Книга Спасти Осень, страница 104 – Галина Мишарина

– Ещё лучше, – улыбнулась в ответ Такрэ. – Значит, так решила Судьба Ветров. Кстати, это не ваш дружок там по кустам скачет?

– Её зовут Кутерьма, – ответила я.

– Красивая. Здесь лисы в основном чёрные, дикие, хотя они не прочь порой принять оставленное угощение.

Ракх спросил Такрэ об их общих знакомых, и они разговорились. Я больше молчала, прислушиваясь к урчащему животу. Такрэ странно посматривала на меня, и я никак не могла понять, о чём женщина размышляет. Возможно, просто сравнивала меня с Анной, ведь, судя по всему, она хорошо знала семью Ракха, его отца в том числе.

Спустя примерно час деревья впереди поредели, и вскоре со склона мы увидели долину: пока ещё чёрно-белую, с неподвижными голубыми каплями странных камней. Справа горный склон завершался скалами, поросшими красивыми розовыми кедрами, и именно там, на возвышениях, и сидели маленькие милые домики.

– Что, ни разу за последние годы никто чужой к вам не вышел? – спросил Ракх.

– Был тут один королевский, поглядел, что живём скромно, и убрался восвояси. Но это четыре года назад было. С тех пор – тишина.

– Хорошо, – кивнул Ракх.

Я устала шагать, и мужчина помог мне сесть верхом, взял Сахара и сам повёл. Такрэ на моё кряхтение при подъёме в седло отреагировала внимательным прищуром, хотела что-то сказать – но передумала. Мы проехали долину, и гладкие, словно чем-то отшлифованные камни в обрамлении ручьёв показались мне знакомыми. Так бывает, когда в реальности обретаешь место из давно забытого сновидения.

– Летом здесь наверняка очень красиво, – сказала я.

– Да, чудесно, – кивнула Такрэ. – Всё расцветает, ручьи шумят, а в них полным-полно ярких камушков. Кстати, там дальше есть озеро, так в нём ольмы водятся…

– Самая вкусная рыба, которую я когда-либо пробовал, – улыбнулся Ракх. – Нежная, без косточек, прямо тает во рту.

Я проглотила слюну.

– Попробовала бы с удовольствием.

– Обязательно порыбачим, – сказал мужчина.

– Не беспокойтесь, у нас есть кое-какие запасы, – сказал Такрэ. – Уже потихоньку готовим рассаду и семена на весну. Не всё, правда, всходит, здесь почва капризная из-за магии.

Было странно узнать это, ведь я слышала голос земли, призывающей меня попробовать согреть её. Вскоре мы подъехали к каменному мосту, миновали его, и из самого первого дома нам навстречу вышел невысокий седовласый мужчина в старом меховом плаще.

– Это кого же сюда восточным ветром принесло? – сказал он, и через несколько мгновений уже сжимал Ракха в объятьях. – Как же сильно ты изменился, парень!

– А вот ты, кажется, перебрал эликсира времени, Крапси, – с улыбкой, так непохожей на все его прежние, отозвался Ракх.

– Старею, старею, Рати. Ты бы видел, как в седло забираюсь! – Он увидел меня, и в глазах блеснуло отнюдь не старческое лукавство. – Ты никак женился на принцессе осени?

– Именно, – с тихой гордостью подтвердил Ракх, и я покраснела. – Но это долгая история. Подскажите, какой домик нам можно облюбовать, а то Роза очень устала с дороги.

– И подскажем, и покажем, – улыбнулся Крапси. – До крыльца проводим. Я даже готов тащить ваши вещи, и… это что такое?

Кутерьма с разберу прыгнула Ракху на руки, чего никогда прежде себе не позволяла, и принялась лизать его в нос.

– Наша… питомица, – отозвался Ракх, уворачиваясь от мокрых ласк радостного зверя.

Едва он успел вернуть лису на землю, как с неба к нему на плечо упал Тэм, и Крапси смешно выругался на стекском.

– Ну вы зверословы, в самом деле! Друк как увидит серебряного коршуна – с ума от зависти сойдёт.

– Как он?

– Скрипит, – отозвалась Такрэ. – Идёмте уже, болтуны. Розе отдых нужен.

Она сама слезла с Жало, и Ракх взял коня под уздцы. Я так и не увидела на изогнутых улицах ни одного человека, и вскоре мы уже стояли возле дальнего на склоне белого домика с маленькими балконами.

– Там даже кровати нет, – почесал затылок Крапси. – Но это ничего, мы непременно сделаем. И, кстати, камней живых вам дадим.

– Спасибо, – сказал Ракх. – А где все? Я не ощутил ни одной энергии кроме наших.

– Так на рыбалке! – сказала Такрэ. – Сейчас как раз самое время. Коней можете пока в этом сарае разместить, а одеяла и прочее мы вам принесём.

– Я помогу, – сказал Ракх. – Роза, побудешь пока здесь?

Я кивнула, не решаясь войти в дом. Увидела лавочку возле стены, присела на неё, и успокоилась, когда Кутя улеглась у моих ног. Предлагать свою помощь было бессмысленно – ноги меня едва держали. Из-за туч показалось солнце, прошлось по лицу и волосам, согрело плечи… И мне стало тихо на душе, мирно на сердце, и немного щекотно где-то внизу живота.

Ракх и остальные скоро вернулись, неся с собой какие-то свёртки, и только вслед за любимым я отважилась зайти в просторную комнату, где было пока что холодно и сумрачно из-за забитых досками окон.

– Устраивайтесь, – улыбнулась Такрэ. – Я зайду позже.

– Кровать потом сделаю, – сказал Ракх, когда проводил женщину. – Пока что постелим на пол этот матрас и кругом него поставим камни – будет тепло. Хочешь другие комнаты посмотреть?

Я кивнула. В то, что здесь нам можно жить, всё ещё не верилось. Внизу была кухня и кладовая, наверху большая и маленькая спальни с выходом на балкончики. При должном уходе дом мог стать чудесным, и мне очень хотелось верить в лучшее.

Вместе мы разобрали вещи, развели огонь и приготовили поесть.

– Как долго мы сможем жить здесь? – спросила я, утолив первый голод.

– А что, если всегда? – отозвался Ракх. – Как бы ты отнеслась к этому?

– Думаю, была бы рада. Я смирилась с тем, что никогда больше не увижу свою семью. Кажется, наши сердца теперь звучат в разных мирах, и я хотела бы, чтобы родные были счастливы.

Ракх взял меня за руку.

– Скажи, только честно: тебе нравится здесь?

– Пожалуй, да. Неуверенность в моём голосе вызвана тем, что мы часто вынуждены были спасаться бегством.

– Я всю жизнь только и делаю, что убегаю, – невесело усмехнулся Ракх. – И ужасно устал от постоянных перемен. На самом деле я был бы рад быть домашним зверем.

– Тогда поверим в то, что здесь нам предстоит жить долго и счастливо. Расскажи мне о своих друзья. Вы жили в Трумаре?

– Да. Такрэ – лучшая целительница из всех, что я знал, и учила своему ремеслу Анну. А Крапси, он же Барс – великолепный охотник. Раньше у него был прекрасный ручной барс, которым все восхищались. Не знаю, где он теперь. Наверное, умер от старости.

– А кто такие Друк и Мамуля?

– Друг – тёмный маг. Ему сейчас около семидесяти, и он всегда был для меня лучшим наставником. Он слеп, а потому не участвовал в нападении на Лету. А Мамуля – это его щерка, собака древней магической породы, которая живёт также долго, как человек. Она – его поводырь.