Онлайн книга «Во славу короля!»
|
Юная баронесса была достаточно практична, чтобы понимать правоту родителей и достаточно ленива для бунта. Так что… Первый бал. Очарование? В том-то и дело, что нет. Для Милии он обернулся разочарованием. Блистательные придворные кавалеры предпочитали разряженных дам. Изящных, остроумных и богатых. А она – она такой не была никогда. Провинциальная девочка, этим все сказано. Не настолько красивая, не настолько богатая, чтобы привлечь чье-то внимание, а ведь семья на нее рассчитывает… А тут еще проходящий мимо дворянин толкнул лакея и на ее платье упало пирожное с гадким кремом, оставляя жуткую ляпу. От обиды Милия едва не расплакалась и поспешила выбежать из зала, чтобы никто ее не увидел. Надо было замыть пятно на платье, но где? Королевский дворец в Кардине – настоящая паутина. Даже сейчас Милия иногда путалась, а уж тогда… Поворот, другой, комната… Случай? Неожиданность? Но миром правят именно они. Альдонай или Мальдоная привели Милию в библиотеку, в которой ожидал свою фаворитку Гардвейг? Королю стоит только приказать? И дама придет сама? Да, но какой в этом интерес? А вот когда ты ее добиваешься, и дама дает согласие, и посреди бала удирает ненадолго, и они прячутся от ревнивого мужа дамы, словно юнцы… Может, и забавно звучит, но кровь это горячит, как в юности. Гардвейг ждал. И были отложены в сторону и корона, и прочие знаки власти – не стоит терять время. А вместо великолепной Фелисии на пороге возникла застенчивая девушка. И улыбнулась, приседая в реверансе. Так искренне, что король сразу ей простил неожиданность. – Здравствуйте. Простите, что побеспокоила вас, господин. – Прощаю, – не смог сдержать ответной улыбки Гардвейг. – Кто вы, прелестное дитя? – Милия Шельтская. Я просто искала, где… вот… Пятно на платье стоило близкого рассмотрения, равно как и его хозяйка. А потому Гардвейг не колебался. – Кажется, я знаю, где вы можете разобраться с этой бедой. Кардин – старый замок. Он полон не только портретов и воспоминаний, но и потайных ходов. Вот в один из них и скользнул король, увлекая за собой опешившую девушку. Он так и не признался, а Милия не догадалась, с кем имеет дело. И смывая крем в его спальне беззаботно рассказывала, что отец вывез ее ко двору ради поисков мужа. И она постарается оправдать его надежды, это же папа! И семья. А семья – самое важное, что есть у человека, правда ведь, господин? И я так благодарна вам… вы меня просто спасли от гадкого пятна! Будет ли она при дворе? Неизвестно. Если папе позволят средства, он просил покровительства у графа Абермаля, но граф пока молчит…. Почему не у короля? Ну что вы, господин, его величество, это ведь… Страшный? Нет, что вы! Наверняка не страшный! Просто это же Король, какое ему дело до такой мелочи? У него государственные дела… Короли бывают, как обычные люди? Вы наверняка шутите! Правда же? Это Король, какой же он – обычный? А Гардвейг слушал Милию, глядел в искрящиеся живым весельем серые глаза, впитывал тепло ее улыбки, и думал, что Фелисия – просто крашеная кукла. Как и большинство придворных дам. А вот Милия… У нее было то, чем не могла похвастаться ни одна из его любовниц. Искренность. Безбрежная, беспредельная искренность. И Гардвейг не устоял. Он проводил Милию обратно, и предложил ей встретиться еще раз. Он пришлет ее родителям приглашение… да вот, скоро будет бал-маскарад. И еще один бал. Да, он может это сделать, он приближен к королю. И – нет, госпожа. У меня самые честные намерения, клянусь вам. Милия поверила клятве. Да и как было не поверить? Гардвейг, влюбившись, становился неотразимо убедителен. А время ему требовалось и чтобы Альтрес проверил семью баронессы (что он и сделал, не обнаружив ничего предосудительного), и чтобы Милия привыкла к нему. Гардвейг не был подонком. Он был тираном, он был жесток, безжалостен и плевать хотел на все, кроме государственных интересов, но женщин он никогда не насиловал и не принуждал. Никогда. Мог казнить за измену, но это – совсем другое. А потом бал, второй, третий – и Милия, невинная и очаровательная. И проклятая рана, которая подвела в самый неподходящий момент, и искренне встревоженное лицо девушки… Когда барон Шельтский понял, кто сватается к его дочери, мужчину чуть удар не хватил. Едва откачать успели. Конечно, Милия согласилась. И зловещая слава Гардвейга ее не остановила. Как и все соплюшки, она была искренне уверена, что такого замечательного и чудесного мужчину просто оболгали завистники. А вот она все исправит… Альдонай ли посмеялся, Мальдоная ли нахмурилась – кто знает? Но и первым у Милии родился мальчик, и вторым, и третьего лекари обещали тоже мальчика, скоро уже рожать. Гардвейг был счастлив. Жену он готов был носить на руках. У него есть сыновья. У него есть будущее! И Альтрес Лорт был счастлив. И ради счастья брата защищал баронессу что есть сил, никто и косо посмотреть в ту сторону не решался. И родители Милии были счастливы, одним махом перепрыгнув из баронов в графы, получив неплохое поместье, и выдав детей замуж в хорошие семьи. Была счастлива и сама Милия. Муж ее любил, у нее были замечательные дети, ну и конечно, она любила мужа. Она его за муки полюбила, а он ее за состраданье к ним. В этом мире не было Шекспира. Но правда жизни всегда остается правдой. Милия была тихо счастлива своим семейным счастьем. И когда Гардвейг сказал ей про дочек… Вообще, она про них не задумывалась. Не до того было. Но когда узнала – стоит ли удивляться, что Милия согласилась и взять девочек к себе, и заниматься ими… Мария, Джейн, Катрин и Элизабет. Четыре принцессы получили то, чего им недодавали это время. Они получили заботу. Искреннюю – иначе Милия просто не умела. Она поселила девочек в отдельные покои, приставила к ним фрейлин и учителей, сама проверяла все и контролировала – и малышки быстро привязались к «тете Милии». Когда Милия узнала, что именно произошло в Ативерне, она была в шоке. А потом супруг попросил приглядывать за девочками тщательно. Побеседовать с Марией, подготовить ее к замужеству, заняться приданым – ваши ведь, женские дела? |