Книга Разоблачение Клаудии, страница 20 – Дэниел Киз

Соглашение, разумеется, было неофициальным, договоренности достигли лишь устно, и всю ответственность Стекман взял на себя. По его мнению, иначе ничего не выйдет, потому что ловить серийных убийц и без того нелегко, а когда сыщики в надежде записать столь громкое дело на свой счет скрывают друг от друга информацию, преступники получают лишнее преимущество.

Он прекрасно знал, что новости о подобных серийных преступлениях – как это было с «Сыном Сэма» ^[10] или «Душителями с холмов» ^[11] – быстро расползаются по всей стране, а следствие неизбежно стопорится, потому что его ведут разные департаменты.

В отличие от массовых убийц, которые лишают жизни разом несколько человек, серийные преступники перемещаются из города в город, выискивая своих жертв по всему округу или штату на протяжении многих недель, месяцев, а то и лет. Поскольку в дело вовлечены разные правоохранительные органы – и окружные шерифы, и городская полиция, и ФБР, каждый из которых, как правило, занимается одним конкретным случаем, – то сыщики зачастую не видят связи. Противоречивые методы следствия, вражда подразделений, прокуроры, которые из политических интересов норовят поскорее угодить возмущенной общественности, – все это дает преступникам фору. Порой самые сложные дела удается раскрыть лишь благодаря чистой случайности.

Многих преступников – например, Джека-потрошителя, который в тысяча восемьсот восемьдесят восьмом году зарезал в Лондоне шесть женщин, или Зодиака, который в период с тысяча девятьсот шестьдесят шестого по тысяча девятьсот семьдесят четвертый убил в Калифорнии, Неваде и Орегоне, по разным оценкам, от шести до тридцати семи человек, – так и не поймали.

А значит, невзирая на давнее соперничество между полицией Колумбуса и окружными управлениями в Ньюарке, Ликинге и Франклине, всем полицейским службам, по предложению Стекмана, придется работать вместе. И в итоге слава достанется победителю.

Многие из коллег Стекмана с ним не согласились и стали критиковать такой подход. Других возмутило, что он со своей командой словно бы не замечал чужих заслуг и доверял лишь тем результатам, которые перепроверил лично.

Вдобавок к и без того непростой задаче – упорядочить материалы следствия, собранные в течение несколько месяцев по четырем разным убийствам, – перед Стекманом встала и другая цель – скоординировать работу пяти разных департаментов в трех округах, а также руководства полиции со следователями из двух городов.

С этого момента каждую минуту своей жизни он тратил на то, чтобы выследить, арестовать, привлечь к ответственности и упрятать за решетку Убийц с двадцать вторым калибром.

Все материалы дела, имеющие отношение к серии убийств, Стекман поместил в комнату, где на стенах повесил фотографии с мест преступлений и карты трех округов.

Комната эта получила название «военный бункер Стека».

За две недели до суда, назначенного на двенадцатое июня, когда Клаудия мылась в тюремном душе, дверь вдруг распахнулась, и Донна Заг объявила:

– К тебе гости. Твой адвокат говорит, они из «Плейбоя».

Клаудия сполоснулась, вышла из-под душа и замотала длинные волосы в полотенце.

– О, видимо, мое фото хотят поместить на разворот, – радостно сказала она. – Правда, для майского или июньского номера уже поздно… Наверное, я стану мисс Июль!

Надев тюремную робу и опершись о плечо Донны Заг, Клаудия заковыляла в сторону зала для посетителей. За похожими на телефонные будки клетушками располагалась «комната для адвоката». По другую сторону стекла, разделявшего помещение пополам, виднелись Лью Дай и двое незнакомых мужчин.

Она подняла телефонную трубку.

– Клаудия, эти люди хотели бы тебе помочь, – объявил Дай. – Не знаю, помнишь ли ты, но я уже говорил, что планирую обратиться в чикагский «Фонд защитников Плейбоя». Вот, знакомься, это Билл Хелмер, старший редактор журнала.

Он указал на невысокого лысого мужчину с усами, одетого в клетчатую рубашку, джинсы и тяжелые ботинки, который сидел, откинувшись на спинку стула.

– А это Расс Миллион, частный сыщик из «Плейбоя». Он из Остина, это в Техасе.

Дай кивнул на рослого подтянутого мужчину лет тридцати с длинными усами и рыжими волосами, отросшими до самого воротника. Расс Миллион был одет более консервативно – в белую рубашку с блейзером и при галстуке.

Клаудия сочла странным, что выходец из Техаса выглядит как предприниматель, а коротышка-редактор из Чикаго – точь-в-точь словно ковбой.

Билл Хелмер спросил, почему она хромает, и Клаудия рассказала, как ее избили. Еще пожаловалась, что ее практически не лечат.

– Просто тугую повязку сделали, и все. А нога болит не переставая, даже ногти уже отслаиваются!

Расс Миллион тем временем любовался Клаудией. Он повидал немало женщин-арестанток, но эта показалась ему особенной: одухотворенной и сексуальной одновременно.

Хелмер объявил, что «Плейбой» готов помочь ей и взять на себя все расходы по представлению ее интересов в суде – но взамен им надо, чтобы Клаудия потом позволила о себе написать.

Она согласилась.

– Я завтра улетаю в Чикаго, – сообщил Хелмер. – А Расс останется здесь, в Колумбусе, будет работать вместе с Лью. Вы получите от нас поддержку, и это не будет стоить вам ни цента.

Они ушли, а Донна Заг отвела Клаудию обратно в камеру, и там арестантка снова расплакалась. Она плакала каждый день с тех пор, как ее мечты о фильме разбились. Лицо вконец опухло, Донна порой приносила ей из аптечки лед, чтобы снять отеки.

Перед тем как заснуть, Клаудия увидала Иисуса – тот явился в ней в камеру, чтобы сказать: беспокоиться больше не о чем, ведь с нею Господь, и пути его неисповедимы.

Покинув здание женской тюрьмы, Лью Дай предложил своим новым партнерам переночевать у него дома, в пригороде Колумбуса. Они охотно приняли приглашение и на черно-золотом «Роллс-Ройсе» отправились в поместье, занимавшее площадь в сто двенадцать акров. Дай был не только талантливым адвокатом, но еще и заядлым рыболовом, любителем регби и (свято блюдя традиции предков, адвентистов седьмого дня) фермером. Вечером после ужина мужчины, лениво потягивая скотч, принялись обсуждать Убийц с двадцать вторым калибром.