
Онлайн книга «Наследница Теней»
Сэйтан наконец сел, разрываясь между беспокойством по отношению к Джанелль и почти непреодолимому желанию одарить Люцивара точно таким же знаком отеческой любви. Андульвар, Протвар и Мефис, кипя от гнева, заняли свои места за столом. Если Люцивар и заметил направленную на него ярость, то не подал виду. Надменная самоуверенность мальчишки, осмелившегося не признать недовольство мужчин, равных ему или принадлежащих к более темной ступени, взбесила Сэйтана, однако он предпочел держать язык за зубами, а гнев – на коротком поводке. Еще будет время сорваться. – Ты будешь есть, – спокойно заявил Люцивар. Джанелль уставилась невидящим взглядом на поверхность стола: – Я не могу. – Кошка, если нам придется вылить весь бульон на пол, чтобы тебя стошнило в супницу, мы именно это и сделаем. Но ты будешь есть. Джанелль яростно зарычала на него. Бледный лакей, дрожа всем телом, поставил на стол супницу. Люцивар взял половник и налил немного бульона в тарелку девушки, а затем наполнил свою до середины. Он взял ложку и выжидающе посмотрел на Джанелль. Ее еще пока сдержанное рычание набирало силу, но она неохотно последовала примеру настырного эйрианца. Карла, прищурившись, одарила Люцивара задумчивым, оценивающим взглядом, а затем задала вопрос об одном из уроков Ремесла, над которым она сейчас работала. Мефис ответил, и завязавшийся разговор кое-как продлился до перемены блюд. Джанелль съела ровно одну ложку супа. Андульвар поерзал в кресле, с шуршанием расправив крылья. Сэйтан бросил быстрый взгляд на своего старого друга, предупреждая, чтобы он не вмешивался. Повелитель прекрасно уловил запах женского гнева. Почувствовал он и напряжение, с которым Люцивар следил за Джанелль, злость которой ему всегда удавалось вызвать с пугающей легкостью. Когда стол вновь оказался уставлен блюдами, эйрианец принялся выбирать для Джанелль еду, продолжая задирать девушку, постепенно лишая ее контроля над собой. – Печень? – любезно поинтересовался он. – Только твою, – рявкнула девушка. Ее глаза странно заблестели. Люцивар едва заметно улыбнулся. К концу второй перемены Джанелль превратилась в огромную бочку пороха, которой до взрыва не хватало одной-единственной искры, а Сэйтан по-прежнему не понимал, зачем сын изводит девушку. Это оставалось загадкой до того момента, как подали мясо. Люцивар отрезал небольшой ломтик нежной, сочной грудинки и положил его на тарелку Джанелль, а затем быстрым движением опустил на свою два увесистых куска мяса. Джанелль уставилась на нежное розовое мясо и несколько долгих секунд не сводила с него глаз. Затем она сжала вилку и нож и принялась есть со странной, непонятной решимостью и напряжением. Когда мясо исчезло у нее в желудке, Джанелль повернулась вправо и посмотрела на тарелку Карлы. Девушка побелела как мел. Когда Джанелль повернулась влево и Сэйтан сумел наконец рассмотреть ее глаза, он понял, что Люцивар превратил сегодняшний ужин в жестокое, прекрасно разыгранное действо, чтобы пробудить хищную сторону Ведьмы. Наконец ее взгляд сфокусировался на тарелке Люцивара. Тихо зарычав, Джанелль облизнулась и подняла вилку. Двигаясь очень медленно и осторожно, Люцивар переложил второй кусок сочной грудинки на ее тарелку со своей. Джанелль воткнула вилку в мясо и беззвучно оскалилась. Люцивар убрал свой нож с ее тарелки и спокойно вернулся к еде, пока девушка жадно пожирала мясо. К тому времени, как очередь дошла до фруктов и сыра, Джанелль голодными глазами следила только за Люциваром и тем, что он мог предложить ей. Когда он поднял последнюю виноградинку, Ведьма на мгновение задержала на ней взор, а затем сморщила нос и с довольным вздохом откинулась на спинку кресла. Тогда, наконец, вернулась женщина-ребенок, которую Сэйтан знал и любил. Впервые с самого начала ужина Люцивар обвел взглядом мужчин, сидящих за столом, и Сэйтан невольно ощутил сочувствие, увидев в его глазах усталость. После того как подали кофе, Люцивар сделал глубокий вдох и повернулся к Джанелль: – Кстати, ты должна мне одно украшение. – Какое еще украшение? – озадаченно спросила она. – Какой здесь в Кэйлеере эквивалент Кольца Повиновения? Девушка поперхнулась кофе. Люцивар участливо и старательно хлопал ее по спине, пока Джанелль не одарила его яростным взглядом сквозь выступившие слезы, и ехидно улыбнулся: – Скажешь им сама или предоставишь это мне? Джанелль обвела сидящих вокруг мужчин, составлявших ее семью, затравленным взглядом, а затем сгорбилась и тоненьким голоском сказала: – В соответствии с требованиями, предъявляемыми к иммигрантам, Люцивар будет служить мне на протяжении следующих пяти лет. На этот раз подавился Сэйтан. – И?.. – нажал Люцивар. – И я что-нибудь придумаю, – осторожно произнесла Джанелль. – Хотя с чего тебе вдруг захотелось напялить одно из этих Колец, остается за пределами моего понимания. – Я кое-что разузнал, пока тебя не было. Мужчины обязаны носить Сдерживающее Кольцо – это часть требований к иммигрантам. Джанелль раздраженно фыркнула: – Люцивар, скажи, пожалуйста, неужели найдется такой идиот, который рискнет попросить тебя предъявить Кольцо?! – Оно будет доказательством того, что я служу именно тебе, поэтому я хочу его надеть. Джанелль бросила в сторону Сэйтана быстрый, умоляющий взгляд, но он предпочел его проигнорировать. – Ну хорошо. Я что-нибудь придумаю, – проворчала она, отодвигая кресло. – Мы с Карлой идем гулять. Карла, собравшаяся с мыслями быстрее, чем пораженные мужчины, со стоном поднялась на ноги и поплелась следом за подругой. Андульвар, Протвар и Мефис торопливо нашли подходящие предлоги удалиться. После того как слуги принесли графины с бренди и ярбарахом, Сэйтан отпустил всех остальных. Он ощутил всплеск мрачного веселья, заметив, с какой радостью лакеи покинули помещение, чтобы вернуться в свое крыло. Разумеется, слуги Зала никогда не сплетничали о делах Повелителя с чужаками – за этим очень внимательно следили Беале и Хелена, – однако только дурак мог полагать, будто они не перемоют всем косточки между собой. Прибытие Люцивара вызвало к жизни много разговоров. Теперь же новость о том, что он будет служить их Леди… Если сегодняшняя ночь была показателем того, что их всех ждет в будущем, то следующие пять лет будут весьма насыщенными – и долгими. – Ты ведешь очень интересную игру, – тихо произнес Сэйтан, подогревая себе бокал ярбараха. – И опасную. |