Онлайн книга «Во славу короля!»
|
На что жить в дороге? А вот так! Где подработать, где помочь, а где и поторговать. Хотя последнее называлось не так. Хоть и век другой, и мир другой, а храмы – везде такие… храмы! Даже здесь они торговали чем-то вроде освященных значков, медальончиков, встречались и «настоящие мощи» местных святых. Вот их и продавали, и недешево, тем, кто сам не мог попасть в какой-то храм, а побывать там хотел. Это не засчитывалось, как полноценное посещение, но все ж – святой предмет. С точки зрения местных – благочестие и спасение души. С точки зрения Лилиан – чушь несусветная. Лично она не видела смысла в таких подвигах. Гробить несколько лет своей жизни, чтобы помолиться во всех концах страны? А работать вы, господа, не пытались? К примеру, в лечебнице для бедных? Кто, кто сказал дуракам, что Альдонаю – или Богу, неважно какому, угодны бездельники, разменявшие свою жизнь на пустой треп? Лучшая молитва – молитва делом. Не расшибай ты лоб, а просто помоги соседу. Соседу помощь не нужна? Так глаза открой! Посмотри вокруг и увидишь, что есть сотни, тысячи людей, которые в тебе нуждаются! Не знаешь, куда себя приткнуть? Да хоть щенка на помойке подбери! Все живую тварь спасешь! А сколько тут брошенных детей? Сколько нищеты? Впрочем, Лиля была пристрастна. Еще с тех времен, когда жила в гарнизоне. Ее приучили, что лучше одно маленькое доброе дело, чем тысяча добрых слов, так она и поступала. И разумеется, не подавала паломникам и не покупала у них ничего из предложенного. Но дети есть дети, а стадный инстинкт неистребим. Миранда в этот раз попросилась ехать с Джерисоном, Лиля уехала немного вперед, поболтала с Кретом, а когда вернулась… Ей чуть дурно не стало. Стоит этакое грязное по уши, в балахоне, с посохом, и протягивает Миранде целую связку амулетов (простите – святых фетишей), а малявка уже примеривается к одному из них. Джес играет серебряной монетой, по местным меркам – месячный прожиточный минимум солдата. Не элитного, но все же! Это ж надо! Такие деньги – и за такую пакость? Да, денег тоже было жалко. Хоть Лиля и зарабатывала килограммы золота на своих изобретениях, но медяшка золотой бережет! И никак иначе! Лиля пришпорила Лидарха, оттесняя паломника от ребенка, и возмущенно поглядела на мужа. – Джес! Мири! Вы что творите? Что у Миранды, что у Джерисона были одинаково большие непонимающие глаза. – Лилиан? – Мам? Девочка откровенно не поняла, в чем проблема. Ну ладно еще Джерисон, но Мири-то? А ведь учили, объясняли, но видимо, некоторые вещи просто сидят слишком глубоко в подкорке. Ладно, будем выбивать. Лиля скрипнула зубами и достала фляжку со спиртом. – Детка, ты помнишь, что я рассказывала про микробы и грязь? – Да. – Отлично. Посмотри на дядю паломника. Он грязный? Миранда медленно кивнула головой. – Д-да… – Все, что получишь из его рук, изволь взять платком и протереть спиртом. Поняла? – Да, мам. А разве со святыми реликвиями так тоже бывает? Лиля закатила глаза. Бывает, ага! Знаете, от молитвы над гангреной – ни одна бактерия не сдохла. И от креста, приложенного к ране тоже ни один микроб не померши. Дезинфекция! И только дезинфекция! Миранде Лиля объяснила проще. – Солнышко, вот мы вернемся в Тараль, и попробуем посмотреть на микробов. Мири закивала. Если конечно, Рикерт разобрался с линзами. Принцип ему Лиля давно объяснила, но знать – и воплотить вещи совершенно разные. – Да! – Потом помолимся рядом и еще раз посмотрим. – И что? – И ни один микроб не сдохнет. А грязь… – Это база всех болезней! – Именно. Джерисон слушал разговор – и рот у благородного графа открывался все шире и шире. И глаза тоже. А потом прорвало. – Госпожа графиня, вы чему ребенка учите? Лиля даже сначала не поняла, в чем проблема. – Что не так? – Лилиан, это святые предметы… Распинаться благородный граф мог бы еще долго. Но Лилиан, поняв в чем дело, была безжалостна. – Джес, как передается проказа? Настало время графа хлопать глазами. Проказа, экзема и прочие кожные болезни были бичом времени, чего уж там. Лечить их толком не умели, или лечили так успешно, что болезни помирала вместе с ее носителем. Подцепил – считай, жизнь закончена. А ты сидишь и гниешь заживо. Кому ж такое понравится? – И как? – При близком контакте с человеком. При прикосновении в том числе. 5 Джес осмысливал недолго. А потом аж шарахнулся. – Что?! – Да, Джерисон. Просто некоторые люди сильнее, и они не заболевают. А некоторые слабее. И зараза эта может таиться внутри человека до двадцати лет, а потом только вырваться наружу и начать разрушать его. – Н-но… – Единственный способ избежать этого – не хватать все, что под руку подвернется. Или хотя бы протирать спиртом. Худо ли, бедно, но немного помогает. Джес прищурился. – А откуда такие знания? Про паломника благополучно забыли, и он удрал вместе со своей связкой, понимая, что денег не дадут, а вот пинка добавить могут. Лиля потерла лоб. – Кое-что – из старых свитков. Кое-что мне рассказал Тахир. Ханганы тоже страдают от этой заразы, лечить не научились, а вот как передается – заметили. – Но это же святые предметы! Лиля покачала головой. – По дороге к тебе они прошли через множество рук. Все ли руки были достаточно здоровы? Я не знаю, но рисковать здоровьем дочери не буду. Пожалуйста, Джерисон, не рискуй и ты тоже! Умоляю! Неосознанно, Лиля нашла правильный тон. Вздумай она угрожать, ругаться, объяснять научно, Джерисон мог бы и поставить на своем. Но просьба, тем более такая, нашла отклик в его душе. Лилиан беспокоилась за него, за его ребенка… – Хорошо, солнце мое. Так и сделаем. Вот этим протирать? Лиля кивнула. – И прошу тебя, не давай Миранде дотрагиваться до этих людей. Мы не знаем, что там, где они были, с кем укрывались одним плащом… не подвергай нас такой опасности? |