Онлайн книга «Звёздный огонь»
|
— Ты не только талантлива, но и умна, — сказал он. — Какая удача! Видишь ли, награду за тебя я уже получил… от себя самого. Звездный полог отодвинулся, шурша, и Эсме со свистом втянула воздух сквозь стиснутые зубы: перед ней стоял магус, которого невозможно было не узнать, хоть они раньше и не встречались. Многое прояснилось: она теперь точно понимала, зачем понадобилось устраивать такое эффектное похищение, и знала, что его следующие слова могут стать смертным приговором целительнице, у которой нет при себе ни единого снадобья — впрочем, о каких снадобьях может идти речь там, где признали свою беспомощность даже алхимики из клана Корвисс? Но отчего-то он медлил, не просил исцеления. И ещё он вовсе не походил на больного, изнуренного многолетним недугом, готового вот-вот отправиться к Великому шторму… Мир завертелся вокруг. Собственный голос она услышала будто со стороны: — Ваше Величество… простите, я не могу поприветствовать вас должным образом. Не умею… не обучена… Надо же, ещё остались силы говорить. — Это поправимо, — ответил Аматейн миролюбивым тоном. На его серебряной маске мерцали отблески света — танцевали, будто живые, и Эсме зажмурилась, потому что их танец завораживал, лишал воли. «Ещё немного, — поняла она, — и я забуду собственное имя, если он прикажет». Нужно было сосредоточиться на чем-нибудь другом… на чем?! Проклятая маска отпечаталась на внутренней стороне век, от неё невозможно было скрыться, поэтому Эсме поступила иначе: посмотрела прямо в глаза Капитану-Императору. Льдисто-голубые, прозрачные, они были ей хорошо знакомы. Как и его голос. Как и волевые, жесткие черты лица, довольно точно повторенные в серебре. Нет, он вовсе не был болен, но это лицо не могло быть лицом магуса, потому что магусы не стареют… — Нет… — выдохнула Эсме, ощущая прикосновение холодного ужаса. Ужас был подобен непроницаемо черной воде, которая начала заполнять комнату, подымаясь всё выше и выше. Их взгляды — её и Аматейна — как будто сплавились между собой, и теперь собственные глаза стали для целительницы двумя ранами, сквозь которые уходила жизненная сила, двумя пробоинами в корпусе корабля, давшими путь смертоносной ледяной воде. Картины из прошлого вихрем проносились перед её внутренним зрением, пока весь последний год не сошелся на лице, увиденном всего лишь раз — лице, которое сейчас было скрыто под бесстрастной серебряной маской. Черная вода поднялась до горла, и Эсме даже не хватило сил, чтобы закричать от страха. — Да, — сказал Аматейн Эгретта и отвернулся, проявив неожиданное милосердие. А ведь мог бы выпить её до дна… — Да. Вижу, ты многое поняла. Не стоит торопиться, пройдет совсем немного времени — поймешь всё остальное. А пока отдыхай, моя маленькая птичка!.. * * * … — Нету у него татуировки. Если и была, то вся вышла — сгорела. Видал, какой ожог на спине? Ему, считай, ихняя целительница шкуру заново нарастила. Вроде и жутковато смотрится, но я не знаю никого другого, кто вообще сумел бы справиться с такой раной! — Недаром, значит, Его Величество сразу же забрал эту девчонку к себе. — Ага. Если она и впрямь его исцелит… то умрет богатой, хе-хе. Давай, тяни! Заскрипел ворот, цепи натянулись и Хагену пришлось встать, иначе его плечи просто выдернуло бы из суставов. Боль, уже ставшая привычной, волной прошла по телу, ненадолго задержалась под ребрами с правой стороны и радостно вцепилась в пальцы — изломанные, опухшие. Он не сдержался, застонал, вызвав у невидимых тюремщиков веселый смех. — Что, не нравится? — сказал первый — тот самый, который увлеченно рассуждал о несуществующей татуировке Феникса и о целительстве. — Ничего, Пламенный, терпеть тебе осталось недолго. Недели две… — Почему две? — перебил другой. — Его величество такого почетного гостя раньше чем через месяц никуда не отпустит, хе-хе. Не так уж часто сюда небесные дети попадают, да ещё и фениксы… эй, а у тебя и впрямь глаза разного цвета? — Сними повязку — сам увидишь, — хрипло проговорил Хаген. Распухший язык еле-еле ворочался во рту, каждый звук отзывался болью в разбитых губах. — Что, страшно? — Хитрый ты… — ответил тюремщик. — Я жить хочу. Он размахнулся и ударил пленника под колени. Цепи не дали Хагену упасть, но ощущение было такое, будто его руки от плеч до кончиков пальцев угодили в раскаленную печь. Пересмешник до крови прикусил губы: нет, он не доставит этим двоим удовольствия, не покажет всей глубины своего страдания! «Заступница, я и трех дней не выдержу — что уж говорить о месяце…» — Вот не окажись ты Фениксом, — продолжал между тем разглагольствовать его мучитель, — все было бы проще. Так, Берто? Сюда пришел бы какой-нибудь щупач и быстренько прочитал бы в твоей башке всё, что нужно Его Величеству. Следом за щупачом прислали бы целителя — надо же подлатать заключенного перед тем, как отправлять его на казнь! — Такой расклад для всех годится, — вновь подал голос первый тюремщик — Берто, — но только не для фениксов. Мы-то люди простые, но лорд Рейго все очень толково объяснил — дескать, кто к Пламенному в голову полезет без спроса, тот будет до конца дней под себя делать и лепетать бессвязно, как младенец. Что щупач, что целитель — всё одно… — Короче, придется тебя на плаху нести по частям! — подытожил второй. — Но мы привычные, справимся. — А всё-таки жаль, — вздохнул Берто. — Не увидим мы с тобой огненных фокусов. Говорят, фениксы в этом деле знали толк! — Увидите, — прохрипел Хаген. — Обещаю… …капитан придет. Он придет. Обязательно придет. Это заклинание спасало пересмешника в те мгновения, когда выступали слезы на глазах и хотелось выть, скулить, молить о пощаде. Он заставил себя свыкнуться с болью и с темнотой, и ещё — не думать о том, что если Крейн не спас своего двойника до сих пор, то и вовсе не сумеет спасти, потому что он в Аламеде, во владениях Аматейна. Хаген знал, что невозможное иногда случается — ведь удалось же убийце пробраться в Сады иллюзий, самое безопасное место в мире! — поэтому продолжал твердить одно и то же, словно заведенный. Крейн придет. Быть может, он бросил бы оборотня, но люди Аматейна схватили Эсме и, кажется, крылан тоже попался. Да, Капитану-Императору есть, чем гордиться: он вновь нанес удар семейству Фейра, причем удар по-настоящему сокрушительный. Ему, конечно, помогли — знать бы, кто? «Я найду тебя, — думал Хаген, и это тоже помогало. — Болтливая тварь, предатель. Найду и укорочу твой длинный язык!» Капитан придет. Надо лишь потерпеть… … — Вы идиоты, — сказал знакомый голос. — Разве можно так обращаться с главой рода, с лордом? Пошли вон. — Да, Ваше Величество, — униженно пробормотали Берто и второй тюремщик. Хаген понял, что некоторое время пробыл без сознания и не услышал, как на сцене появилось новое действующее лицо. Боль немного отпустила, но взамен пришли дурнота и внезапный страх: Капитан-Император здесь. |