Книга Мой сталкер, страница 58 – Лиза Лазаревская

Живот надувается еще сильнее.

Надеюсь, он поймет, что нужно купить не только обезболивающее. Если нет, то я буду валяться здесь в собственной крови.

Как я устала. Как хочу домой к папе, чтобы ничего этого не было, чтобы все беды растворились как клубы сигаретного дыма в воздухе.

Хочу отмотать время назад.

Хочу в начало лета, где море волнуется, а я вместе с ним. Хочу проживать все теплые моменты с Андреем снова и снова. Сотни тысяч раз.

Чтобы осень так никогда и не наступила.

* * *

Потерянное состояние, из-за которого сложно понять – спала я или нет, пока ждала Андрея.

Усталый и расстроенный, он стоит около открытой двери и выпускает наружу сигаретный дым.

Здесь совсем не видно, какое время суток. Думаю, что ночь, потому что клонит в сон и еще к Андрею должен был приехать друг, который неожиданно испугался последствий.

Все-таки я спала. Спала и мечтала о том, чтобы Андрей был рядом. Ненавижу себя за скрытые и безвольные желания. Он крутит мною, как хочет, а я все равно заглядываю ему в рот.

Пытаюсь встать на ноги, но они очень сильно затекли, а жуткая боль вновь пронзает живот, только я стараюсь слегка шевельнуться. Неприятные ощущения тянутся ниже.

Боль готова расплавить пластмассу, слезы – разрезать металл.

– Проснулась? – Андрей выбрасывает сигарету наружу, захлопывает дверь.

– Как видишь. – Мне не хочется с ним разговаривать.

– Все еще болит?

– Очень.

Вытаскивает таблетку и подносит к моему рту. Я забираю таблетку с его руки и отворачиваюсь.

Раздражающее молчание окутывает нас обоих.

Андрей касается моей руки.

– Не трогай меня, пожалуйста, – раздраженно прошу я.

– Даже трогать себя не позволишь?

– Не позволю. Я теперь не твоя собственность.

– Разве я делал тебя собственностью?

– Да, делал. Делал, как те уроды, которых ты же и наказал. – Знаю, что мои слова неправдивы, но я так сильно злюсь на него, что хочу задеть – чем угодно.

Я отсаживаюсь чуть влево и поворачиваюсь к стене, но через несколько секунд опять чувствую его руки – теперь уже на моей шее и ключицах.

– Отстань от меня! – кричу я.

Встаю на ноги и пытаюсь отпихнуть Андрея от себя, уйти в другой угол, подальше, но он лишь сильнее притягивает меня за талию.

– Отпусти!

Мое платье спадает вниз, параллельно обжигая тело.

Внезапно я оказываюсь раздетой до самых трусов. Руками прикрываю грудь, когда он валит меня на матрас, с которым мы уже почти сроднились.

Трясущиеся под ним ноги он раздвигает с невероятной силой. В него словно вселяется бешенство. Я не успеваю понять, что происходит. Мне кажется, что это шутка. Просто он разозлился. Решил таким образом проучить.

Смею предположить, что он не всерьез – хотя его поцелуи на моей шее говорят об обратном.

– Отвали от меня! – сердито говорю я, но Андрей лишь сильнее прижимается ко мне своим телом.

– Ты ведь любишь меня, – серьезно произносит он, после чего я замолкаю.

– Какая разница, – отвечаю я, стараясь отключить всевозможные эмоции.

– Мне есть разница. Мне еще как есть разница. Это единственное, что для меня важно.

Молчу, потому что не вижу смысла сейчас разговаривать – когда он раздел меня и повалил со зверской силой на матрас. Сейчас он контролирует любое мое движение, но все-таки мне удается правой рукой замахнуться и дать ему пощечину. Прикосновение моей ладони и его щеки сопровождается звонким звуком удара. Надеюсь, что это подействует и немного охладит его пыл, но все наоборот – это забавляет его. Чувствую, как рукой Андрей отодвигает ткань моих кружевных трусов в сторону, открывая себе путь к моему самому интимному месту. Брыкаюсь, опять пытаюсь отпихнуть, но тяжело что-либо сделать, когда сверху тебя лежит здоровый парень.

Он не останавливается, может сделать со мной все что угодно. И мне почему-то это нравится.

– Мы не должны делать это здесь! – в истерике говорю я. – Отпусти, я не хочу.

Но Андрей будто не слышит – его губы прирастают к моей родинке чуть выше пупка. Руки поднимаются выше – к груди, начиная беспрерывно мять ее и теребить набухшие, слишком чувствительные соски. Странное чувство, будто я могу все прекратить, но мне не хватает сил.

– Моя девочка, – шепчет он, поднимаясь дорожкой из поцелуев к моей шее.

И мне становится щекотно. Прямо как в прошлый раз. Любые касания к шее заставляют меня смеяться. Он видит, что я улыбаюсь. Он не останавливается. А меня смущает, что я снова голая – как покорная игрушка в его руках.

– Я тебя так люблю.

Внизу моего живота пульсирует.

Андрей поднимает мою правую ногу и держит ее за подколенную ямку – так, чтобы она ему не мешала.

– А, не так… Не так жестко… – невольно прошу я.

– Не волнуйся, малыш.

Андрей опускает мою ногу. Быстрым и резким движением снимает остатки моей одежды. Теперь я полностью голая и совершенно точно ничего не могу сделать. Стыдно признать, что он заставил меня намокнуть. Но Андрей видит это и раздвигает мои ноги максимально сильно.

– Я тебе не игрушка для секса, – зачем-то говорю я, потому что внезапно мне захотелось его заботы. – Не делай мне больно сейчас.

– Я никогда не сделаю тебе больно, – убеждает он, но при этом его действия становятся чуть грубее.

Слишком быстро Андрей приспускает брюки. Подхватывает меня снизу, обхватывает обеими руками мою талию. Я – легкая и беспомощная – поднимаюсь в его крепких руках и чувствую, как он опускает меня прямо на свой член. Дерзкими и порывистыми движениями он входит в меня, а я пытаюсь забыться, опустив голову.

Он не злоупотребляет моим телом, а я в его руках – тихая и смирная. Немного смущенная. И нуждающаяся в заботе.

– Андрей, мне… – с трудом шепчу я. – Мне больно.

Он сразу же сбавляет темп. Теперь его толчки во мне не такие резкие и быстрые. Понимаю, что тяжело сдерживаться в таком состоянии. Не верится, что прямо сейчас это происходит – поцелуями он осыпает все мое тело, приближаясь к пику наслаждения.

Наконец он кончает и впивается в мои губы поцелуем. Затем аккуратно кладет меня обратно на кровать, ложится рядом и поглаживает живот.

– Что мне сделать, чтобы ты меня простила после всего этого дерьма? – неожиданно спрашивает он.

Все-таки Андрей может уничтожить целый мир, разгромить, разнести, но меня не тронет.

– Отпусти меня, Андрей. Дай мне жить нормальной жизнью – так, чтобы меня не искали по всему городу целыми днями. Чтобы мой папа не лежал в больнице с приступами.