Онлайн книга «Дорога короля»
|
Кстати, что Лиля оценила особенно высоко, никакой злобы и зависти, мол ты, легко отделалась, а вот мы тут все пострадавшие… Такого благородства Лиля не ждала, хотя объяснялось все просто. Воля Альдоная. От нее-то здесь что зависит? Альдонай высказался, все. Карте место. Спорить с Его волей – нарываться на еще большие неприятности, что ж тут непонятного? У каждого свое испытание и своя ноша. Так что Лиля рассказывала маркизу Лосану последние новости, а заодно перевязывала, промывала раны, накладывала мазь, вполне профессиональными движениями… Двое докторусов сначала отнеслись к ней не слишком любезно. Если бы не вирмане, которые сопровождали графиню, недобро поглядывая по сторонам, и небрежно поигрывая кинжалами, и не категорический приказ Альтреса Лорта, услышала бы Лиля о себе много нового и интересного. Но и так… Стрептоцид, что ли, изобрести? Тоже, надо добраться до дома, да заняться. Историю появления на свет сульфаниламида она примерно знала. Только вот Догмак обладал намного лучшим оборудованием. А что она теряет? Даже если она получит любой из стрептоцидов, хоть красный, хоть белый, хоть какой, это уже окажется прорывом. Если от него и в двадцать первом веке не отказались, получив антибиотики… вот антибиотики Лиля вряд ли получит. Она бы не против, но тут у нее точно ни опыта, ни технологий не хватит. А что попроще – можно хотя бы попробовать. Там что-то было связано с тканевыми красителями… надо просто вспомнить. Домой надо… Увы, быстро они не уедут. Это факт. Пока коронация, пока Ройвели и Элонты в себя придут… поиздевались над ними серьезно. У мужчин растяжения и вывихи, раны от плетей и ожоги. У женщин повреждения по дамской части. И тоже раны, ожоги… Чтоб этого Альсина черти на том свете за ноги подвешивали! Сволочь! Лиля знала, что его схватили, что будет казнь… да и поделом! Идти туда она не собирается, и вообще, ее это не интересует. Это внутренние дела Уэльстера. Пусть сами разбираются. Ее дело привести в порядок друзей и знакомых. Побывать на коронации, потом заключить-таки помолвку, и уехать, наконец! Лиля хотела… домой. Она осознала это как-то внезапно, и сначала искренне удивилась. Дом… Дом для нее был там, где мама и папа, где Лешка, где мединститут… Был. А сейчас – где? Лиля спросила себя, и сама же честно ответила. Дом – там, где ее муж и дочь. Где ее семья. Где живут любящие ее люди. В Ативерне. А Лавери или Иртон, это уже не так важно. У нее здесь появилась семья. Когда она это поняла? Во время путешествия? Когда они с Джерисоном отбивались от разбойников? Когда ходили на ночную рыбалку? Или потом? Когда она, обмирая от страха за мужа и дочь, тащила королеву? Когда писала записку для Конкора и молилась, чтобы с Мирандой все было в порядке. Когда удирала из столицы и надеялась, что Джерисон поступит точно так же? Когда вернулась в Кардин, и Джерисон вытащил ее из кареты и прижал к себе? И столько всего было в его глазах… Радость, любовь, надежда… Сбывшееся чудо. Они должны были умереть, а они живы. И это воистину чудо Альдоная. Может, молитвы в том монастыре сработали? Кто ж его знает… Лиля не бралась гадать, она просто была счастлива. Ах, ваше величество, Эдоард Восьмой, как вы правильно услали нас путешествовать. Словно знали что-то заранее… А может, и догадывался. Все равно, спасибо вам, ваше величество. С меня сильно причитается. Следующие шесть часов Лиля занималась ранеными. Чистка ран, перевязки, даже одна ампутация… ох, чего только не вместилось в это время. И осуждение людей, и косые взгляды ее не трогали. Ни капли. Коситесь? Да на здоровье, лишь бы под руку не лезли и дело делать не мешали. А дел было – по горло. Где рана загноилась, где жар поднялся, где еще чего… это в Ативерне постепенно вводились санитарные нормы. И докторусы уже слышали, что надо бы руки мыть. А здесь пока были тишина и покой. Проехал на лошади, покопался в ране, поковырял в носу. Стерильность? Это как стервозность, что ли? К концу дня докторусы были в этом свято уверены. И в то же время… Профессионал всегда распознает другого профессионала, так что докторусы постепенно начинали приглядываться. Это дураки нос дерут, но дуракам во дворце делать нечего, их тут сжирают. Быстро. А умный человек никогда не упустит шанс поучиться. Джерисон забежал, посмотрел на супругу, кивнул и ушел. Правда, через полчаса с кухни принесли обед и вирмане заставили Лилиан его съесть. И снова работа… Но Лиля была не в претензии. Она ведь медик. Интриги, заговоры, войны, придворные… это – не ее. А ее – госпиталь. Вот так, по локоть в крови, но делая то, что кроме нее никто не сделает. Хорошо ли, плохо… она искренне старается помочь людям. И ведь получается… Завтра она опять придет сюда. *** Поздно ночью они шептались с Джерисоном. – Что там Ройвели? Элонты? – Минимума, месяц. Может, и больше. – Долго… – Да. Но раньше никак, я и так очень оптимистично настроена. Месяц – это если беспроблемно, если раны будут заживать, как полагается, если не будет осложнений… – А могут быть? – Я расспросила наших друзей. Еще как могут, Джес. Особенно если их раньше потащить в дорогу. – И что тогда делать? – Ну… либо задерживаться, либо уезжать. Джес сморщил нос. – Я бы уехал, но… гадко это как-то. – Значит, останемся. Да и за Милией я бы еще понаблюдала. Она выправляется, но… мало ли что? Мало ли кто? – Альтрес сказал, что мы можем оставаться во дворце, как дорогие и почетные гости… Лиля пожала плечами. Вот уж что ее не заботило, лишь бы работать не мешали. Во дворце? Вот и отлично. Хотя она бы и в ближайшем трактире устроилась со всем комфортом. – Мири рассказала, что подружилась с принцессами. – Наша малышка налаживает связи. – Ей предстоит тяжелая жизнь. Амир будет уважать ее, и ценить будет, но вот что будет дальше? – вздохнула Лиля. – Другая страна, другие обычаи… |