Онлайн книга «Медовый месяц»
|
Хани не знала, что делать дальше. — Вы хотите, чтобы я пока погуляла или что-то вроде этого? — Если честно, я бы не стал возражать. — Дэш! — позвал женский голос из дома. По его лицу пробежала гримаса неудовольствия. В хрипловатых звуках этого женского голоса явно было что-то знакомое. Хани прикусила губу. Это не ее дело. — Дэш! — Опять позвала женщина. — Где тут у тебя кофейник? Хани от изумления и возмущения раскрыла рот. Дасти! За его плечами замаячила знакомая белокурая головка Лизы Харпер. — Хани, вы, что ли? — Разумеется, я, — процедила она сквозь зубы. Глазки Лизы по-детски невинно округлились. — Ой! — Она спит с вами тоже? — воскликнула Хани, глядя на Дэша. — А не прогуляться ли вам сейчас? — ответил он. Не обращая внимания на совет, Хани повернулась к Лизе: — А вы определенно раздариваете свою благосклонность повсюду! — Сравнительные закупки, знаете ли, — любезно ответила Лиза. — И кстати, только строго между нами, этот старый ковбой обставляет Эрика уже на старте. — Полагаю, вам пора прекратить, — заявил Дэш. — Хани, если хоть словечко попадет к этим писакам, ваша задница станет достоянием общественности. Вы поняли меня? — Да, поняла, — мрачно ответила Хани. Лиза, вечно искавшая возможность сделать роль Дасти весомее, заулыбалась Хани из-за спины Дэша, явно рассчитывая, что та молчать не станет. — Пойду погуляю, — поспешно сказала Хани, не дожидаясь приказания Дэша убираться. Затаив дыхание, она торопливо пошла по аллее, пока не услышала, как захлопнулась входная дверь. Позже, когда она остановилась у загона, восхищенно разглядывая трех лошадей Дэша и вдыхая острый аромат эвкалипта, к которому примешивался слабый запах конского навоза, до нее донесся звук отъезжающей машины Лизы. Ее охватила зависть, когда она думала о Лизе и Дэше, Лизе и Эрике, — эта Лиза знает все секреты женственности, а для нее самой они все еще остаются тайной. Прошло немного времени, и появился Дэш — уже в клетчатой рубашке, джинсах и поношенных ковбойских сапогах. Из-под «стетсона» выглядывали еще влажные после душа волосы. Он протянул ей одну из двух принесенных с собой кружек кофе. Она приняла кружку, а он, поставив ногу на перекладину изгороди, уставился на лошадей. Она тоже поставила ногу на жердь. — Прошу прощения, — наконец сказала Хани. До ее сознания стало понемногу доходить, что, коли ты не прав, проще извиниться, чем искать оправдания. — Я знала, что уговор был не появляться раньше полудня Он отхлебнул кофе из белой керамической кружки. — А я знал, что вы знаете. И все. Не стал ни читать нотаций, ни вдаваться в подробности. Вместо этого показал на животных в загоне: — Те две только на четверть породистые, а этот — чистокровный арабский скакун. Я содержу их здесь по просьбе своих друзей. — Так они не ваши? — Хотелось, чтобы были моими, но своих меня заставили продать — Налоговое управление? — Угу. — Кровопийцы чертовы! — Это точно. — У нас они однажды делали ревизию, как раз накануне смерти дяди Эрла. Так иногда мне кажется, что именно, это его и доконало. С этим Федеральным финансовым управлением никто, кроме киллеров из сериалов, не должен иметь никаких дел. Все закончилось тем, что мне пришлось большую часть хозяйства взять в свои руки. — И сколько же вам тогда стукнуло лет? — Четырнадцать. Но я всегда была сильна в математике. — Чтобы противостоять Федеральному финансовому управлению, одной математики недостаточно. — Я понимаю людей. И это здорово помогает. Он покачал головой и усмехнулся: — Должен заметить, Хани, что мне в жизни не приходилось встречать кого-нибудь — будь то мужчина или женщина, — кто бы хуже вас разбирался в человеческом характере! Она ощетинилась: — Как вы можете так говорить. И потом, это же неправда! — Еще какая правда. Именно самым опытным в съемочной группе людям вы и задали больше всего хлопот, причем это относится не только к нашей группе. У меня такое впечатление, что вы привязываетесь к людям, у которых полно недостатков. А к лучшим людям поворачиваетесь спиной. — К кому, например? — негодующе спросила она. — Ну, взять хотя бы Лиз. Она умница и гармоничная натура. И вы ей понравились с самого начала, хотя я понятия не имею почему. — Но это же смешно! Да эта самая Лиз Кэстлберри — она же просто королева сучек! И терпеть не «может мой характер. Сдается мне, все, что вы тут наговорили, только доказывает, что я лучше вас сужу о людях! Он фыркнул. Хани не унималась: — Приведу вам идеальный образчик ее мстительности. Как-то на прошлой неделе, вернувшись в свой трейлер, я обнаружила от нее пакет. А с ним записку, в которой она извинялась, что не пришла на мой день рождения, и надеялась, что мне понравится ее несколько запоздалый подарок. — По мне, так здесь мстительностью и не пахнет. — Я тоже так думала, пока не вскрыла пакет. Вам нипочем не догадаться, что в нем было. — Ручная граната? — Платье! — Могу себе представить. Вам следовало привлечь ее к суду. — Да нет же! Слушайте. Не просто какое-то там платье, а эдакая маленькая желтая штучка, вся в оборочках и с кружевной пелериной. И еще эти дурацкие туфельки. И жемчуга! — Жемчуга? Ничего себе. — Вы что, не понимаете? Да она просто делала из меня посмешище. — Здесь я запутался в ваших рассуждениях, Хани. — Все это подошло бы какой-нибудь кукле Барби, а не особе вроде меня. Да надень я такой наряд, все бы просто со смеху покатились. Оно было таким… — Женственным? — Вот-вот. Именно таким. Дурацким! И легкомысленным. — Нет чтобы прислать нечто из колючей проволоки и бритвенных лезвий. — И вовсе не смешно. — Ну и что же вы сделали с подарком? — Я все запаковала и вернула ей. Впервые за этот день он показался раздосадованным: — И зачем же вы так сделали? Мне казалось, мы уже решили, что вы откажетесь от своих замашек. — Но я же не швырнула в нее свертком! — Как это мило с вашей стороны. — Я только сказала, что ценю ее благородный жест, но принять подарок не могу, потому что ничего не дарила на ее день рождения. |