Книга Удали меня из памяти, страница 42 – Екатерина Громова

— Я передам ей.

— Передай. И привет тоже передай. К тебе у меня есть пару вопросов. Не откажешь, поболтать как-нибудь за стаканчиком?

— Всегда рад.

— Извини за беспокойство. До встречи.

— Давай.

Значит слухи уже расползлись, раз друзья забили тревогу. В который раз парень позавидовал этой дружбе. Следом за завистью нахлынула необъяснимая злость. Разыскивают, беспокоятся, набираются наглости звонить. Кирилл прекрасно понимал, что в нём просыпается ревнивый собственник, не желающий ни с кем делить то, что так недавно обрёл, но отогнать от себя уже не мог. К тому же у Алёны есть своя жизнь, близкие люди, которые были рядом задолго до него, их место не занять, он не собирался, но как с ними смириться неизвестно. А после вчерашнего они будут её осуждать и предостерегать от безумных поступков и собственно самой причины.

— Кирииииил? — Алёна сняла резинку, как смогла, пригладила волосы и пыталась вслепую заплести косу. Озадаченный вид мужчины немного тревожил.

— Задумался, — парень аккуратно слез с лошади и встал рядом.

— И о чём же?

— О сюрпризах, которые не устаешь мне преподносить.

Девушка загадочно улыбнулась.

— Где ты научалась ездить на лошади?

— У папиного друга, по совместительству моего крёстного, бизнес по разведению лошадок. Его лошадки чистокровные, знаменитые и довольно востребованные, даже принимают участие в бегах. Я с раннего детства проводила много времени в его конюшнях, помогала с уходом, училась держаться в седле, принимала участие в выездках. В общем, я очень люблю лошадей. Спасибо тебе большое, мне безумно понравилась прогулка. Только… — Алёна сделала вид, что обнюхала себя, — теперь нужно принять душ.

Кирилл обнял, притянул к себе и поцеловал в лоб.

— Куда поедем?

— Ко мне.

— Нет, поедем ко мне.

Парящей в облаках от счастья было абсолютно всё равно куда ехать, лишь бы он вот так обнимал её по любому поводу. Алёна безразлично пожала плечами, выражая согласие, и крепче обхватила его спину.

***

Света и Алина сидели на лавочке, наблюдая, как носится из стороны в сторону взбешенная Лиза.

— Я не могу в это поверить. Просто не могу! Даже представить противно! — она выудила из пачки очередную сигарету и чиркнула зажигалкой.

— Лиз, это уже десятая. Вот что действительно противно, так это смотреть на тебя курящую!

— Как тут бросишь?! Ну вот скажите мне, как?

— Слушайте, девочки, вам не кажется, что мы слишком далеко залезли? Это не наше дело. Алёна сама …

— Не наше дело?! Свет, она стояла посреди морально опустившихся уродов голая! Она продавала себя за деньги! И заметь, весьма удачно! Он её купил и сейчас пользует во всю. Ты уверена, что мы не должны ей помочь? Бросить её, а потом вытирать горькие слёзы и отпаивать валерианкой?!

— Ну всё, хватит! Вот как потребуется, так и приедем вытирать те самые слёзы или сопли, а сейчас уходим. Я не собираюсь сидеть возле её дома, и ждать когда они появятся, а потом выдирать её из рук Руднева. Пока сама не обожжётся, ничего не поймёт, — Алина вскочила с лавочки, оправила джинсы и принялась гипнотизировать совсем растерянную Свету.

В наступившей тишине девчонки переглядывались, обдумывая сложившуюся ситуацию. Найти верное решение невозможно, понимали все. Как бы они сейчас не поступили, всё аукнется в будущем.

— Мысли материализуются, поэтому давайте думать о хорошем. Никто не обожжётся. Все будут счастливы, а мы погуляем на свадьбе.

Лиза презрительно фыркнула, затушила сигарету и глубоко вздохнула.

— А пойдемте выпьем вина и съедим что-нибудь ужасно вкусненькое. Предупреждаю. Алёне бойкот! — под удивленными взглядами блондинка стушевалась. — А пусть знает, как не брать трубку и отключать телефон.

Девчонки, не сговариваясь, кивнули и поплелись следом за Лизой. Все трое взглянули на окна её пустующей квартиры и скрылись за углом дома.

***

Алёнушка вернулась из сказки. Тревога усиливалась с каждой минутой, совесть загрызла. Кир рассказал о звонке Сергея, и теперь она пыталась дозвониться подружкам. Трубку не брали, на сообщения не отвечали. Кирилл вёл машину и периодически поглядывал направо, её напряженность раздражала.

— Да не переживай ты так. В конце концов, почему ты должна оправдываться?!

— Ты не понимаешь.

— Куда уж мне, — он насупился и уставился на дорогу.

— Ну хоть ты не обижайся, пожалуйста, — девушка не глядя погладила его коленку и вернулась к своему занятию.

«Не звони. Нет желания с тобой разговаривать», — сообщение от Лизы.

Стало очень обидно, в груди защемило. Алёна окончательно вернулась в реальность и поняла всю тяжесть своего поведения. Отключила телефон, исчезла из дома. Девчонки её ищут, беспокоятся, а потом узнают о её поступке, точнее о её позоре. Что они сейчас думают? Страшно даже предположить.

«Простите меня, пожалуйста! Я всё расскажу и объясню!»

Просмотрено, но оставлено без ответа.

Алёнка зашвырнула телефон в сумку и скрестила руки на груди.

— Ну и ладно! Самим значит можно?! Привыкли, что я или таскаюсь за ними хвостиком или сижу дома, а как мне хорошо, так взъерепенились.

Кирилл хмыкнул, протянул руку, переплёл пальцы и крепко сжал.

— Успокаивайся. Всё будет хорошо.

Его нежная улыбка сводила с ума. Она рассматривала идеально очерченный профиль и не верила, что это тот самый молодой человек, что сидел вчера в клубе, любовался на голых девиц, лапал их, выкрикивал неприличные комментарии и мог провести эту ночь с любой, если бы она не осмелилась на эту глупость. Гремучая смесь из обиды, разочарования и унижения снова всколыхнула ранимую душу. Алёна отогнала негатив и попыталась улыбнуться, он как раз повернулся к ней.

— Эй. Ну что опять?

Двумя руками она взяла его ладонь, прижала к своей щеке и склонила голову на бок.

— Скажи мне честно, это надолго?

Он молчал.

— Я просто хочу знать, сколько ты нам отмерил, хочу быть готовой и не питать иллюзий.

— А я просто хочу быть с тобой. Сейчас и завтра и через неделю. А о далёком будущем давай не будем загадывать.

— А все они?

— Никого нет. Только ты.

Алёне хватило. Второе, достаточно откровенное признание за день. Клятв в любви и верности она не ждала, более того, была не уверена, что он вообще когда-то осмелится сказать кому-либо такие слова. Чувство недосказанности, неполного морального удовлетворения, конечно, осталось, но не всё сразу.

— Спасибо. Какие планы на вечер?