Книга Попаданка в драконий архив, страница 45 – Ночная Жрица

Мне было очень важно донести до этой влюблённой дурочки, что Джеймс просто вытрет об неё ноги и всё. Я смогу! Я достучусь!

— Вы несправедливы к майнере Джеймсу, — возразила Кассиопея. — Вы просто не знаете его. Но я могу вас познакомить!

— Спасибо, уже познакомились, — я замотала головой. — Меня представили руководству.

— Я вас запомнила. Ирилия, летописица Коальского королевства.

Летопииисииица! Ох, пропади эта выпивка! Я не просто улыбнулась, а расхохоталась во всё горло. Даже парочки по углам затихли.

— Вы такая весёлая. Такая молодая и красивая, — почти пела Кассиопея.

Я чувствовала, как её магия окутывает меня. Ласково, ненаязчиво. И не сразу заметила, как в лиловый поток вплелись белые плети.

— Майнере Джеймс будет польщён, если подарите ему один танец, — твердила Кассиопея, под руку увлекая меня с балкона в зал.

— Я буду танцевать только с ректором, — заявила я заплетающимся языком.

— Ректор не танцует, — усмехнулась Кассиопея. — Зато майнере Джеймс будет рад, так рад...

***

Финал был предсказуем: я очнулась в незнакомой комнате. Судорожно оглядела себя — платье вроде было в порядке. Только сквозь розовое кое-где просвечивала зелень — это иллюзия растворялась, прослужив положенные сутки.

Что ж, по крайней мере, меня не раздевали. Я прислушалась к ощущениям: болела голова и немного мутило после вчерашнего. Нет, кажется, моей беспомощностью никто не воспользовался.

Я схватилась за виски и попыталась вспомнить вчерашний вечер. О боги! Я всё-таки танцевала с Джеймсом.

Я скорее потёрла ладони, но магия молчала. Ааааа! Я опять пила это проклятое пойло с пузырьками.

Я бросилась к дверям, окнам — всё заперто. Идиотка! Второй раз явилась покорять Академию и опять напилась, как девятиклассница на выпускном!

Я вернулась к кровати, сползла на пол и вцепилась в волосы. Ай да молодец, Ирка! Заперта в чужой комнате, магии нет, иллюзия распадается на глазах. Достойный спаситель мира. Основательница, должно быть, переворачивается в своём мраморном пристанище, глядя, как я прошляпила одну возможность за другой.

Наконец вчерашний вечер всплыл в памяти полностью.

— Джеймс, дверь. Осторожно!

Пол, стены, потолок мерно покачивались перед глазами. Я будто плыла в воздухе. В мозгу будто взрывались пузырьки. Ох уж эти пузырьки! Не стоило пить последний бокал. Да и второй-то не стоило...

Меня качало на волнах, убаюкивало. Я пыталась пробиться сквозь блаженную дремоту, но рассудок будто завернули в мягкое одеяло, как младенца, а сверху хорошенько перетянули шпагатом, чтобы не дёргался лишний раз. Постепенно оцепенение уходило, я смогла оглядеться, и увиденное мне совсем не понравилось.

Я лежала на постели, где вполне можно было уместиться вшестером. Потолок надо мной был расписан звёздным небом. Повернув голову, я увидела бархатные обои, тяжёлую резную мебель и, к своему ужасу, Вальдена-Вадима и Джеймса. И смотрели они на меня отнюдь не с дружеским интересом.

Я в панике дёрнулась, но не смогла пошевелиться. Попыталась сосредоточиться, но магия молчала. Я напрягла память в поисках заклинания, которое могло помочь, и беззвучно застонала.

Вот так Золушка. Вот так спасительница мира. Робин Гуд в юбке. В первый же вечер напилась до чёртиков в глазах и сейчас буду обесчещена теми, кого собиралась использовать сама.

Джеймс взглянул на меня и нетерпеливо облизнул губы:

— Давайте, босс. Пока не очнулась.

Вальден не торопился. Медленно снял верхнюю одежду, расстегнул запонки на белой рубашке. Его тягучий взгляд обволакивал меня, как патока. Рубашка обрисовывала широкие плечи и крепкие мышцы. В глазах плясали огни свечей.

— Знаете, Джеймс. — протянул он, не сводя с меня глаз.

Я сжалась. Сейчас он предложит не ждать очереди. Взять меня вдвоём. А я даже шевельнуться не могу.

— Знаете, Джеймс. — повторил Вальден. — Нехорошо пользоваться дамой в таком состоянии. Идите-ка спать или найдите себе подругу внизу — там как раз остались те, кто ищет лёгких приключений.

Джеймс убрался, и я кожей ощутила его разочарование и гнев. А Вальден неожиданно присел передо мной так, чтобы наши лица оказались на одном уровне.

— Мне знакомо ваше лицо. Где я мог его видеть?..

«На работе, идиот! Но ты же не видишь никого, кроме себя!» — хотела я крикнуть, но из горла не вырвалось и писка. Я стиснула зубы и приготовилась к худшему.

Но Вальден неожиданно поднялся.

— Прошу меня простить. Отдыхайте. Завтрак найдёте на столе, выход — через дубовую дверь. Доброй ночи.

Да уж, Золушке такое и не снилось. Сбежать от принца не домой, а в алкогольный угар! Да и принцев было два. Один знакомый, второй злой.

Открылась дверь. Я ожидала, что войдёт кто угодно. Джеймс, Кассиопея или прислуга прибраться и перестелить постель. Но это был ректор Академии собственной персоной. Вальден Ирвинг, которого я знала как Вадима Ивановича, моего шефа.

Он сменил камзол и выглядел свежим и подтянутым. На меня он бросил лишь беглый взгляд. Подошёл к зеркалу, поправил воротник, пригладил коротко стриженные волосы и лишь потом обратился ко мне:

— Как самочувствие?

— Я в порядке, — улыбнулась я. — В целости и сохранности, — добавила я, надеясь, что он уловил намёк.

Он уловил.

— Вчера вы сделали всё, чтобы этого избежать.

Я вспыхнула:

— Ваше вино оказалось слишком крепким. Я не привыкла к такому. Что ж, я должна выразить вам признательность за порядочность и благородство.

— Не тратьте силы. Я всего лишь не имею привычки спать с непроверенными девками.

Однако! Я ждала, что он извинится за грубость. Но он молча подошёл к стене, открыл неприметный шкафчик и вскоре поставил передо мной стакан воды и пилюлю.

— Спасибо, — сказала я.

Он промолчал.

Проглотив пилюлю, я быстро почувствовала себя лучше. Туман в голове рассеялся. Я цедила оставшуюся воду мелкими глотками и рассматривала ректора.

Он был не просто похож на Вадима Ивановича. Я узнавала его в каждой черте, каждом движении. Уверенный, властный. Холодный.

И он оставался таким даже здесь. В своей спальне, где не было никого, кроме нас.

Не то чтобы я ждала от него особой теплоты. Я ему никто, он мне тоже. Но он был единственной ниточкой, что связывала меня со старой жизнью. Мы вместе прошли в другой мир! Так неужели нам совсем нечего было сказать друг другу, кроме дежурных любезностей?

Он подошёл забрать стакан, и я не удержалась. Схватила его за руку, заглянула в глаза: