если со мной? — Тогда это не будет иметь никакого значения. — Он стоял к Лидии спиной, и понять смысл его слов было невозможно. — Извини. Но если что-нибудь случится со мной, ты будешь единственным человеком, кто владеет всей информацией. Как распорядиться — решишь сама. Как совесть подскажет. Но думаю, что... — Промолчу? — Я сказал — как совесть подскажет... — Он обернулся. Такой тоски в его ярких и лучистых глазах она никогда не видела. — А теперь слушай. Наверное, ты и без меня понимаешь, что нынешнее роковое стечение обстоятельств создало непростую ситуацию. Деньги, которые нужны именно завтра, должны были решить одну весьма щепетильную проблему. Как бы тебе это объяснить... — Я понятливая. — Ну тем более... Короче, ты, наверное, знаешь, что такое приватизация. Она криво усмехнулась. — Вижу, что понятливая. Так вот. Приватизация бывает разная. Можно приватизировать киоск, можно магазин, а можно и крупный завод. И форма приватизации — извини, я объясняю примитивно, но так надо — тоже разная. Можно просто, а можно и через аукцион... — Последнее время все решается через аукционы... — В этом и проблема. Аукцион непредсказуем. На нем сталкивается множество интересов... И кому достанется объект, это еще вопрос. Но есть ход простой и понятный даже идиоту. — Деньги? — Скажем жестче — взятка. Большая упитанная взятка. Для большого упитанного кота-бюрократа. И тогда фирма или предприятие снимается с этого самого аукциона... — И миллион нужен для этого? — Именно. Одного скромного миллиончика достаточно, чтобы решить стратегическую задачу. Но сложность в том, что дорого яичко к светлому дню. То есть завтра. — Почему именно завтра? — Потому что именно завтра будет утверждаться список предприятий для аукциона. Есть деньги — и фирма пропадает из списка. Нет... — Фирма того стоит? — Ты про бывший сто тридцать пятый завод слышала? — Но это же оборонка! — Была оборонка... Хотя таковой и осталась... Там ширпотреба ныне больше, чем ракет в стране. Но фирма казенная... Перспективы ее — во-о! А ум приложить некому. — Так ведь это колоссальный масштаб! — Такого размаха Терехова не ожидала. Предприятие-монстр имело десятки филиалов по России, в нем были сосредоточены самые передовые технологии. Дефицит рабочих мест в области не дал разбежаться рабочим, техникам, инженерам. Отток был, но большинство людей боялись выйти за стены завода. Сейчас предприятие лежало на боку, однако его значение и авторитет не были утрачены. — Как же оно вообще попало в разряд приватизируемых? Барский потер пальцами. — Золотой ключик. — Наверное, очень большой? — Сообразно должности. Теперь для Лидии многое стало на места. Хорошо еще, что она не рассказала про Монитора и его условия. Как все это мелко по сравнению с замыслом Барского. Как пошло! В случае провала операции ей придется искать себе работу... Впрочем, «страшная тайна» Германа может стать неплохим пособием по безработице. — Что теперь можно сделать? — Нам — вряд ли что удастся. Но есть люди более великие, чем мы... И больше нас заинтересованные. — А они-то что могут сделать? Ведь деньги у чекистов... — Могут даже чекистов заставить «не жевать сопли». Если деньги у них, можно простимулировать саму операцию. — То есть? Ведь там заложники... — Это мы заложники! Мы! Ты поняла? И мне плевать на всех других. Их много, а я один. И ты одна! Но если все сорвется — я их размажу... Вчера Лидия не поверила, что такое возможно, но, включив утром телевизор, поняла, что Барский не врал. Это стало ясно с первых слов комментатора. Диктор в подробностях рассказывал о ходе операции, которая по-прежнему находилась в стадии выжидания. Фактически ничего не происходило, шли переговоры. Но тон, с которым все это излагалось, был какой-то ернический. Мелькнули знакомые лица депутатов. Они говорили что-то умное, но, как всегда, невнятное. Смысл был простой: довели страну, даже чекисты не в состоянии освободить людей... Лидии стало ясно, что сейчас все делается для того, чтобы заставить руководство операции пойти на решительные действия. Где-то разыскали родственников заложников, пожилая женщина плакала перед камерой, рассказывала, как больна ее дочь, находящаяся сейчас в руках бандитов. С особым цинизмом репортер наезжал на руководителей операции, которые запретили доступ к месту события. |