Книга Святоша. Путь защитника, страница 67 – Маркус Кас

— Его светлость в порядке, он в руках лучших специалистов. Князь переусердствовал, в лучшем смысле этого слова, в своём рвении раскрыть мотивы и причины поведения одной близкой мне персоны, — Георгий влюбленно посмотрел на принцессу, подарив ей теплую улыбку. — К счастью, он быстро сориентировался. Не хотел бы я, чтобы вам противостоял такой противник.

Да уж, кто бы хотел. Чёрт, его сынок до сих пор в гостях у Артура! Я чуть было не забыл об отпрыске, надо бы вернуть того в отцовский дом, раз уж князь на нашей стороне. Пусть дальше сам занимается воспитанием.

Но мысли о княжиче испарились, так как выяснилось почему высочества такие нарядные. В холле пентхауса нас поджидали журналисты. Цесаревич толкнул короткую речь про героизм храмовников, пока я болтался за их спинами, стараясь не отсвечивать.

Мне это не удалось, так как наследник выделил меня, вынудив горделиво улыбаться, позируя с будущими правителями империи. Ослепнув от вспышек, я в который раз думал о просьбе того монаха не выделяться. Я пытался, видят боги, я пытался…

В лучах славы купался я недолго. Кажется, что с сыном императора у нас было одинаковое мнение по поводу публичности. Он понимающе перехватил мой уставший взгляд и быстро свернул мероприятие.

От доставки обратно воздухом я отказался, попросив для себя машину. И для начала заехал в свой тайник, забрав документы, телефон и пропуск в лабораторию. Не смотря на персональную аудиенцию, бумажки ждали своих кабинетов и личного дела. Так что пришлось удовлетворять бюрократических богов, подтверждая документами свой героизм.

И только после этого я добрался до дома. Баржа поскрипывала на небольших волнах, и едва я зашел на борт, меня снесло на дощатый пол. Хранительница запрыгнула сверху, ткнулась мокрым носом и лизнула в ухо шершавым языком.

Я рассмеялся и обнял пушистую за шею, прижимая к себе. Кошка делала вид, что недовольно рычит, но попыток вырваться не делала.

— Ты самый худший подопечный! — ворчала она. — Клянусь эфиром, с тобой просто невозможно! Я чувствовала, что ты в опасности. Между прочим, мне это выспаться нормально не давало. А ещё еда закончилась…

Я перестал выслушивать её жалобы, звонко чмокнул в ухо и Кара с фырчанием отстранилась, тряся головой. И тут дверь на палубу распахнулась и через неё вывалилась радостная гурьба. Глеб возглавлял всю нашу команду и тащил тяжелый и позвякивающий ящик, сияя.

— Ну а теперь можно и отметить хорошенько! — огласил он на всю округу приговор.

Я смотрел на эти помятые лица со свежими шрамами и искренними улыбками и продолжал валяться на полу. Да хрен с ними, что все они долбанутые и те ещё везунчики. У нас точно не получится спокойной жизни. Но такие моменты однозначно того стоят.

— Только недолго, завтра на учебу… — без особой надежды попросил я.

Меня подхватили, подняли и раскачали, чуть не бросив за борт. И началась гулянка имперского масштаба. На учебу на следующий никто не пошел. Угощением я не злоупотреблял, так что расслабленно наслаждался всеобщим весельем.

А оно принимало масштабы, соответствующие репутации нашей команды. Испуганные соседи вызвали стражу, а затем ещё одну, когда мы вовлекли первых в торжество добра над злом. На третьем вызове жители ближайших домов сдались.

Но наутро объявились инквизиторы в компании имперских дознавателей. Последние, как мне показалось, приехали вовсе не уточнить детали из наших отчетов, а прослышали про грандиозную вечеринку.

Коллеги, изрядно выпив, решили померяться силами и чуть не отправили нас всех на дно, решив продемонстрировать свои способности путем отправки баржи в свободное плавание. После того, как я выразил протест и началась массовая драка, а затем шумное перемирие, откуда-то на борту появился медведь.

Косолапый бродил, недоуменно рыча и требуя у гостей пива, к которому выразил недюжинный интерес. Выяснить, откуда в моем зоопарке пополнение, мне так и не удалось.

И уже на закате второго дня, когда я блаженно лежал на шезлонге, наслаждаясь теплыми солнечными лучами, мне на плечо легла рука. Играла музыка, что-то в сотый раз бахнуло так, что «Спаситель» вздрогнул, отовсюду доносился смех, так что прибытие этой гостьи я не услышал.

— Слушай, а давай уедем отсюда? — я посмотрел в прекрасные глаза княжны Меньшиковой.

Яна одарила меня улыбкой, из тех, от которых хочется жить, и увезла меня из эпицентра главного столичного безумия. Её мотоцикл уносил нас по набережной и я заметил журналистов. Несчастную прессу, охочую до скандальных снимков, удерживали за километр защитные артефакты сразу нескольких ведомств. Шансов узнать, что творится на барже и почему туда стекаются святоши с имперцами, у них не было.

Мы примчались на дикий берег залива и завалились прямо на песок, провожая солнце. У запасливой княжны оказались пледы, которые и стали нашей кроватью на свежем воздухе. Девушка положила мне голову на плечо, я прижал её к себе покрепче, вдыхая ненавязчивый аромат цветочных духов.

Она что-то мне говорила, извинялась, объяснялась, но я не слушал, а просто поцеловал. В творящемся на барже хаосе я умудрился выспаться и теперь нужно было показать всю выносливость защитников.

— И что будет дальше? — прозвучал её тихий голос, уже когда я засыпал.

Я посмотрел на взлохмаченную и обессиленную княжну и опять прижал её к себе, сонно пообещав:

— А дальше всё будет хорошо.

— Я тебе верю, — услышал я её ответ, проваливаясь в сон.

Разбудило меня настойчивое жужжание телефона. Проклятое устройство никак не успокаивалось, как я его не уговаривал. Яна недовольно заворчала, поворачиваясь на другой бок и забирая плед, которым мы накрылись.

Утренняя прохлада тут же забралась во все щели и я вскочил, прыгая на одной ноге и пытаясь натянуть штаны. Залив был спокойным, над его зеркальной водной гладью висели кучерявые белые облачка, а первые лучи солнца подсвечивали их, окрашивая в рассветный розовый цвет.

Умиротворяющую картину нарушал только настырный звонок с незнакомого номера и я снял трубку, недружелюбно рявкнув:

— Кто это?

— Илья, ты какого хрена вытворяешь?

— Я спал, — решил вежливо объяснить я. — А вот кто ты и какого хрена ты мне звонишь в такую рань?

— Бездна тебя забери, мальчишка! Это Еврипий и я жду тебя в обители, сейчас же! — гаркнуло оттуда и следом зазвучали короткие гудки.

Вот я объявился монах, притащивший меня в столицу. Единственный человек, который может объяснить кто я и откуда. Я с сожалением посмотрел на девушку, закутавшуюся в плед по самую макушку, затем на притихшее море и вздохнул. Что же, нужно выяснить откуда у меня такой редкий родовой дар…