Книга 1918: Весна империи, страница 69 – Владимир Марков-Бабкин

Николай именно на этом погорел. Фрондировать ему и при нем было чрезвычайно модно и очень безопасно. Бросать вызов царю и бравировать этим.

Это было признаком прогресса и хорошего тона.

И признаком распада.

Было.

Позволить себе этого я не мог. Иначе я не вытащу Россию из той задницы, в которую ее загоняли на протяжении веков, а братец мой в этом грязном деле вообще очень сильно преуспел.

Нет, я не был опьяненным властью самодуром. Но я четко отдавал себе отчет в том, что только моя твердая и решительная воля, моя неоспоримая власть позволят нам всем пройти этот трудный путь за ближайшие лет тридцать, не свалившись при этом в хаос революции и гражданской войны. Подготовиться и победить в возможной грядущей Второй мировой. Получить атомную дубинку.

Ибо нет в истории примеров того, чтобы успешная страна стала успешной, установив у себя сразу демократию и будучи при этом окруженной сильными алчущими соседями. Та же Польша в свое время имела все шансы создать свою империю и заменить собой Россию в качестве величайшей державы Восточной Европы. Но внутренний раздрай и шляхетский бардак привели некогда могущественную страну к поражению и разделу. А централизованная абсолютистская Россия сумела преодолеть свою Смуту, выстоять и создать великую империю.

Или вспомним наши «славные» 90-е.

Да что там говорить, в мире предостаточно примеров, как новые «элиты» продают свою страну за понюшку табаку. В том числе и на постсоветском пространстве полно таких примеров. Просто ткни пальцем в карту. Не ошибешься.

Именно такую Россию я и принял чуть больше года назад. Россию, которая внешне еще не была разорена и унижена, но которая уже полным ходом теряла свой суверенитет и международную субъектность. Да практически уже потеряла.

Напыщенная и бравурная империя-колония, власти которой прятали голову в песок.

Страна, в которой продажа ее интересов стала признаком хорошего тона.

Страна, падающая в пропасть междоусобицы.

Россия, которую мы потеряли.

– Привет, брат. Рад тебя видеть.

Жму Николаю руку.

– Здравствуй, Михаил. Спасибо за приглашение.

– Пустое. Поздравляю с рождением сына.

– Спасибо. И я тебя поздравляю с рождением наследника и дочери.

– Благодарю. Как Аликс?

– Уже лучше. Доктора дают очень хорошие прогнозы.

Ну да, не с нашим счастьем, как говорится. Маша права. Дай ей Бог здоровья. И Аликс тоже.

– Как устроились?

– Спасибо, хорошо. Пока идет ремонт. Новый Николаевский дворец хотя и все еще несет на себе печать османской архитектуры, но уже начинает напоминать европейский стиль.

Ага, кто бы жаловался. Дворец Бейлербей был вполне себе в западном стиле. Настоящее чудо архитектуры классического барокко. Не то что мой Малый императорский дворец, который как раз и был классикой османской архитектуры.

Так что Николаю я пожаловал очень достойный дворец. На берегу Босфора. На азиатском берегу. В окружении западных посольств.

Милости просим.

Заходите на чай.

Разумеется, Николай не был дураком и все прекрасно понимал. И наверняка считал такой «дар» утонченным издевательством с моей стороны. Но на самом деле там было много других факторов и помимо издевательства.

Конечно, мне докладывали о том, как Аликс продолжает выносить мозг своему благоверному супругу. И роды не только не сбавили ее напор, но, наоборот, усилили его. Рождение Николая-младшего совсем уж сдвинуло по фазе голову бывшей императрицы, которая почему-то вбила себе в голову, что уж теперь-то, когда у Ники есть здоровый сын, все вокруг тут же прибегут и начнут выражать желание, как она выражается, «вернуть трон в семью».

А поскольку ничего такого не происходило, то она убеждала себя в том, что это мои спецслужбы не допускают толпы «верных подданных» к бывшему монарху. И просто выпихивала Ники на всякие публичные мероприятия.

Мне было его даже жаль. Он с явным облегчением сбегал из-под крыла Аликс, но затем, прибыв на какое-то подобного рода мероприятие, тоскливо стоял, не зная, чем себя занять, и прекрасно понимая, что никто к нему не подойдет. А потому считал минуты в ожидании того момента, когда эта вся мука закончится. А потом вновь мечтал куда-нибудь сбежать.

– Ты подумал над моим предложением?

Ники поморщился.

– У меня такое чувство, словно я продаю своих дочерей на невольничьем рынке.

Хмурюсь.

– Что за благоглупости, брат?

– Выдавать дочерей замуж против их желания – это как-то…

Так, наша песня хороша, начинай сначала.

– Я не собираюсь выдавать твоих дочерей замуж против их желания. Более того, я побеседую по душам с каждой из них. И если они захотят выйти замуж за какого-нибудь поручика, то так тому и быть. Но я уверен, что и Ольга, и Татьяна достаточно умные девочки, чтобы прислушаться к голосу разума. Наследники Румынии и Сербии – не самая худшая партия. К тому же эти страны очень важны для нас, ты сам это знаешь.

– А болгарский царь?

О, мы уже начинаем торговаться. Очень мило.

Киваю на щебечущих между собой Бориса и Мафальду:

– Думаю, что там уже место занято.

Николай все так же хмуро покосился на них.

– Ты одобряешь этот брак?

Пожимаю плечами.

– Почему нет? Мафи – умная девочка. Как и твои Ольга с Татьяной. Будут крутить своими мужьями как угодно.

– Кому угодно?

Усмехаюсь.

– Им, конечно. Ну, и России немножко.

Мы помолчали, глядя в небо.

Дирижабль приближался. Наша вторая «Империя». Первая «Империя» уже работает на маршруте Москва – Красноярск – Владивосток. Первая, но не последняя.

В постройке еще пять. Ижорскому заводу пришлось даже расширяться ради такого крупного заказа.

В перспективе мы планируем запустить регулярные рейсы дирижаблей серии «Империя», которые смогут преодолеть маршрут Москва – Владивосток за три дня, а Москва – Константинополь меньше чем за сутки. Фактически за одну ночь.

Конечно, насчет дирижаблей я не обольщался, прекрасно зная все их минусы и недостатки. Но, во-первых, в Европе и в мире вновь растет интерес к пассажирским полетам на этих красивых монстрах, а во-вторых, не особо афишируя это дело, полным ходом строим мы завод в районе Оренбурга. Завод, который позволит нам добывать в промышленных масштабах гелий. Гелий для дирижаблей. Который не горит.

И пока нам не удастся создать магистральные самолеты, которые смогут летать на тысячи километров, дирижабли, так или иначе, будут в трендах. При всех их проблемах с парусностью, капризностью и высокими требованиями к аэродромам, ангарам и прочим причальным мачтам.