Книга Леди, будьте паинькой [= Игроки в гольф-2 ], страница 36 – Сьюзен Элизабет Филлипс

Эмма с интересом наблюдала за Декстером. Она предполагала, что поездка в Техас будет весьма увлекательной, но не ожидала очутиться в самом центре развертывающейся драмы. Словно смотришь «Даллас» [18] , только герои куда привлекательнее. Привлекательнее… если не считать Кенни Тревелера, разумеется.

Тут она снова заметила грузного незнакомца, и сердце подпрыгнуло от радости. Беддингтон просто возненавидит ее, узнав, что она принимала живейшее участие в подобной неприличной сцене.

Кенни устало сел.

— Не советую тебе ходить по темным улицам, Декстер. Тори никогда не дралась честно. Она настоящая дикая кошка, так что берегись.

— Это, разумеется, на собственной шкуре испытали два ее экс-мужа, — кивнул Декстер, усаживаясь на освободившийся стул Тори. — Я не боюсь твоей сестры, Кенни, и думал, что тебе это известно. Скорее уж она насмерть запугана мной.

Кенни ухмыльнулся и покачал головой:

— Оставляю тебя в этом приятном заблуждении.

— Мне следовало этого ожидать, — с обреченным видом пробормотал Декстер и повернулся к Эмме: — Давно вы знаете Викторию, леди Эмма?

— Просто Эмма. С сегодняшнего утра.

— Вряд ли за столь короткое время вы успели приобрести на нее влияние. Какая незадача! Вы кажетесь такой рассудительной по сравнению…

Кенни поспешно выбросил вперед руку, словно отгоняя демонов.

— Послушайте, леди Эмма, «рассудительный» совсем не то же, что «консервативный», так что не спешите протестовать.

— Я и не собиралась.

Во взгляде Декса появилось нечто вроде заинтересованности.

— Почему бы тебе не оставить Тори в покое? — осведомился Кенни.

— Это не так просто. Вспомни, дело не столько в нас, сколько в наших родителях, а они своего не упустят.

— Будь у тебя в голове полный комплект шариков, Декс, ты послал бы их куда подальше, вместо того чтобы позволять издеваться над Тори.

Декс с непроницаемым видом уставился на Кенни.

— Думаю, подобная реакция вряд ли должна меня удивлять. — Он пожал плечами и встал. — Потолкую с Тедом позже. Рад был познакомиться с вами, леди Эмма. С нетерпением жду новой встречи.

Он сухо кивнул Кенни и, не позаботившись хотя бы глянуть в сторону видеоавтоматов, направился к выходу.

— Хладнокровный сукин сын. Настоящая лягушка!

— А я нахожу его очень приятным, — возразила Эмма.

— Я так и знал. Как раз ваш тип, верно?

— Абсолютно.

— Недаром я заметил в ваших глазах охотничий блеск. Угадал? — Не дождавшись ответа, Кенни нахмурился. — Сначала вешаетесь на шею мальчишке. Теперь нацелились на Декса. В разборчивости вас не упрекнешь.

Но Эмма не поддалась на подначку. Не дождется!

— Женщина в таком отчаянном положении, как мое, не имеет права на разборчивость.

— Пожалуй, лучше закружить вас в танце, чтобы избавить от тяжелых мыслей, — ворчливо заметил Кенни, давая понять, что делает ей одолжение.

— О нет, — мило улыбнулась она, — это потребует слишком больших усилий с вашей стороны, а такого я допустить не могу.

Кенни так обозлился, что даже зубы заныли. Черт, да что такого в этой женщине, отчего у него сразу шерсть дыбом встает?! Он хотел отделаться от нее сегодня, но она, как назло, появилась здесь. И хуже всего, что в глубине души он радовался ее появлению, поэтому и лез в бутылку. Не хотел признаваться самому себе, что счастлив видеть девственную леди директрису.

Она не делала секрета из того, что терпеть его не может, а ему не нравилось ощущать себя ее спарринг-партнером в кровати хотя бы и на одну ночь, пусть он и не прочь оприходовать малышку.

Кенни не привык к запутанным отношениям с женщинами и теперь во всем винил Франческу. Если бы не она, вполне можно бы попробовать уговорить Эмму провести ночь-другую вместе без взаимных обязательств. Но у жены Далли настоящий талант вынюхивать подробности интимной жизни окружающих, и она никогда не простит его, если узнает, что он беззастенчиво использовал Эмму в своих интересах. И нет никакого смысла убеждать Франческу, что Эмма первой затеяла все это, пытаясь купить услуги мнимого жиголо.

Кенни стал задыхаться, словно вдруг оказался в каморке без окон и дверей. Леди Эмма — человек властный, с претензиями, с ней нелегко общаться. Она из тех женщин, которые мужчин за людей не считают, доводят до умопомрачения своими требованиями и капризами.

Доведенный до края, Кенни вскочил, схватил Эмму за руку и не слишком любезно поволок на площадку.

— Не смейте же вести меня в танце! — потребовал он.

— Тогда шевелитесь хотя бы немного!

— Это баллада, а не буги-вуги!

— Но это не означает, что вы должны спать на ходу!

— Я не сплю! Клянусь…

Но конец фразы тут же вылетел у Кенни из головы, стоило волосам Эммы коснуться его подбородка. На какое-то мгновение в ноздри ударил аромат фиалок, что было крайне странным, поскольку он понятия не имел, как благоухают фиалки. Теперь он был уверен: они пахнут леди Эммой.

Даже зная, что времени у нее мало и следовало бы заняться статьей, Эмма беспечно предавалась безделью: навестила лошадей, угостила их морковкой, долго гуляла по бережку, а потом, переодевшись в купальник и захватив соломенную шляпку и накидку, отправилась вместе с Патриком в бассейн. Они устроились под ярким зонтиком за одним из прямоугольных столиков, расставленных вокруг бортика, и наслаждались охлажденным персиковым чаем и темным сладким коричным хлебом с глазурью. Патрик развлекал ее историями из здешней жизни и немного рассказал о своем каталоге, прежде чем удалиться в подвальную фотолабораторию проявлять пленку.

Эмма перебралась в шезлонг под густым деревом и занялась выписками из дневника леди Сары. День был теплым, и она хотела было сбросить накидку, но побоялась, что вернется Патрик и станет разглядывать ее возмутительную наколку. Одно дело — эпатировать окружающих в надежде, что обо всем доложат Беддингтону, и совсем другое — шокировать людей ни за что ни про что.

Как выяснилось чуть позже, она правильно сделала, что не стала раздеваться. Потому что, подняв глаза, увидела привлекательную блондинку с ребенком на руках, идущую к бассейну.

Женщина казалась на несколько лет моложе Эммы, пухленькая, но не чрезмерно. Все в ее облике кричало об огромных деньгах — от бриллиантового браслета до льняной туники и шортов. Модно уложенные светлые волосы доходили до подбородка, безупречность кожи подчеркивал коричневый блеск для губ.

При виде Эммы незнакомка просияла:

— Леди Эмма, какая честь принимать вас в Уайнете! Я Шелби, но вы, конечно, уже слышали обо мне.