Онлайн книга «Станция «Звездная»»
– Нет, надо вставать, – проговорила Наташа. – Отвернись. Ян послушно повернулся к стенке. – Везде пишут, что девушка после этого должна плакать, а я не хочу, – сказала Наташа. И ушла в ванную. А Ян лежал, злясь на себя, что не сдержался. Когда обнимал Наташу, это казалось ему хорошо и правильно, но черт возьми, он должен был подумать не только о любви, а, например, о Полине Георгиевне, которая надеялась, что он не обидит ее дочь. Ян вскочил, натянул брюки и посмотрел на часы. Надо же, всего половина пятого, а ему казалось, что прошла целая вечность. Ладно, это не важно, главное, они должны успеть. Он постучался в дверь ванной: – Наташ, у тебя паспорт с собой? – Дома. – Черт! Она вышла, одетая и причесанная, со спокойным лицом, как будто ничего не изменилось. – Хотя нет, погоди, – она открыла сумочку, – вот он. Я как раз ходила выписку из БТИ получать и забыла вынуть. – Поехали тогда быстренько подадим заявление. – В смысле? – Поженимся. Наташа растерянно улыбнулась: – Ты переживаешь – я боюсь, что ты меня соблазнил и бросил? Не волнуйся, не боюсь. – При чем тут это? Просто я хочу, чтобы мы с тобой поженились как можно скорее. Она засмеялась: – Я тоже этого хочу, но к чему такая спешка? Я и так тебе верю. – Скажи еще, что штамп в паспорте не главное. – И правда не главное. Хотя знаешь что? Поехали! – она решительным жестом поправила прическу. – Не зря же у меня паспорт в сумке оказался, в конце-то концов. – Сейчас, я только форму надену для солидности. – А я маме позвоню. Полина Георгиевна дала свое благословение по телефону. Сегодня у нее было много вызовов и патронаж, поэтому она никак не успевала на дочкино обручение, но обещала по дороге домой купить тортик, а если повезет, то и шампанского. – Неужели я так ей понравился? – озадаченно спросил Ян, но раздумывать и выяснять было некогда. Они помчались в загс, не обращая внимания на пронизывающий ветер с сухим и колючим, как иголки, снегом. Успели буквально в последнюю секунду. Сотрудницы загса посмотрели на них сурово, как на надоедливых детей, но все-таки выдали анкеты, которые Ян и Наташа принялись заполнять ручками, тонкими бечевками привязанными к столам. – Так неужели я настолько понравился твоей маме, – снова спросил Ян у Наташи, – что она даже не сказала, что сначала надо все обдумать? – Ты врач, и этим все сказано. Она у меня медсестра старой закалки, благоговеет перед докторами, – серьезно ответила Наташа, – ну и сам ты произвел на нее очень хорошее впечатление. – Рад это слышать. – А твои папа с мамой как отнесутся? Ян на секунду задумался. Он так давно привык жить один, что забыл о том, что почтительный сын должен испросить благословения у родителей. Но они всегда уважали его выбор, а главное, Наташа – такая девушка, которая просто создана для того, чтобы нравиться родителям. – Не беспокойся, Наташа, они тебя примут как родную. – Я имею в виду, что ты женишься таким блицкригом. Не обидятся, что не познакомил нас заранее? – Нет. Это точно нет. Они сами так женились. Папа встретил маму за неделю до отбытия к месту службы, сама понимаешь, пришлось поспешать, – объяснил Ян. Наташа погладила его по руке и улыбнулась: – Какой странный день… Внезапно Ян всем нутром, до дрожи прочувствовал, что это не просто формальность, а действительно перемена участи. Он становится мужем и отцом семейства, и с Наташей они по-настоящему сделались одно целое. – Хороший день, – сказал он, тихонько пожимая под столом ее узкую коленку. – Больше все-таки странный. Мы были вместе, теперь вот женимся… А я, честно говоря, не думала, что это может с нами произойти. – Почему? – Когда я увидела тебя первый раз, то решила, что это будет любовь грустная, трагическая и одинокая, – вздохнула Наташа. – Почему? – повторил он. – Сердце подсказало. Ян хотел сказать, что сердце ее ошиблось, но вспомнил, что действительно едва не отказался от своей любви ради выгодного брака, и молча понес заполненные бумаги сотруднице загса. Та с суровым видом просмотрела их документы, а потом улыбнулась неожиданно тепло, поздравила с важным решением, выдала приглашение на регистрацию брака и талончики в салон для новобрачных. Оставался месяц холостой жизни, и Ян прикидывал, как он пройдет – потянется бесконечно долго или промелькнет в вихре приятных хлопот. Из загса поехали к Наташиной маме. В вагоне метро оказалось сравнительно немного народу, давки не было, и Ян стоял, крепко обнимая свою теперь уже официальную невесту, и не верил, что в земной жизни можно быть таким счастливым человеком. Ему очень хотелось достать лежащее в кармане приглашение на регистрацию и проверить, что оно настоящее и заполнено правильно, без ошибок, и дата там стоит именно та, которую назвала сотрудница, но Ян боялся показаться Наташе слишком суетливым. Оглядев вагон, он заметил сгорбленную старуху в черном пальто и с тележкой, в которых дачники возят рассаду и прочее барахло. Собираясь выходить, она двигалась в их сторону, так что Яну с Наташей пришлось расступиться, чтобы бабка прошла между ними. – Ну вот я вас и разлучила, ребятки, – засмеялась старуха, а Яну вдруг сделалось не по себе от этой в общем безобидной шуточки. – Не обращай внимания, – сказала Наташа, когда бабка вышла из вагона. – И не думал. – Нет, правда, не обращай. Мама говорит, такие штуки работают, только если ты сам с ними соглашаешься. А мы не согласимся. – Конечно, нет. Мы с тобой считай, что уже женаты, и ничто нас не разлучит. – Вот именно. Только смерть. – Какая смерть, Наташа, – Ян обнял ее, – мы будем жить долго и счастливо. …Они очень хорошо посидели с Полиной Георгиевной и Леной, единственной подругой Наташи, мощной белобрысой девицей, учившейся в институте Лесгафта*. Полина Георгиевна рассказала, что сразу поняла, как дочка стала упоминать про странного военного, который ходит к ним в читалку, куда обычно только школьники и пенсионеры заглядывают, что все это неспроста и должно вылиться во что-то интересное. И вылилось-таки! И какие ребята молодцы, что подали заявление, жаль только, что не сделали фотографий этого ответственного и счастливого момента. Тут Лена встрепенулась, сказала «секундочку» и убежала, чтобы вернуться через полчаса с отцовским фотоаппаратом «Зенит». |