Книга Спасти Осень, страница 89 – Галина Мишарина

– Я как всегда невнимательна, и никакой двери не заметила.

– Не страшно, – улыбнулся Ракх. – Я привык тщательно осматриваться в любом новом месте на тот случай, если придётся срочно его покинуть. Тебе незачем каждый раз искать пути отступления.

Я кивнула. Он был прав. Каждый из нас занимался тем, что ему удавалось лучше всего: Ракх – бдел, готовый встретить лицом к лицу любое зло, я же просто была рядом, чтобы поддержать его.

– Идём?

– Угу.

Мужчина помог мне накинуть плащ и завязать сапоги, а я поправила воротник его пальто. Выход на улицу располагался под одним из гобеленов. Миновав дверь, мы оказались в узком коридоре, что завершался высокой аркой, за которой сразу начиналась зима – настоящий колдовской лес, укутанный бриллиантами снега. Мне особенно понравилось, что средь деревьев разместили разноцветные фонарики, которые делали тьму уютной. Я отстегнула поводок, и Кутя побежала туда, где больше снега. Тэм предпочёл не покидать хозяина, но пристально следил за лисицей.

– А, знаешь, когда снег так мерцает – это намного красивее расшитых платьев. Такая чистая природная красота… Хотя вышивка тоже великолепна.

– Согласен, – тихо ответил мужчина.

На мгновение мне почудилось, будто его тёмный глаз стал обычным. Жаль, что это было лишь игрой света и моего воображения.

– Неплохо придумано с садом на верхнем уровне, – продолжила я, беря мужчину под руку.

Ракх кивнул.

– Мне тоже нравится. Вот бы ещё знать, что находится под нами.

– Хм. По идее, там много свободного пространства, значит, может располагаться какая-то огромная зала. Бальная комната?

– Возможно. Или библиотека.

– А почему ты интересуешься?

– Чувствую трепет энергий, что бывает, когда поблизости какое-то удивительное сокровище.

– Так, может, сокровищница?

– Допускаю.

Я так привыкла  к его внезапно возникающей глубокой сосредоточенности, что поняла сразу – нужно помолчать. Мы долго бродили по дорожкам, очищенным от снега, и здесь, под открытым небом, мне было гораздо спокойнее, чем за столом в окружении множества людей. Нет, я никогда не была замкнутой, не боялась шумных сборищ, но в замке царила какая-то тревожная атмосфера. Может, потому Ракх и не хотел в столицу – издалека чувствовал неладное.

– Ужин, должно быть, продолжился танцами, – сказала я спустя несколько минут, когда увидела, что Ракх несколько расслабился. – Я всё хотела спросить, где ты научился так здорово танцевать? Вроде и практиковаться некогда было…

– Просто я люблю это делать, – улыбнулся мужчина. – Удивлена?

– Я рада этому.

– Хочешь, устроим свои собственные танцы?

Я кивнула, и Ракх подал мне руку, а Тэм, будто всё сказанное понимал, отлетел на низкую ветку.

– Осень снова в моих объятьях, – сказал маг, выбирая неспешный, колдовской ритм.

Мне казалось, будто неслышимая музыка упрочивает наши чувства, питая их гулкими звуками из иных пределов, как дождь питает в облаках радугу. Я как будто уже была женой Ракха, и чувствовала, что с каждым шагом вперёд мы приближаемся к стоящему у пристани кораблю. Мы миновали болото, и, хотя впереди могли ожидать новые топи, я не боялась их глубины. Если тонуть – только вместе, чтобы встретиться в чистых водах потусторонних миров… Снова и снова я думала о том, как мне нравится мой избранник, но теперь ощущала и его ответное, сильное и ничем не сдерживаемое чувство. Он знал меня своей, и я наконец-то получила его целиком. Не это ли можно было назвать счастьем? И неважно, сколько оно продлится. Кажется, именно в эти мгновения я научилась жить настоящим.

А Кутерьма и Тэм наблюдали за нами, и ни тот, ни другой не шевелились, словно тоже что-то важное почувствовали.

– Ну как?

– Мне хорошо.

– И мне, малышка.

В комнаты мы возвращались счастливые и довольные, и хорошо, что до важного расследования оставалось несколько часов. Что ни говори, а я всегда сильно волновалась, если предстояло нечто сложное и опасное. С другой стороны, что могло пойти не так, когда мы собирались всего лишь осмотреть покои принцессы? Ракх предложил поспать, и вскоре мы лежали под толстым одеялом, сжимая друг друга в объятьях. Мужчина поглаживал моё плечо, и эта привычная ласка вызывала в теле сонное оцепенение.

– О чём думаешь? – спросила я, когда пальцы его на пару мгновений замерли. Я знала, что Ракх не рассердится на моё любопытство, но никак не ожидала, что он ответит:

– О нашем ребёнке. О том, где он сейчас, и хорошо ли его душе. Надеюсь, это так. Надеюсь, он простил меня.

– Нас.

– Нас, – не стал спорить Ракх. – Мне бы хотелось уметь говорить со столь юными душами хотя бы во сне, но я не умею. Поэтому просто помню о нём.

– И я. Мы будем помнить всегда.

Ракх кивнул, и я закрыла глаза.

– Мы найдём силы преодолеть это. Я верю в тебя, а потому и в себя верю.

– Спи спокойно, Роза. Я разбужу тебя.

Короток сон, когда нужно встать средь ночи. Вот и я не успела даже понять, что погружаюсь в сладкую пучину, как ощутила прикосновение к плечу.

– Пора.

– Встаю.

Всё получалось само собой – умыться, одеться, запереть зверей в спальне. А когда мы постучались к Барви, тот вышел почти сразу – видно, ждал.

– Король точно не против? – спросила я.

– Он развязал Ракху руки, но давайте постараемся не шуметь. Придём, спокойно осмотримся – и досыпать.

– Отличный план, – с усмешкой отозвался Ракх. – Особенно если ты покараулишь снаружи.

Барви нахмурился, и проворчал что-то на стеакском.

– Идёмте.

Ему явно была не по душе язвительность Ракха, хотя он и сам был любитель подкалывать.

– Пойдём коротким путём, у меня есть ключ от винтовой лестницы.

– Кто ты для Аррикса? – вдруг спросил Ракх. – Чую ведь, что не просто шпион.

– Я его доверенное лицо. Тот, на кого всегда можно рассчитывать.

– Ты вроде говорил, что он видит в тебе только разведчика, – напомнила я.

– Самых надёжных как раз и посылают собирать особо важную информацию.

Я почувствовала, как напрягся Ракх, и взглянула на него искоса: помрачнел, скулы обозначились резче.

– Открывай уже свою потайную дверь, – сказал он тихо.

Свет от единственного живого камня был тусклый, и я плохо вдела ступени. К тому же спускаться предстояло долго, и под конец у меня начала кружиться голова. Почему здесь было так холодно? Наконец мы вышли в маленькой комнате, а оттуда попали в цветущий коридор вдвое меньше гостевого.