Книга Я начинаю жить, страница 37 – Энни Янг

Подхватываю мобильник и энергично вожу пальцами по экрану в поисках номера Игоря. Так хочется позвонить. А вдруг он занят? Неохотно кладу телефон обратно на стол.

— Алекс, ты права, — говорит он после недолгой паузы. — Да, я не образец для подражания, но я могу быть хорошим. Позволь мне стать лучшим для тебя.

— Перестань. Во-первых, я тебе не верю, во-вторых, даже если это и так (конечно, не так), я не чувствую того же, прости. — За что я извиняюсь? Бред полный. — Слушай, я не хочу с тобой ссориться. Поэтому прекращай этот цирк, хорошо?

— Как же ты ошибаешься насчет…

И в этот момент звонит мой телефон, беру его, на экране высвечивается ИГОРЬ.

— Извини, но мне нужно ответить, — резко бросаю я.

— Алекс слушает, — улыбаюсь, в нетерпении услышать самый сладкий, мягкий, родной голос на свете.

— «Алекс слушает», серьезно? А где банальное "да", "але", "привет"? — Игорь явно в хорошем настроении.

— Ну привет. Так лучше? — говорю я, всё с той же улыбкой на губах.

— Не-не, первый вариант мне больше по душе, — смеется он в трубку.

— Тогда я внимательно тебя слушаю.

— Хорошо, в общем, я наконец освободился от этих назойливых студентов, так что жду тебя на парковке возле торгового центра. Это тот, что на соседней улице. Сегодня я там оставил машину.

Подальше от любопытных глаз и сплетен? Одобряю.

— Окей, буду минут через десять.

— А ты где сейчас?

— В кафе, рядом с универом. Адски захотелось кофе.

— Может, мне зайти за тобой?

Я бросаю взгляд на сидящего рядом Макса, который пристально наблюдает за мной. Пристал, как банный лист, ей-богу.

— Нет, не стоит. Здесь народу слишком много, и самое забавное — в основном все студенты. — Стараюсь аккуратно подбирать слова, чтобы одногруппник ни о чем не догадался, а Игорь в свою очередь понял намек — ни в коем случае не соваться сюда.

— Понял, тогда встретимся на парковке.

— Да, уже выхожу.

Резко встаю, набросив на плечо сумку.

— Стой, мы не договорили, — говорит Макс.

Сделав шаг, останавливаюсь.

— О чем? О чем нам с тобой говорить?

— Кто это был?

— Какая тебе разница?

— У тебя есть парень?

— Да, есть, но тебя это не касается. Макс, серьезно прекращай всё это. То, чем ты занимаешься. Неужели тебе приятно разбивать девичьи сердца? У тебя у самого сердце-то есть? Разве так можно поступать, — устало выдыхаю. — Одумайся, пока не поздно и не произошло непоправимое. Такие дела могут привести к крайне ужасным последствиям.

— Что ты имеешь в виду?

— Ох… однажды в твои руки может попасться нежный и хрупкий ангелочек, чье сердце ты, разумеется, разобьешь. И может случиться так, что бедняжка не выдержит и решит покончить с собой. Кто будет виноват? Ты, Макс. Виноват будешь ты. Неужели твоя игра стоит того, чтобы так рисковать? Ты можешь загубить человеческую жизнь, ты это понимаешь?

Парень молча глядит на меня, а потом, раздраженно поморщившись, отворачивается. Невольно обращаю внимание на крепко сцепленные друг с другом мужские руки на поверхности стола — беспокойно сжимает их, как если бы был чем-то встревожен. И куда только делся образ ловеласа?

— Ладно, я пойду. — Пусть остается наедине со своими демонами. Пусть размышляет и делает работу над ошибками. Если он, конечно, вообще способен на такое.

— Подожди… Ты абсолютно права. Прости. — Вот это уже неожиданно.

— За что? Ты не у меня должен просить прощения.

— Да, я понимаю.

Понимает? Неужели он правда раскаивается? Думаю, не стоит делать поспешных выводов. Может, это снова его манипуляция. Не похоже, но а вдруг?

— Ну раз понимаешь, ты знаешь, что делать. А я пойду, мне срочно нужно быть в другом месте.

— Тебя подвезти?

— Нет, не нужно.

— Похоже, он делает тебя счастливой.

Что?

— Ты о ком?

— О твоем парне. Ты прямо светишься от счастья, когда говоришь с ним по телефону.

И что мне ему на это ответить? Если честно, странно вот так вот обсуждать подобные вещи с Максом. Но он должен понять, что ко мне доступ закрыт раз и навсегда.

— Да, я люблю его, — бросаю я ему в лицо. Надеюсь, теперь он наконец отстанет от меня.

— Ясно, тогда желаю счастья. — В словах его проскальзывают отголоски глубокой печали, а сам он, вяло улыбнувшись, прячет погрустневший взгляд. Неужели всё, что он сказал, правда? Нет, конечно же нет. Алекс, не дай себя одурачить. Он искусный манипулятор — помни об этом.

— Спасибо, — слегка растерянно роняю я. — Пока.

В странных размышлениях преодолеваю расстояние до двери и, надевая на ходу верхнюю одежду, выхожу в холод…

Да здесь до фига машин. И где его? Блин, для таких случаев необходим квадрокоптер карманного размера, чтоб можно было взглянуть на вид сверху. Придется звонить.

— Алекс?

— Але. Да, я сказала «але». Не удивляйся. Скажи мне, где стоит твоя машина?

— На парковке, прямо перед торговым комплексом. — Готова поспорить, что он сейчас улыбается самой необыкновенной улыбкой на свете. Жаль, не вижу.

— Я помню, а можно поточнее. Парковка здесь огромная, и машин не мало. Какой ряд?

— Первый, рядом с центральным входом. Найдешь? — Иду в проходе между первым и вторым рядом, ища глазами его черный джип. — Хотя погоди, стой на месте, я сам найду тебя.

— Нет, не нужно, я уже тебя вижу, — и отключаюсь.

Он стоит ко мне спиной, упорно выглядывает меня где-то в противоположной стороне. Подкрадываюсь незаметно сзади, ступая как можно тише. Обнять или испугать? Как бы мне не хотелось первого, я выбираю второе.

— Бу!

Он мгновенно поворачивается ко мне, чуть подпрыгнув на месте, ну или мне показалось. Думаю, его ничем не испугать.

— Ты смерти моей хочешь? — нервно смеется он. А, все-таки я его испугала. Сдерживаюсь от подступающего хохота. Ну нет, блин, смешно.

— Смешно тебе? Ну смейся, смейся. — Этот замечательный мужчина берет в ладони мое лицо, пристально так смотрит в глаза, с такой нежностью, что я невольно перестаю смеяться, завороженная глубиной зрачков.

— А чего перастала? — Его рот расплывается в насмешливой полуулыбке. Он прекрасно понимает, как действует на меня, и всё же спрашивает — каков хитрец. — Я только начал восхищаться прелестью изгибов твоих сладких губ. Кстати, я говорил, что твоя улыбка — самое прекрасное, что есть на этом свете?